Андрей Круз - Чужой

— Что это? — шепотом спросила Люси.

— Трава, — так же шепотом ответил я. — Признак Тьмы.

— Чего?

— Тьма сюда проникла, потом объясню, — сказал я и начал медленно спускаться по ступенькам.

Противно заныло в зубах, немного закружилась голова. Чем ниже спускаюсь — тем больше.

— Мне это не нравится, — сказала Люси, шедшая следом. — Не ходи туда!

— Ничего страшного, все твари отсюда уже ушли, — я медленно спустился еще на три ступеньки. — А вот место надо бы хорошо осветить.

— Откуда ты знаешь?

— Работа у меня такая… была…, - сказал я, продолжая спускаться. — Когда-то. Далеко отсюда.

Воздух, воздух в подвале колеблется. Точно так же, как я видел над Денвером, тогда, с самолета. Под лучом фонаря это колебание рассеивается, его как струей воды из шланга смывает. Раньше я такого не видел, но, похоже, что тогда сама Тьма видна была по-другому, но то, что это она — у меня уже никаких сомнений. Пустой дом со следами смерти, запертое помещение, в котором полная темнота — все соответствует.

Луч света убил колеблющийся воздух, исчезли все неприятные ощущения. Теперь это просто место, подвал как подвал, ничего большего. Обернувшись к Люси, я сказал:

— Теперь поехали в госпиталь, как можно быстрее.

— Зачем?

— Затем, что врачам надо подсказать, чтобы они раненого лечили светом. Как можно больше света на раны. Очень, очень много света, здесь это проще, чем там.

— Где «там»? — уточнила она, убирая пистолет в кобуру.

— В другом месте, где я раньше работал. Поехали быстрее, потом поговорим.

Мне в госпитале поверили. Пусть и не сразу, но все же поверили. Не знаю почему. Может потому, что никто не знал толком, что с этим делать, а я вроде что-то конкретное предложил и еще уверенным голосом, а ведь раньше, оказывается, подобные укусы здесь лечили только ампутацией — укушенное место чернело, вскоре над ним начинал колебаться воздух, и это было уже смертным приговором. Правда, одержимыми от таких укусов не становились, просто умирали, то есть совпадение с моим прежним опытом было все же не стопроцентное.

Принимал раненого тот самый врач-индиец, что встречал меня несколько дней назад, с той же самой рослой медсестрой. Ногу раненого сунули прямо под огромную операционную лампу, или как там она правильно называется, и это почти сразу принесло заметное облегчение, боль ослабела. Раненый — молодой парень лет двадцати с небольшим, до этого только стонать мог, а тут даже попытался сесть и заговорил, не забыв, к слову, еще и спасибо сказать.

— Насколько я помню, под светом надо держать постоянно, пока рана не затянется, — сказал я на прощание.

— Откуда ты это знаешь? — подозрительно спросил врач, но я сделал вид, что его не услышал и вышел из приемного покоя.

Люси сидела на диванчике в холле, листая какой-то старый журнал, из тех, что валялись на столиках еще с былых времен, тех, когда больница существовала в самом обычно штатном режиме, до всяких пандемий. Надо же, ждет, а я чуть не забыл, что она здесь. Мне почему-то показалось, что она уехала с кем-то другим.

— Закончили, — спросила она, поднимаясь и откладывая журнал.

— Все, можем ехать, — сказал я, направляясь к выходу.

На крыльце как-то сразу зазнобило, похоже, что больше от нервов, чем от холодного ночного ветра. Постоял, прищурившись и подставив лицо ветру, потом пошел к пикапу. Люси шла рядом молча, так же молча села в кабину.

Печка заработала быстро, погнала теплый воздух, быстро задавивший озноб. Я, наконец, немного расслабился. Проехали мимо дома Реджи — там до сих пор было людно, у крыльца мигала всеми фонарями полицейская машина — большой фордовский пикап со светоотражающими надписями и полосами, много людей вооружилось чем-то серьезней пистолетов, у всех в машинах было оружие, но смысла в нем уже не было, никто никому ничем не угрожал.

Когда подъехали к дому Люси, она спросила:

— Зайдешь?

Вот оно, теперь надо что-то отвечать.

— Ты уверена, что это все… вовремя? — спросил я осторожно, судорожно придумывая повод для отказа.

— Я же не в постель тебя сразу приглашаю, — как-то не слишком весло улыбнулась она. — Мне бы хотелось поговорить.

— Поговорить, — повторил я, побарабанив пальцами по рулю. — Да, наверное, нам поговорить надо, ты права.

Может оно и лучше будет, расставим, так сказать, все точки над всеми буквами. И к тому-же что-то объяснять надо до того, как обо мне начнут говорить. Правда, я бы с куда большим удовольствием сейчас до своей постели добрался и спать завалился. Адреналиновый запал куда-то ушел, вместо него пришла вялость и желание забиться в нору, под одеяло.

Прихватил дробовик, с которым сегодня уже не хотелось расставаться, выбрался из кабины. Люси пошла вперед, открыла дверь ключом, кивнула:

— Проходи.

— Спасибо.

В доме было тепло, тихо, уютно. Слышно лишь как громко тикают старинные восьмиугольные часы, висящие на стене. У меня в Москве в доме почти такие же, я их купил на «блошинном рынке» Портобелло, что в лондонском Нотинг-Хилле, и назвал их «мечта Мапуи». Кто читал, тот вспомнит, о чем это.

— Садись, — показала она на диван, но я благоразумно свалился в кресло, на всякий случай. — Хочешь кофе или чего-нибудь?

— После кофе не засну.

— Пива? Покрепче чего-нибудь?

— Пива, пожалуй, было бы кстати.

Она ушла на кухню, которая в этом старом доме была обычной, а не отгороженным стойкой частью комнаты, хлопнула дверца холодильника. Затем Люси вернулась в гостиную с двумя бутылками «Будвайзера». Пиво было холодным, но я вроде как согрелся уже.

— Расскажешь что-нибудь? — она уселась в кресло напротив меня, закинув ногу на ногу.

— Что именно ты хочешь услышать?

Она немного задумалась, явно до этого конкретно вопросы не формулировала. Потом все же спросила:

— Ты как почувствовал трупоедов? Я точно знаю, что ты их чувствовал.

— Я их вообще чувствую. Ну, на некотором расстоянии, — для наглядности я расставил ладони примерно на полметра.

— А эта черная трава на лестнице в подвал… ты откуда про нее знаешь? И про свет на рану?

— Давай так, — я чуть подался вперед, опершись на подлокотники. — Я тебе все-все расскажу. Только в обмен.

— В обмен? — немного озадаченно переспросила она.

— В обмен, — подтвердил я.

— И что ты хочешь?

— Мне нужен доступ в базу чужих, тех, что прошли через вас, то есть Гарден-сити.

— Ты чужой? — напряглась она.

— Меня по отпечаткам кто проверял? И прочему? — я уставился ей в глаза, она моргнула и отвела взгляд.

— Да, все верно. Тогда зачем?

— Я ищу кое-кого. Кого-то, кто может быть в этом списке.

Люси молча смотрела на меня, достаточно долго для того, чтобы я задумался над тем, что надо делать, если она сейчас попытается поднять тревогу и сдать меня как чужого. Но ничего такого не случилось, она лишь приложилась к бутылке «Будвайзера», затем спросила: