Владимир Владимирович - Ноябрьский дождь

- Плечо, м-мать...

Позади гремело все сильнее. И тут девушка поняла, что тот непонятный Крейн, которому велели "танцевать", что-то делает. И это что-то отвлекает огонь террористов на него. Это же надо... Вдруг вместе с выстрелами грохнул взрыв. Они что, гранатами кидаются?

Суматошный поток мыслей заслонил от глаз Китами весь путь от козырька до укрытия. Незнакомцы увели их за угол и потащили куда-то вдоль по улице. В глаза засветили то ли мигалки, то ли прожектора.

- Ух! - переводя дыхание, говорил тот из мужчин, что приказал Крейну "танцевать". - Повезло вам, ребята, что снайпер вас разглядел. Мы со всех ног понеслись.

- Да, это мы в рубашке родились, - бормотал Джонни.

Их подвели к машине "скорой помощи". Шустро выскочившие под дождь врачи помогли забраться внутрь и усадили молодых людей на какие-то крохотные сиденья. К Дзюнко обратился средних лет мужчина в очках:

- Девушка, вы как? Что болит?

При этом он с профессиональной ловкостью разглядывал и щупал ее в наиболее приличных местах. И почему-то именно это деловитое внимание медика вместе с тяжелым дыханием сидящего рядом Джонни убедило девушку: все. Они убежали. И они оба живы. Страх, кравшийся где-то рядом с того самого момента, когда в далеком зале на сцену вышел человек с оружием, медленно ушел прочь, злобно шипя каплями дождя, бившимися в стенку за спиной.

- Все нормально, - устало произнесла она. - Я только ушиблась.

Надо же... Как долго они шли к тому окну и как быстро все завертелось, стоило из него вылезти. И, что самое смешное, снаружи в нее даже не попали. А Джонни? Китами повернулась к юноше. Очень резко повернулась. Осматривавший ее медик даже испугался.

- Эй, вы чего? У вас шок...

- Джонни! - звонко позвала Дзюнко.

Лицо молодого человека выглядело крайне изможденным. И это всего после... после скольких часов внутри захваченного здания? Она ведь даже не понимала, сколько прошло времени. Он, прикрыв глаза, тихо говорил второму врачу:

- Плечо, кажется, вывихнул. Прыгал с карниза.

- Ну, вывих - дело не страшное, - бодро улыбался медик, толстенький, в очках и с шикарно блестящей лысиной. - Рукой шевелить можете, героический вы наш?

- Не-а, - Джонни помотал головой, и девушка увидела, как сильно разлохматилась и промокла его шевелюра. Услышав оклик Китами, он повернулся к ней. - Ты чего?

- Ты живой хоть?

- Вроде как дышу пока, - отозвался юноша.

- А значит, у меня он точно не помрет! - заявил во всеуслышание лысый доктор. - Только вот куртку мы разрежем, а то мало ли чего у вас с рукой. Может, вы ее сломали вообще.

- А может, - раздалось от дверей.

Человек в прорезиненном плаще стоял снаружи, поставив на край, которым обрывался пол салона, ногу в высоком шнурованном ботинке. Откинув широкий капюшон, он демонстрировал врачам и пациентам широкое добродушное лицо с обнаженными в улыбке зубами, каждый размером с нормальный булыжник.

- Парнишка - мастер закручиваться волчком. Я видел, как он прыгал. Развернулся, чтоб даму не зашибло?

- Наверное, - пожал здоровым плечом Джонни. - Спасибо, что вытащили нас оттуда.

- Работа такая, - хмыкнул спецназовец. - Но вы и сами смелые. Тут сейчас набегут всякие, будут расспрашивать, что и как. А я поскакал докладывать.

- Скажите, - вдруг заговорила Китами. - А тот человек, Крейн... Что с ним?

- В лопатку его достали, - ответил мужчина. - В соседнем фургоне коллеги наших докторов его сейчас обслуживают. Зар-разы... Стрелять-то нам в ответ нельзя. Он от остальных огонь и уводил, как мог. "Танцевал". Есть такой приемчик.

- Хм... - не понимая, что это она делает, Дзюнко секунду помялась. - Скажите ему... скажите ему от меня "спасибо".

- Обязательно, - засмеялся спецназовец. - Он так сразу выздоровеет. Красивых девушек спасать редко когда удается, так что оценит. Все, счастливо.

И, отступив в дождь, он исчез, оставив Китами недоумевать. Зачем это она сейчас сказала? Она что, и вправду захотела отблагодарить кого-то? Совсем незнакомого человека? Видимо, и вправду сильный шок случился.

Или она просто была на самом деле благодарна?

А ведь была. Она была благодарна тому ни разу не виденному ей толком Крейну за то, что бросился защищать их с Джонни, рискуя жизнью. Но еще больше ее благодарности был достоин сам Джонни. Сидевший сейчас рядом, он ведь и был тем, кто вывел ее из здания, помог спрыгнуть, увел от вражеских пуль. При том, что она была гораздо менее уязвима для пуль, он рисковал гораздо больше, пытаясь ее защитить. И тогда, в коридоре, дико перепугавшись. И тогда, на карнизе, скакнув, словно безумный. И все просто потому, что она ему нравилась. Просто нравилась, ничем не выказывая ответной симпатии. Вот странный тип.

Только почему-то эти странности заставляли кровь приливать к ушам и щекам. Потому что впервые в жизни для Дзюнко кто-то что-то делал, кто-то рисковал просто так. Исключительно ради того, чтобы помочь.

Пока осматривавший девушку врач возился с чем-то, бормоча про обработку повреждений, Джонни уже знакомым ей вежливым покашливанием привлек к себе внимание.

- Дзюнко...

- Что? - отвернулась от своего медика девушка.

- Извини, что привел тебя сюда сегодня, - он иронически скривил губы. - Кто же знал...

Оно снова вспыхнуло, это странное ощущение прикосновения к чужому разуму. Джонни и впрямь чувствовал себя виноватым. Не стремился оправдаться, а просто признавал в собственных мыслях вину. И надеялся, что она не будет сильно злиться.

Глупы-ы-ы-ый...

- Будем считать, что ты извинился, вытащив меня оттуда, - сказала она, откинувшись на стенку салона.

- Так точно, - слегка напряженно ответил молодой человек, и она почувствовала, что бедняга немного испугался - а вдруг все-таки сердится?

- Хм... - в очередной раз хмыкнула себе под нос Китами. - Вот что, Джонни...

- Что?

Лысый врач, хлопотавший возле молодого человека, повернулся, доставая скальпель и хирургические ножницы, которыми обирался разрезать рукав куртки. А Дзюнко, кинув быстрый взгляд на своего визави в белом халате, подалась к молодому человеку, строго заговорив:

- Учти, спать я с тобой все равно не буду.

- А? - не понял он. А девушка с неожиданным для их нынешнего состояния проворством обхватила Джонни за шею. И, приблизившись, поцеловала.

Обернувшийся на странные шорохи молодой доктор, похоже, сам испытал шок сродни тому, что подозревал у Дзюнко. Старый же врач, тихо щелкнув ножницами, усмехнулся. Они сидели рядом, юноша и девушка, насквозь промокшие, с набухающими синяками и ссадинами, и целовались. Замерший Джонни дернул вывихнутым плечом и даже не заметил. Отстранившись и оторвав свои губы от его, она все тем же строгим голосом спросила:

- Усек?

- А... Так точно, - ответил Джонни. Глаза его из раскосых стали почти круглыми. А в голове все смешалось в одну сумбурную, но донельзя довольную кашу.