Филип Дик - Вторая модель

- Там, в вышине, - звезды; - продолжал он. - И знаете, Гармония, на них могут обитать люди, живые люди, как мы с вами. Дружественные народы, которые, возможно, побывали на земле еще до витонского ига. Ганс Лютер считал, что их предупредили держаться от Земли подальше, и она оказалась запретной планетой. - Он снова посмотрел на девушку. - Все лучшее оказалось под запретом для тех, кто хотел бы посетить Землю, и для нас, которые стали ее узниками. Не разрешалось ничего, кроме того, что наши господа считали выгодным для себя.

- Но теперь все по-другому, - пробормотала она.

- Да, по-другому. Теперь мы можем испытывать эмоции для себя, а не для других. Наконец-то наши чувства принадлежат нам самим. Вдвоем хорошо, а третий - лишний, особенно, если этот третий - витон. До вас дошло, что только теперь мы по-настоящему наедине?

- Мы?

Она повернулась к нему, брови вопросительно изогнулись.

- Возможно, здеcь и вправду не меcто, - сказал Грэхем, - зато случай уж больно подходящий! - Он привлек девушку к себе и припал к ее губам.

Она сопротивлялась, но не слишком настойчиво. Потом и вовсе перестала. Рука ее обвилась вокруг его шеи.

Обнявшись, они стояли у парапета, и ее волосы щекотали юноше щеку. Позади шелестела под ветром пышная листва декоративных кустов, с нижней террасы доносились музыка и веселые голоса. Перед ними раскинулся город Уордхейвен - над зелеными кронами вздымались белые громады домов, отблескивали серебром аэромобили. Вдалеке таяли в предвечерней дымке лиловые горы, и огромное багровое солнце висело в небе цвета спелого персика.

Милях в десяти к юго-западу что-то блеснуло, и юноша на мгновение недоуменно поднял брови. Потом нахмурился. Солнечный луч отразился от двухтысячефутового шара "Авантюры", нового звездолета герцога Энгуса, только что вернувшегося на верфи Горрамов после пробного полета. Но об этом ему думать сейчас не хотелось.

Он прижал к себе девушку и в который раз прошептал ее имя:

- Элейн. - И, лаская каждый звук: - Госпожа Элейн Траск Трасконская.

- О нет, Лукас! - запротестовала она, наполовину в шутку, наполовину всерьез. - Дурной знак - называть невесту до свадьбы именем будущего мужа.

- Мысленно я называл тебя так с того герцогского бала, когда ты только вернулась домой из Экскалибурского университета.

- Я начала так себя называть тогда же, - призналась Элейн, покосившись на жениха.

- В западном крыле Нового поместья Траскон есть терраса, - сказал он. - Завтра мы будем ужинать там и вместе любоваться закатом.

- Знаю. Я так и подумала, что это будет наше закатное место.

- Ты подглядывала, - укорил ее Лукас. - Новое поместье должно было стать сюрпризом.

- Я всегда подглядывала, что мне будут дарить, на новый ли год, или на дни рождения. Но я его видела только с воздуха. Внутри я буду всему очень-очень удивляться, - пообещала она. - И очень радоваться.

А когда она увидит все и удивляться в Новом поместье Траскон будет нечему, они надолго отправятся на другие планеты. Об этом Лукас еще не упоминал. Проехаться по Клинковым мирам [В отличие от планет Старой Федерации, названия которых взяты из земных религий и мифологий, Клинковые миры носят имена легендарных мечей. Грам - меч Сигурда из саги о Нибелунгах, Экскалибур - меч короля Артура, Морглес и Фламберж - мечи рыцарей Карла Великого, Дюрандаль - меч Роланда. ( Здесь и далее примеч. пер .)] - Экскалибур, конечно, и Морглес, и Фламберж, и Дюрандаль. Нет, на Дюрандаль не надо - там опять началась война. Но они хорошо повеселятся. И Элейн снова увидит синее небо и ночные звезды. Туманность скрывала от Грама звезды, и, вернувшись домой с Экскалибура, Элейн по ним очень скучала.

На мгновение тень аэромобиля упала на влюбленных; они обернулись как раз вовремя, чтобы заметить, как он с величественным достоинством опускается на посадочную площадку дома Карвалей. Лукас различил и герб - меч и атом, символы герцогского рода Уордов. Интересно, сам ли герцог Энгус прибыл или кто-то из подчиненных? Надо вернуться к гостям, решил Траск. Он прижал невесту к себе и поцеловал. Она откликнулась страстно - с тех пор как они целовались последний раз, прошло целых пять минут.

Прервало их чье-то легкое покашливание. У входа на террасу стоял Сезар Карваль, седой и тучный. Синий его камзол был увешан орденами и наградами, и в тон ткани мерцал сапфир в рукояти церемониального кинжала.

- Я так и думал, что найду вас здесь, - улыбнулся отец Элейн. - Вместе вы сможете провести завтрашний день, и послезавтрашний, и все прочие, но сегодня, вынужден напомнить, у нас гости, и прибывают они с каждой минутой.

- Кто приехал от дома Уордов? - спросила Элейн.

- Ровард Грауффис. И Отто Харкаман; ты ведь с ним еще не встречался, Лукас?

- Лично - нет. А хотел бы, прежде чем они улетят. - Против Харкамана он ничего не имел; ему было не по душе то, что тот нес с собою. - Герцог приедет?

- Разумеется. С ним прибудут Лионель Ньюхейвенский и лорд Северного Порта. Они сейчас во дворце. - Карваль поколебался и добавил: - Племянник его тоже в городе.

- Господи! - взволнованно воскликнула Элейн. - Надеюсь, он не...

- Что, Дуннан опять беспокоил Элейн? - сурово перебил ее Траск.

- Ничего серьезного. Приехал вчера, требовал встречи с ней. Но мы его смогли выставить без скандала.

- Если он завтра же не прекратит, этим придется заняться мне.

Читай: его и Андрея Дуннана подчиненным. Лукас очень надеялся, что до личной встречи не дойдет. Ему вовсе не хотелось убивать герцогского родича, тем более безумца.

- Мне его так жаль, - проговорила Элейн. - Папа, тебе надо было впустить его. Может, я смогла бы убедить его.

- Дитя мое! - Сезар Карваль был шокирован. - Ты не можешь подвергать себя такому риску! Он же безумен! - Тут взгляд его упал на обнаженные плечи дочери. - Элейн, твоя шаль!

Девушка машинально попыталась натянуть ее на плечи, но остановилась в смущенном замешательстве. Улыбнувшись, Лукас снял шаль с куста, куда та упала после одного из поцелуев, и вновь накинул на плечи невесты. Руки его чуть задержались на нежной коже. Затем вслед за Сезаром Карвалем они вышли в аллею. В другом ее конце искрился фонтан, мраморная детвора плескалась в нефритовом бассейне. Еще один трофей с планет Старой Федерации. В обстановке Нового поместья Траскон Лукас стремился подобных вещей избегать. Когда Отто Харкаман поднимет "Авантюру" в космос, таких трофеев на Граме прибавится.

- Мне надо будет иногда возвращаться сюда в гости, - прошептала Элейн. - Семья будет скучать.

- В новом доме ты найдешь много новых друзей, - шепотом пообещал Лукас. - Только обожди до завтра.