Олег Синицын - Запретная дверь

Дона Флореста развернула листок и показала девочке. Элли изумленно уставилась на ровный текст на португальском, который в конце превращался в рваные строки тарабарского языка.

— Случайно не знаешь, откуда это взялось?

Она сделала паузу, давая Элли возможность ответить. Без результата.

— Я сочиняла письмо, когда почувствовала шевеление в голове, а моя рука вдруг начала выводить незнакомые буквы. Очень необычно, согласись?.. Мне перевели текст, оказалось, это русский язык. Знаешь, что здесь написано?

Элли молча глядела на строки.

— Здесь написано, — продолжала дона Флореста, — что некий доктор Ильин из Санкт-Петербурга, это такой город в России, беспокоится о тебе, переживает за тебя и хочет тебе помочь. Переводчик сказал, что стиль похож на обрывки чьих-то мыслей, и я с ним согласна. Мне кажется, что я даже почувствовала эти мысли в своей голове.

Дона Флореста отложила листок.

— Мой fiel передал твои слова, произнесенные в камере. Ты сказала ему, что тебя освободит бог… Ты правда так считаешь? — Она указала на письмо. — Полагаешь, он — бог?

Элли была уверена, что это он. Только он умел вытворять такие веши. Но почему…

— Вынуждена тебя разочаровать, деточка, — сказала дона Флореста. — Никто тебя не освободит. Скорее всего, он не бог, а обыкновенный человек.

Она взмахнула ладонью. Откликнувшись на жест, один из телохранителей приблизился к ней и развернул на столе небольшую географическую карту. Дона Флореста поманила Элли пальцем. Девочка подошла.

— Мы находимся здесь, в Рио-де-Жанейро, — указала она на красную точку на оконечности материка. — А его город вот здесь… — Палец указал совсем в другое полушарие. — Возможно, Элли, этот человек обладает сверхъестественными способностями, среди людей такое встречается. Я и сама не раз сталкивалась с медиумами, читающими мысли и предсказывающими будущее. Возможно, доктор Ильин один из таких… Только он не придет тебе на помощь, не строй иллюзий. Его дом находится за тысячи километров отсюда.

Он человек? Обыкновенный человек? И не придет за ней?

Элли ошеломленно уставилась на карту.

Он не сможет сокрушить помощников Сеньоры, не сможет проникнуть в подземелья. Элли не дождется помощи, а значит — все закончится прямо здесь, прямо сейчас, в операционной за соседними дверями!

— Ты готова? — спросила дона Флореста. — Есть какие-нибудь пожелания, просьбы?

Она снова сделала паузу, давая девочке возможность ответить.

— Что же ты молчишь, Элли? Неужели так ничего и не скажешь?

Девочка молчала. Она всегда молчала, когда не могла убежать.

Элли вспомнила, как убегала от старушки с мопсом. От двух незнакомцев из пикапа. От владельца игрушечного магазинчика, подарившего куклу. Даже от Фабианы тоже собиралась бежать поначалу… Она всегда молчала или убегала, потому что до смерти боялась незнакомцев. А дона Флореста… в ней было столько ужаса, как в тысяче незнакомцев, собранных вместе! Только в этот момент, находясь в полушаге от смерти, Элли вдруг подумала о том, чего хотел бы от нее ангел-хранитель, окажись он рядом. Чего он всегда добивался.

Девочка робко, тайком глянула в лицо сидящей напротив женщины. И то, что она увидела за выцветшими глазами ведьмы, произвело в ней маленькое открытие.

— Вы не хотите, чтобы я умерла, — едва слышно произнесла Элли.

Оба телохранителя удивленно посмотрели на девочку, чей тоненький голосок прорезался под тяжелыми сводами подземной комнаты.

Дона Флореста сменила позу на стуле:

— С чего ты взяла?

— Не знаю… чувствую… Вы смотрите на меня и думаете, что я похожа на вашу дочь.

Глаза доны Флоресты в круглых гнездах морщин вдруг потеряли напряжение и резко покраснели. Ресницы несколько раз хлопнули. Дрожащими пальцами она дотронулась до века, на котором собралась влага.

— Вы думаете, — продолжала Элли, — что, если сделаете со мной то, что собираетесь, — вас до конца дней будут преследовать мысли, что то же самое случилось и с ней. — Элли перевела дыхание, не веря, что она произнесла это. — Вы на самом деле так думаете? Я не ошиблась?

Первый телохранитель разинул рот. Второй грозно придвинулся к Элли:

— Сеньора, мне заставить ее замолчать?

Дона Флореста подняла руку останавливающим жестом. Элли обнаружила, что ее лицо залито слезами.

— Она была старше тебя на полгода.

…Она была старше на полгода, дочь, которую Жизель де Соуза Флореста потеряла давным-давно на улицах Рио и о которой не переставала думать. В душе женщины, которой было уже семьдесят два, не осталось других чувств, кроме слепой любви к давно исчезнувшей дочери. Вспыхнувшая интуиция Элли, которую так долго пытался пробудить Андрей, нащупала эту самую болевую точку и пронзила ее.

Элли была потрясена. Стоило ей поставить себя на место женщины в черном, взглянуть на мир ее глазами, вспомнить ее слова и то, что слышала о ней, как в голове рождались ее мысли! Девочка смотрела на дону Флоресту. И вместо загадочной ведьмы видела перед собой старую женщину, озлобленную потерей, испытывающую глубокую боль. Элли перевела взгляд на телохранителя. И обнаружила, что его одолевает скука и что он женат. А второй fiel, тюремщик девочки, не сводил преданных глаз со своей Сеньоры, боясь любого проявления ее эмоций… Темный ореол неизвестности будто слетел с окружавших ее взрослых. Они больше не были незнакомцами. Да, оставались опасными людьми, но отнюдь не незнакомцами. Стоило взглянуть им в глаза, как сверху будто проливался хрустальный свет, помогающий различить черты их личностей, характеров, желаний.

— В тебе есть звериное чутье, — произнесла дона Флореста. Элли повернулась к ней. Женщина улыбалась сквозь слезы. — Святая Дева Мария! Я много повидала на своем веку, но впервые встречаю чутье волчицы в десятилетней девочке!

Они сидели на большом диване в гостиной на втором этаже. За окнами стояло полуденное солнце. Служанка подала чай, Элли пила его маленькими, осторожными глоточками.

— Это было последнее испытание, — сообщила дона Флореста. — Оно было гораздо сложнее задуманного, но ты прошла его. Я помогу тебе вернуться в Барбасену.

— Вы не станете меня убивать? — уточнила девочка.

Дона Флореста поперхнулась чаем.

— В мои операционные попадают лишь те, кто этого заслуживает. Например, Корасау получил по заслугам. Этот чистоплюй давно напрашивался на скальпель. В Рио стало мерзавцем меньше. Торговцы наркотиками, насильники, убийцы, растлители малолетних — рано или поздно все они оказываются в моих операционных. Потому что все они повинны в пропаже моей дочери…

— А мое сердце?

— Оно действительно стоит очень дорого, но мне не нужны деньги, у меня их предостаточно. Кроме того, там, куда я отправлюсь после смерти, деньги не потребуются.