Елена Долгова - Отступник

— Почему?

— Консервы порченные.

Петро коротко всхохотнул, подтянул к себе гитару и запел блатное, но при этом неожиданно хорошо поставленным голосом.

Огонь тем временем угасал, оседая будто прикрученное пламя гигантской газовой горелки. Жар исчез. После него остался только привкус гари на языке. Я решил воспользоваться темнотой и перерезал в нескольких местах проволоку. Потом переместился еще метров на десять и повторил то же самое, окружным путем вернулся к «трамплину» и принялся ждать, включив рацию и меняя время от времени частоты.

…Внезапно я услышал далекий голос Крылова. Это были почти убитые помехами отрывочные фразы — отзвук происходящего где-то боя. «Рудый, дава… ре…» Я даже не ожидал, что меня это так зацепит. Ребята с кем-то схватились не на шутку, только, конечно, уже без меня. Я хотел послушать еще, но сигнал потерялся. На другой частоте, которую использовали только сталкеры-одиночки, мужики долго и монотонно ругались из-за оплаченного, но не доставленного ящика патронов. Бандиты в эфире помалкивали, видимо, ничего нового в эту ночь затевать не собирались.

Тянуть было некуда, ждать нечего, я переключился на бандитскую частоту и для начала запустил SOS.

— Эй, Петро, ты слышал? — раздалось по ту сторону забора.

Гитара умолкла.

— Так то подранили кого-то… — не особо охотно отозвался второй.

Я уже набрал горсть болтов из рюкзака. Охрана лагеря никогда не бросится на сигнал бедствия, расчет у меня был совсем на другое.

— А я так люблю на SOS приходить, — завил Штырь. — Они там уже полудохлые. Пулю в башку — и нет проблем. Хабар, патроны, ствол — все мое.

Петро одобрительно захохотал.

Я кинул первый болт через забор в сторону «жарки». Попал очень удачно — огонь взвился вверх с мощным гудением, волна горячего воздуха оказалась такой сильной, что задела даже меня. Заранее заготовленный бочонок я пнул в «трамплин». Гравитационной волной его швырнуло довольно сильно, бочонок перелетел через забор и рухнул в двух шагах от Петро, разметав еду и отшвырнув винтовку, аккуратно прислоненную к колесу проржавевшей машины «скорой помощи».

— Вот сучара! — раздалось в темноте.

Огонь «жарки» еще полыхал и только начал угасать, когда я послал на бандитской частоте предупреждение о выбросе, а потом еще серию гаек через забор.

В свете огня было видно, как трое охранников покидают вышки.

— Да что это такое, пацаны… Это ж заранее надо предупреждать…

Петро на моих глазах рванул в кабину вертолета, намереваясь запереться там. Черные фигуры заключенных диггеров в середине площадки задвигались. Самосохранение сильный инстинкт — страх перед выбросом должен был пересилить все остальное.

— За периметр! Проволока перерезана! — заорал я, стараясь перекричать рев огня.

Этот огонь потух через пару-тройку секунд. Темнота была необходима, чтобы скрыть беглецов от прицельной стрельбы. Но прицельно никто и не стрелял. На минуту-другую людей охватила паника. Она должна была кончиться очень скоро, но дело свое сделала, десяток-другой заключенных уже добежали до периметра.

Полозова я не видел, а если бы и заметил, мог легко потерять в темноте, но это был неизбежный риск. В конце концов, живого и свободного человека отыскать в Зоне не так уж и сложно.

— Мочи козлов! — заорал опомнившийся Петро.

Он распахнул дверцу кабины, прошил пространство длинной очередью наугад и едва не зацепил меня.

— Пацаны, тут такой непорядок…

В темноте стоял мат, и наступила сумятица. О том, что выброса не будет, догадались не все и не сразу. Охрана, покинувшая вышки, в этот момент находилась на земле. Разжечь «жарку» и осветить площадку никто не догадывался, но очень скоро она вспыхнула сама, среагировав на заскочившего в опасную зону человека.

Я хорошо видел, как это произошло. Ночь осветилась на короткое время яростным огнем. Фигура беглеца нелепо дернулась, корчась и рассыпаясь местами в пепел. Возможно, этот человек (бандит или сталкер) кричал, но скорее всего нет — раскаленным воздухом моментально спалило легкие. На земле он сложился в бесформенную кучку оставшихся от комбеза тряпок и обугленной плоти. Эти останки еще горели несколько минут — до тех пор, пока «жарка», реагировавшая только на движение, не успокоилась.

— Бежи-и-и-им! — заорал кто-то в темноте. — Тут в проволоке дыра-а-а-а!

Я мог больше не вмешиваться. Побег удался. Оставалось только уйти подальше и утром дожидаться результата.

— Ну, ты даешь, Моро, — сказал мне позже Лунатик. — Прошлой ночью в эфире такой мат стоял… Ну такой мат… Некоторых слов я вообще раньше не слышал.

Он говорил это искренне, но я был совсем не крут.

Четверых диггеров, как оказалось позже, бандиты все же положили из автоматов возле самой ограды. Формально моей вины тут не было, и побег без риска не устроить, но в лагере даже при самом плохом раскладе они могли протянуть еще месяц или два. «Умереть завтра, а не сегодня» — идея не всегда плохая.

Полозова я не нашел, его не оказалось ни среди убитых, ни среди освобожденных, которые, конечно, тут же разбежались, но «ниточки» за собой все равно оставили. Я долго и тщательно перечитал все сообщения, пришедшие на коммуникатор. Потом поговорил с Олесем Нечипоренко, который яростно отнекивался:

— …Я ж что сказал? Что слышал, будто Полоз там! Слышал от Барыги, а если Барыга врет, то какой с меня спрос? Ты, Моро, не мути, я свою работу сделал и плату назад не возвращаю… Кстати, за ночной кипеж на Свалке тебе отдельное «спасибо». Ну да, я понимаю, на небе тебе зачтется доброе дело. Но мы пока что в Зоне, а не на небе. Хорошо, если Боров придержит свой язык или после водки все забыл. А если нет? Он укажет на меня Йоге, а тот решит, что это я его бизнес тут попортил. Мне тогда одна дорога — либо в могилу, либо в «Долг» идти, либо в «Свободу», что хуже — кто их знает, а грохнуть могут и там, и там. В «Долге», кстати, — особенно…

Олесь специально меня поддел, но был, в сущности, прав.

Еще одним осложняющим обстоятельством оказались слухи. Снайпер тоже никуда не делся и теперь уже понял наверняка, что не отработал свой контракт. Правда о беспорядках в концлагере распространилась между сталкерами, а из-за нее охота на меня обещала возобновиться с новой силой. Диггеры на нас косились с уважением, но и с тревогой, ребята они были неплохие и не склочные, за ночную акцию, скинувшись, подарили мне несколько полезных вещей, но злоупотреблять гостеприимством не стоило. Желающих вечно рисковать своей шкурой ради двух отщепенцев мало где найдешь.

— Конечно, спасибо и все такое… — прямо сказал мне Безухий. — Ребята тебя уважают, Моро, очень уважают, что бы у вас там с Крыловым ни произошло. Однако шли бы вы отсюда подальше и побыстрее.