Дэниел Уилсон - Роботы Апокалипсиса

Людям в глаза господин Номура не смотрит, но я видел, как он говорил со сломанным роботом-сварщиком ER-3, заглядывая в его камеру. Казалось бы, ничего особенного — вот только после этого сварщик снова начал работать. Старик умеет обращаться с машинами.

Между собой мы шутим, что господин Номура, наверно, сам робот. Конечно, это не так, но он действительно странный. Я уверен: будь его воля, Номура стал бы машиной, а не человеком.

Если не веришь мне, зайди на завод «Лилипут» и спроси у кого угодно — у рабочих, контролеров, механиков, да хоть у самого начальника цеха. Все подтвердят: господин Номура не похож на нас, с машинами он обращается так же, как с людьми.

Я столько лет проработал вместе с ним, что меня тошнит от одного вида его сморщенного личика. Мне всегда казалось, что он что-то скрывает. И однажды я узнал его тайну: господин Номура живет с куколкой.

Примерно месяц назад мой коллега Дзюн О увидел, как господин Номура выходит из «мавзолея» — пятидесятиэтажного здания для пенсионеров с комнатами, похожими на гробы, а с ним под ручку идет это. Когда Дзюн мне рассказал, я ему не поверил. Куколка господина Номуры вышла с ним в беседку, и он поцеловал ее в щеку — при всех, словно она его жена! — а затем пошел на работу.

И самая жесть заключается в том, что андроид даже не красивый — он сделан в виде старухи. Само по себе это не странно: у многих в спальне спрятана куколка — пышнотелая или даже с гипертрофированными частями тела. И, хотя никто не любит в этом признаваться, все мы хоть раз в жизни смотрели поруно.

Но возбуждаться от куска старой пластмассы, такого же морщинистого, как и сам Номура?

Мне становится не по себе от мысли о том, что машину наверняка сделали на заказ, о том, сколько труда вложено в этот проект. Господин Номура по своей воле живет с ходячим и говорящим манекеном, который похож на уродливую старуху. По-моему, это отвратительно. Абсолютно недопустимо.

Поэтому мы с Дзюном решили над стариком подшутить.

Заводские роботы — большие, тупые животные; у них стальные руки со множеством сочленений, устройства для газотермического напыления, сварочные аппараты и щипцы. Машины чувствуют присутствие человека, и начальник цеха утверждает, что они не опасны, но мы знаем, что лучше к ним не подходить.

Индустриальные боты быстрые и сильные, андроиды — медленные, слабые. Чтобы придать роботу облик человека, приходится чем-то жертвовать. Андроид тратит ресурсы на симуляцию дыхания и эмоций, поэтому у него не остается энергии на полезную работу. Какой стыд, какое расточительство. Мы знали, что имеем дело со слабой машиной, и думали, что никакого вреда от нашей шутки не будет.

Дзюну не составило труда создать «гарпун» — небольшую программу, встроенную в беспроводной приемопередатчик. «Гарпун» размером со спичечный коробок, и он постоянно передает один и тот же набор команд, но радиус действия устройства — всего несколько футов. На работе мы залезли на сервер компании и выяснили коды службы диагностики, чтобы андроид выполнял команды «гарпуна», приняв их за распоряжения службы ремонта.

На следующий день мы с Дзюном приходим на работу пораньше: нам не терпится приступить к розыгрышу. Площадь перед домом Номуры находится через дорогу от завода «Лилипут»; мы идем туда, прячемся за какими-то кустами и ждем. На площади уже полно стариков; наверно, они с самого утра там сидят и пьют чай — неторопливо, словно в режиме замедленного воспроизведения. Мы с Дзюн-чаном веселимся, отпускаем шуточки на их счет. Нам очень хотелось узнать, что будет дальше.

Через несколько минут раскрываются большие стеклянные двери, и из дома выходит господин Номура со своей вещью.

Как обычно, господин Номура идет, опустив голову, и ни на кого не смотрит — то есть он смотрит только на свою куколку. Его глаза широко раскрыты, и в них читается… уверенность, какой я раньше никогда у него не наблюдал. Мы с Дзюном понимаем, что можно спокойно подойти к господину Номуре и он ничего не заметит. На живых людей он реагировать отказывается.

Все будет даже проще, чем мы думали.

Я пихаю Дзюна локтем, и мой приятель, едва сдерживая смех, передает мне «гарпун». Господин Номура и его куколка ковыляют по площади рука об руку. Я как ни в чем не бывало подхожу к ним и ловким движением опускаю «гарпун» в карман платья куколки. От машины пахнет цветочными духами, которыми ее опрыскал господин Номура.

Отвратительно.

«Гарпун» действует по таймеру: примерно через четыре часа он включится и прикажет старому морщинистому андроиду прийти на завод, и тогда господину Номуре придется всем объяснять, чем вызван визит этого странного посетителя! Ха-ха-ха!

Утром я и Дзюн-чан едва можем работать. Мы все шутим, представляем себе, как устыдится господин Номура, обнаружив свою «прекрасную невесту» в цехе, где ее видят десятки рабочих.

Такого позора он не переживет. Кто знает, может, он даже уволится и наконец-то уйдет на пенсию? Перестанет отнимать хлеб у других ремонтников?

Ничего подобного.

Все произошло в полдень.

Обеденный перерыв в разгаре; почти все на рабочих местах, едят свой обед из коробочек-«бенто», пьют суп из стаканчиков и тихо болтают. Вдруг заходит куколка — в том же ярко-красном платье, что и утром, — и начинает неуверенно ковылять по цеху.

Мы с Дзюном улыбаемся друг другу, а другие рабочие, сбитые с толку, громко смеются. Господин Номура продолжает обедать — он еще не заметил, что в гости к нему пришла любимая.

— Дзюн-чан, ты гений, — говорю я. Андроид, в точном соответствии с программой, бредет к центру зала.

— Невероятно, сработало! — восклицает Дзюн. — Я боялся, что в такой древней модели «гарпун» непременно порушит одну из основных функций.

— Смотри, Дзюн. — Я поворачиваюсь к куколке. — Иди сюда, робошлюха!

Она покорно идет ко мне. Я хватаю подол платья и натягиваю ей на голову. Все ахают, увидев гладкий корпус телесного цвета. Андроид похож на обычную куклу без анатомических подробностей. Может, я зашел слишком далеко? Но Дзюн смеется, и я присоединяюсь к нему. Мы с Дзюном хохочем как безумные, сгибаемся пополам от смеха, а я даже побагровел. Андроид, сбитый с толку, поворачивается вокруг своей оси.

В нашу сторону, опустив голову и уткнув взгляд в пол, спешит господин Номура, похожий на мышь-полевку. К уголкам его рта прилипли зернышки риса. Он бежит к шкафу, в котором хранятся запасные части, и нас почти не замечает.

Почти, да не совсем.

— Микико? — Грызун в замешательстве.

— Твоя секс-кукла решила пообедать с нами! — восклицаю я. Рабочие прыскают со смеху. Господин Номура потрясен; он двигает челюстью вверх-вниз, словно голодный пеликан, а его глазки так и бегают.