Даниил Аксенов - Проект «Справедливость»

В Лиме у меня пока не было своего дома, и я прямиком отправился в московский офис, несмотря на позднее время. Привратник продолжил играть в поддавки, спросив у меня, приносит ли Лиму пользу братство Восходящих. Я раздраженно обозвал братство ворюгами-шакалами и выяснилось, что угадал. Привратник доставил меня к вновь созданной детективной конторе, что было очень кстати - не пришлось блуждать по городу с баулами.

В офисе было пустынно, я отпер двери, выключил сигнализацию и слегка облагородил свой кабинет. На стену повесил большую карту (которая после перемещений между Лимом и Землей и многочисленных правок тут и там казалась нарисованной рукой художника-мультипликатора), а на стол вывалил материалы дел. Фотографии, изображающие трупы, смотрелись очень живописно, превращая кабинет в выставку, посвященную пыткам, используемых дикарями-каннибаллами.

Я уселся на кресло-вертушку и бросался от карты к фотографиям, от фотографиям к документам и снова к карте. Дело представлялось непростым. Конечно, кое-что Иванна и Ирвинг установили без меня. Например, то, что убийства совершаются строго геометрически. На карту были нанесены два пятиугольника, вписанных друг в друга. Вершины этих фигур - точки, где совершались преступления. Большой пятиугольник был уже закончен, а в малом не хватало двух вершин. Убийства происходили против часовой стрелки, и место следующего преступления легко предугадать. Это - Люблино, точнее, тот отрезок Ставропольской улицы, который касается северо-западной границы Люблинского кладбища.

Ирвинг смог установить, что убийства совершаются по схеме '6-13-23' - именно столько дней проходит между соседними преступлениями. Если между первым и втором убийством прошло шесть дней, то между вторым и третьим - тринадцать, а между третьим и четвертым - двадцать три. Затем цикл повторялся.

Следующее нападение должно было случиться всего через семь дней, но я, взявшись за эту работу не знал, чего ожидать от таинственного преступника. Его жестокость и скорость, с которой он расправлялся со своими жертвами, наводили на самые печальные размышления. Сумею ли я одолеть это существо, чем или кем оно бы ни было? Моя осторожность вполне понятна: трусом я не был и раньше, а старый город и губернатор окончательно выбили из меня даже намек на малодушие. Однако глупо бросаться очертя голову на противника, о котором ничего не знаешь. Это все равно, если бы опытный копейщик взял копье и заявил, что готов сразиться с любым противником. Очень неумная позиция. А если бы против него вывели бешеного слона, носорога или десантника с автоматом? Нет уж, мне не хотелось оказаться в такой ситуации, враг должен быть известен хотя бы приблизительно.

Я усиленно думал, просматривал материалы дел, но так ничего не решил. Поначалу стало жаль, что на месте предыдущих преступлений не было ни одной видеокамеры, но потом я понял, что видеокамеры бы не помогли. Они и Лим несовместимы и вот почему.

Допустим, некий землянин собирается вернуться домой из Лима. Он правильно отвечает на вопрос Привратника и говорит, что желает 'высадиться' на Новом Арбате рядом, скажем, с газетным киоском. Привратник выполняет пожелание, но оказывается, что именно это место снимается видеокамерами. Вопрос: запечатлеется ли на пленке внезапное появление нашего путешественника или нет?

Чтобы правильно ответить, нужно представлять себе, как работает Лим. Я этого, конечно, не знаю, но берусь объяснить, подражая многим начинающим педагогам. Возможны два варианта: либо наш землянин окажется в слепой зоне, и его прибытие нельзя будет записать, либо путешественник появится прямо перед камерой, но в эту самую секунду она выйдет из строя или подвергнется воздействию каких-то помех. Запечатлеть момент появления человека из ниоткуда невозможно. Вот так работает Лим, и в этом есть какая-то логика, до глубин которой я еще не добрался. Выскажу лишь догадку.

Земля - это мир, где восторжествовали суровые и неизменные законы физики. Но где-то существует иной мир, в котором совсем другие законы. Что случится, если миры пересекутся? Наверное, ничего хорошего, это будет наподобие падения Земли в черную дыру, внутри которой вообще непонятно что происходит. А теперь предположим, что есть некто, одинаково хорошо разбирающийся и в земных законах и в законах Лима. Этот некто, вероятно, проложил дорогу из одного места в другое. Конечно, он примет меры, чтобы не случилось коллапса! Позаботится о том, чтобы переход из одного мира в другой был мягким и не бросался в глаза. Отсюда и невозможность говорить на некоторые темы. Это так… мои размышления.

Я корпел над папками до самого утра. Баронет снабдил каждое дело заметками. Они были любопытны, но не отвечали на главный вопрос о преступнике. Человек ли он? Похож хотя бы на человека? Или невиданная тварь с восьмью ногами и тремя головами, вооруженная когтями-скальпелями? Могло быть что угодно!

Я не сумел ничего решить с наскока. Солнечный свет узкими полосками пробился сквозь жалюзи, когда мои усталые глаза оторвались от документов.

Утро в офисе… что может быть более волнующим? Ты сидишь и работаешь всю ночь, а потом врываются утренне-свежие коллеги, источающие улыбки, ароматы шампуней, духов и одеколонов. Коллеги полны сил, и это кажется тем более удивительным, что пользы от них нет никакой.

- Глеб, вы уже пришли? Так рано? - заботливо осведомился Морозов, заглядывая в мой кабинет. Начальство было тщательно причесано, даже седоватые усики казались покрытыми какой-то лоснящейся дрянью.

Я не успел ничего ответить, потому что взгляд шефа упал на одну из самых красноречивых фотографий, изображающую тело с отделенными левыми рукой и ногой.

- Что это, Глеб? - спросил Морозов. - Что это?!

- Труп, - ответил я. - Ничего особенного. Просто изображение очередного трупа. Видите красные метки на карте? Это все трупы, Олег Геннадьевич. Мне даже кажется, что с каждым днем их будет вокруг меня больше и больше… Впрочем, вы не любите говорить о трупах, не так ли?

Морозов откашлялся, плотно прикрывая за собой дверь, чтобы наш разговор не донесся до остальных сотрудников.

- Так детективное агентство все-таки настоящее? - осторожно осведомился шеф. - Оно заработало?

- Заработало, - без энтузиазма ответил я. - И работает уже часов шесть. Всю ночь напролет.

Моя следующая встреча с Привратником оказалась бы обыденной, если бы я не попытался все-таки ответить на проездной вопрос. Черт возьми, вопрос-то есть, сулит огромные преимущества, почему бы не воспользоваться?

- Зачем жить человеку? - сказал я, не сводя глаз с толстого лица собеседника, которое казалось еще толще на привычном фоне красных кирпичей. - Предположим, что у людей есть какая-то одна-единственная большая цель, к которой они стремятся. Я не знаю, в чем она. Возможно, это - технический прогресс, который превратит человека в богоподобное существо, или какие-то духовные достижения, которые сделают ненужным технический прогресс, или то и другое вместе, не знаю. Но, допустим, цель есть. Тогда получается что?