Андрей Буторин - Клин

«Ну вот и все, — раненой птицей забилась в голове мысль, — вот и все… Прощай, дом. Прощай… жизнь».

Вскрикнул и начал безостановочной очередью стрелять Штейн. И тогда, поскольку мой взгляд был по-прежнему прикован к лицу брата, я скорее прочел по его губам, чем услышал:

— Нет! Скажи ему… нет!.. Это свои.

Свои?! Я буквально подпрыгнул, развернувшись при этом на сто восемьдесят градусов. По «фанерному» полю шагали сталкеры. Их было не менее тридцати человек. Но… человек ли?.. Сталкеры брели, знакомо, словно сонные или пьяные, спотыкаясь и покачиваясь. Я уже не раз видел такую походку. Сталкеры-зомби, вот кто они были! Но почему мой двоюродный брат сказал, что это свои?..

И тут до меня дошло. Я понял, почему он лежал с закрытыми глазами, почему, кривясь от боли, не давал себя перевязывать… Серега призвал этих зомби на помощь!

— Не стреляй! — заорал я Штейну. — Не надо! Это наши!

«Калаш» ученого недоуменно заткнулся. Да-да, именно так мне и показалось — изумился даже автомат. Зато наконец открыли огонь зомби. Мне показалось, что они начали стрелять одновременно, да так оно, наверное, и было — они ведь представляли сейчас единое целое, подчиненное мысли Сергея.

От деревьев впереди полетели во все стороны щепки. Оттуда никто даже не пытался стрелять.

А мертвые сталкеры все шагали и шагали. Вот первые ряды миновали нас с братом, вот они уже вплотную подошли к лесу, вот шагнули под кроны деревьев… Теперь кроме выстрелов стали слышны и крики. Кричали, сраженные пулями, наши враги. Я понимал, что еще несколько секунд — и все будет кончено.

И я вдруг подумал, что мы так и останемся в полном неведении, кто и зачем на нас напал!..

— Подожди! — стал трясти я за плечи Серегу. — Пусть оставят хотя бы одного живого!

Брат вздрогнул, еще сильнее зажмурился, и звуки выстрелов тут же прекратились. Сергей раскрыл глаза и виновато посмотрел на меня:

— Прости, не подумал… Но, кажется, один еще жив. Беги скорей туда!

Я призывно замахал Штейну, и когда тот подошел, сунул ему в руки бинт, сказал «Перевяжи!» и побежал к лесу.

Зомби, опустив оружие, бесцельно бродили между деревьев. На меня они не обратили ни малейшего внимания. Я стал оглядываться в поисках живого врага, но покуда видел одни лишь трупы. Больше всего я боялся увидеть среди них мертвое тело Анны. Но девушки здесь, к счастью, не было. Зато я отыскал наконец раненого, который еще дышал. Он полулежал на боку, прислонившись плечом к дереву, и тихо стонал. Правая его кисть была оторвана и валялась неподалеку, рядом с покореженным автоматом — насколько я понял, «гадюкой». На мужчине был надет сталкерский комбинезон со споротыми нашивками. Грудь алела от крови — пластины бронежилета не выдержали прямого попадания в упор.

Я присел перед раненым, достал бутылку с водой и дал ему напиться. Меня начало мутить от вида крови, но я собрался с духом и, стараясь смотреть только в лицо, как можно более строже спросил:

— Ты кто?

— Конь в пальто… — едва слышно выдавил мужчина.

— Шутки кончились! — сказал я, чувствуя, как пафосно и глупо звучат мои слова.

— Никто и не собирался шутить, — просипел раненый. — Вам просто повезло, что ваш колдун выжил… Или уже подох?

— Колдун?.. — заморгал я, но быстро сообразил, что мужчина имел в виду Серегу, и решил, как мне это ни претило, схитрить. — Ты имеешь в виду Матроса? Разумеется, он жив. Неужели вы надеялись убить колдуна какой-то гранатой? И если ты тоже хочешь жить, ответь на мои вопросы, и он тебя вылечит.

— Не надо трындеть, мальчик, — скривился раненый, — поищи дураков в другом месте. Лучше пристрели поскорей, все равно я ничего не скажу.

Я невольно вспомнил Картона и ту «услугу», которую оказала ему Анна. Во мне все сжалось, когда я почти неожиданно для себя произнес:

— Хорошо, я пристрелю тебя, но скажи хотя бы одно: где Анна?

— Эта сука, расстрелявшая в спину наших ребят? Я ведь тогда остался жив, лишь притворился мертвым, и пообещал отомстить! Вот и…

— Постой! — чувствуя, как кровь отхлынула от моего лица, вскочил я. — Что ты несешь?! Как она могла кому-то стрелять в спину, если вы постоянно обстреливали нас?..

Я уже понимал, о каком случае говорит раненый, я вспомнил Серегин рассказ о вчерашнем спасении из рук «свободовцев» Вентилятора, но пока не мог связать между собой текущие события со вчерашними — мой разум не отошел еще от горячки боя.

А «коня в пальто» словно прорвало. Хоть он и не собирался мне ничего говорить, но то ли приближение смерти, то ли ненависть к Анне, что жгла ему душу, развязали ему язык.

— Она стреляла нам в спину не сейчас и не здесь! — зарычал мужчина. — Это было вчера, когда мы собирались казнить шпиона!.. Меня лишь чиркнуло по плечу, я упал и притворился мертвым. И я видел, кто это сделал! И поклялся, что достану эту стерву из-под земли!.. И я ее достал! Ребята увезли ее в лагерь, чтобы устроить показательный суд и казнить…

— Так вы из группы «Свобода»? Вы напали на нас только из-за Анны?..

— Ты думаешь, нас смогли купить за деньги и обещания прочих благ, как этих вот, — неопределенно дернул раненый подбородком, — наемников и бандитов, чтобы мы ловили тебя с колдуном? Свобода, как и «свободовцы», не продается и не покупается. Мы согласились пойти вместе с этим отребьем лишь потому, что нам сказали про девчонку… То, что она будет здесь вместе с вами.

— Кто сказал? — вцепился я в плечи мужчины. — Кто вас всех нанял?!

Но тот, видимо, спохватился, что наболтал лишнего и, тяжело дыша, отвернулся. Больше, как ни старался, я не смог вытянуть из него ни слова. Тогда я повернулся и побрел назад. Но не успел сделать и пары шагов, как услышал сзади:

— Э!.. Ты обещал…

Я вздрогнул и замер, боясь оглянуться и увидеть глаза раненого. Что же я наделал, о чем я думал, когда пообещал пристрелить этого несчастного?! Ведь я не смогу, просто физически не смогу поднять руку на безоружного человека!..

— Ты обещал, — повторил он таким тоном, что у меня по коже побежали пресловутые мурашки, а ноги стали даже не ватными, а будто и вовсе отнялись. Мне очень хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать обвиняющего голоса умирающего, и быстро-быстро умчаться отсюда, но на таких ногах я не смог бы сделать ни шагу.

И тут я услышал за спиной хруст веток и… выстрел. Оцепенение враз спало с меня, и я, сжав автомат, резко повернулся.

От «свободовца», согнувшись и покачиваясь, медленно уходил зомби. В середине лба моего бывшего собеседника чернело маленькое отверстие.

Не помню, как я вернулся к Сергею со Штейном. Ученый уже закончил бинтовать голову моему двоюродному брату. Серега внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. В его взгляде мелькнуло нечто похожее на жалость, или даже на нежность, чего ранее я не видел в этих глазах никогда.