Михаил Гвор - Ребенки пленных не берут

— То есть, язык, составленный из пяти других? — уточнил полковник.

— Минимум пяти. Может, больше. Плюс французский выговор и неизвестно какая грамматика. Расшифровать нереально. Годы уйдут! — развел руками Махонько.

— И какая от перехватов польза? Если ни хера понять не можем?

— Само появление подобных переговоров настораживает. Не было, не было и вдруг… С какой радости? Не бывает так. Переговоры сопутствуют какой-то деятельности. Получается, раньше не велась, а теперь появилась. Но мы этой деятельности в упор не видим. Получается, чья-то разведка активизировалась.

— Когда началось? — напрягся Рюмшин.

— Как сына Ахмадова убили. Первую передачу мои перехватили как раз перед «сливом» от анонима.

— Еще интереснее… — полковник задумчиво крутил карандаш. — Считаешь, одни и те же люди?

— Не исключено.

Дверь открылась. Вошел Пилькевич. В неизменном старом комке, с облупившимся пластиковым шевроном МЧСа на плече.

— Разрешите?

— О! Андрей, очень кстати! — обрадовался нежданному визиту заместителя комдив. — Как тебе нравится? После смерти очередного Ахмадова появилась новая группа. Говорит на смеси всех языков мира. Могут это быть твои гипотетические альпинисты?

— Хм… — бывший спасатель почесал затылок, сбив кепку на лоб, — Они обычно на русском разговаривают. Ну и русском командно-строительном. Какие языки в смеси?

— Французский, испанский, иврит, и еще минимум три неизвестных. В основе — что-то из неизвестных.

— Литовского нет? — Пилькевич посмотрел на Махонько.

— Кто ж знает, товарищ полковник!

— Так узнай! Прибалтов всегда много по горам ходило. И любые языки народов бывшего СССР. Вплоть до якутов. А раз французы с испанцами есть, могут еще и баски какие затесаться…

— Где ж я столько филологов достану?!

— А это уже твои проблемы, капитан! — ехидно заметил Рюмшин, — Кто у нас разведка? Так что, Андрей, твоя версия получает новые подтверждения?

— Притянутые за уши, — поморщился Пилькевич. — Но получает. В общем, какая-то хорошо замаскированная сила в Зеравшане есть. И она резко активизируется. Скоро что-то будет. Серьезное. Заодно, подозреваю, и многие непонятки пропадут.

— Вот и я так думаю. Объявляем повышенную боевую. Хорош ребятам яйцы чесать.

Работы предстояло немного. Всё было подготовлено очень давно. Сейчас оставалось лишь довести последние штрихи: заложить в заранее подготовленные места взрывчатку, провести провода, да тщательно скрыть все следы. И то, в основном, ниже «зоны недоступности». Точнее, не зоны, а той линии, за которой посторонний будет наказан.

Работа продвигалась довольно споро. Навыки доводили до автоматизма на тренировках и на практике использовали каждую возможность. Расчистку скал для «проспекта Гедиминаса», в плане опыта, переоценить трудно. Операция под Сангистаном показала, что работали не зря: ни один грамм взрывчатки не пропал даром. Хотя были опасения, были… Неважно. То, что ребята смогли сделать посреди лагеря, ночью и под дождем, тем более сделают сегодня. До появления врага полно времени. Тем более, что те, кто работает сейчас — лучшие в минно-взрывном деле.

Но всё равно, закладки надо прощупать лично. Стас внимательно осмотрел очередной заряд, уложенный в шурф, проверил подведенные к детонатору провода. Всё нормально.

— Добро! Тоха, засыпайте. Крайний здесь?

— Да. Слушай, Стас, — обратился к командиру взрывников старший группы, — есть одна мысль. Смотри, что мы нашли. Засунуть сюда камнеметный. И рвануть не вместе со всеми, а когда они из машин повыскакивают, на обочинах отлежатся и встанут. Неплохой эффект выйдет.

Идея была неплоха. Вот только те, кто будут подрывать, должны задержаться. И потом суметь отойти. А «ребенков» здесь не будет.

— Кто будет взрывать?

— Да хоть я! — гулко стукнул Антон кулаком по груди.

— Ага. А еще поухай по-обезьяньи, Тарзан недолианенный, — фыркнул Белозеров. — Здесь нужен кто-то из молодых. Причем, из самых быстрых, чтобы успел уйти.

— Необязательно. Отходить надо не вдоль ручья, а на тот гребень, — Антон махнул рукой в сторону бокового склона, — по лощине до перегиба, а там висячая терраса, выводящая почти к Маргузору.

— Ее же взорвали, если ничего не путаю.

— Взорвали, но чуть дальше. А перед тем местом можно спуститься к реке перед первым «редутом». Или обойти еще выше, прямо к стационару.

— Джигиты там не пролезут?

— Нет, предусмотрено. Нас пропустят, а вот потом…

— Добро, ставь. Отход согласуем.

Стас проводил Антона взглядом и побежал по дороге вверх. Нижняя закладка самая тяжелая: сюда на машине не подъедешь. Сам же и взрывал дорогу. Так что взрывчатку пришлось тащить на себе и ишаках. Обратно до излучины только своим ходом. А там ждет машина.

Ничего, размяться даже полезно, чтобы жопа не отрастала. Полчаса бега, и УАЗ, взревев мотором, покатил по первому серпантину, останавливаясь через каждые несколько минут. Парни закладывали фугасы. По логике и прошлому опыту, противник пойдет на склон густой цепью. Даже если урон окажется невелик, психологическое воздействие будет впечатляющим. ПОМЗами бы всё здесь засеять… Жаль нету ПОМЗов.

Сбоку доносилось довольное урчание Пушистика. Странные всё-таки вещи происходят в горах со звуком. Бульдозер далеко, примерно там, куда будет отходить Антон. На равнине с такого расстояния артиллерийскую канонаду не различишь! Здесь же — будто за углом рычит. А бывает — метров с десяти не слышно.

Следующая точка самая ответственная. Именно отсюда будет нанесен основной удар. Удар, после которого армия Ахмадовых должна прекратить свое существование. Если… Много неизвестных в данном уравнении. Но хочется надеяться.

Здесь почти всё приготовлено. Маскировать ничего не надо. Заложили, проверили и всё.

Собственно, основные приготовления заканчиваются. Остальное в компетенцию Стаса не входит. Да там и нет особой возни. Позиции давно оборудованы, своё место каждый знает. Только дать отмашку…

Ну что, баши Бодхани? Добро пожаловать в гости. А то братец, небось, уже заждался на том свете!

Рюмшин влетел в комнату, всю увешанную схемами и картами. На стене — трофейный «мосинский» карабин, исписанный изречениями из Корана. Полковник давно уже облизывался на него, но начальник разведки уходил от данного вопроса. Только сейчас комдиву было совсем не до легендарного ствола.

— Ну, что случилось, что ты целого полковника посреди ночи к себе вызываешь? — вопросительно уставился Рюмшин на Махонько, не обращая внимания на присутствующих. — Давай еще Пилькевича позовем? Чтобы не один я впустую по темноте бегал!