Даниил Аксенов - Проект «Справедливость»

- Пусть идет, - сказал я. - Он стар и болен.. пусть идет.

Маг неопределенно махнул рукой. Ему было все равно.

Вскоре мы вернулись к маркизу и сообщили о двух трупах, отдав найденные ценности. Начальство еще долго не двигалось с места, то ли чего-то ожидая, то ли вынашивая какие-то планы. Лишь после полудня наш отряд отравился в лагерь.

Затем в течение полутора дней ничего не происходило. Я имею в виду, что не было событий, касающихся меня лично. Маркиз предпринял попытку штурма города, но не преуспел, хотя особенно и не старался. Я с интересом смотрел, как маги работают в группах. Наша армия состояла из рот, в каждую из которых входили сплоченные отряды, подобранные по разделам магии. Атака десятка сработавшихся и дополняющих друг друга магов весьма впечатляла. Но я ловил себя на мысли, что думаю о том, как прерывал бы это дело, уничтожая зарождающиеся формы сразу у нескольких противников. Да, из меня получился отличный ученик губернатора.

Второй вечер, проведенный в лагере, оказался прохладным. Я грелся у костра, наблюдая за искрами и надеясь, что скоро выберусь отсюда и попаду вновь на уютную и хорошо обжитую Землю. Я не был приучен к деревенской жизни, никогда не ходил в походы и танцующие костры не казались мне романтичными. Слуга повел себя как форменный плут: отлынивал от поручений, куда-то исчезал, но я его не наказывал, считая это бесполезной тратой времени, ведь скоро все равно буду дома. Надежды оправдались сполна, потому что на третий день осады маркиз решился на генеральный штурм.

Мое место, как и при предыдущем пробном штурме, было рядом с Ори. Маркиз ценил меня и, как вскоре выяснилось, совсем не зря.

Было раннее утро, когда наши войска пошли в атаку. Роса падала с травы на землю под твердым шагом магов, из которых и состояла армия. Со стороны противника тут и там виднелись зеленые конусовидные шапочки лучников - простых горожан, боязливо прячущихся за низкими зубцами стен. У нас простых воинов не было: только маги, исключительно маги.

Я стоял на небольшом пригорке и любовался слаженностью действий передового отряда. Маги - носители пик отлично тормозили стрелы и камни, создавая полупрозрачную сферу. Эта сфера жила лишь несколько секунд, но 'пикейщиков' было много и над войсками у стен постоянно парило голубое идеально круглое облако. Маги казались заключенными в рождественский шар, знаете, такой, в котором идет 'снег', если перевернуть его или потрясти.

Когда отряд приблизился к стене, то попытался обрушить ее, используя грубые формы, создающие воздушные удары или потряхивающие землю на небольшом промежутке. Противник сопротивлялся. Он ставил болванов, вытягивающих энергию, создавал круги опеки, пытался прерывать формы, атаковал непосредственно магов… я никогда не думал, что бывают такие размеренные основательные бои. Примерно за полчаса сражения потери с обоих сторон исчислялись единицами. Противник хранил самое главное - стену, а наши маги тщательно заботились о собственной шкуре.

Я допускаю, что рано или поздно стена бы пала под столь кропотливым напором, но неожиданно случилось самое плохое: враг снова контратаковал. Вот уж не знаю, где он взял силы, наверное, готовился заранее, загодя, однако патрули едва-едва успели подать сигнал трубами, как в нашем тылу появилась пара сотен отборнейших магов.

Нет смысла подробно описывать, как они сминали наш резерв, прорываясь к чудесной ярко-белой мишени - маркизу Ори. Мы не успели отозвать основные силы от стены, да и те все равно увязли там, сражаясь с противником, внезапно хлынувшим через открывшиеся ворота. К маркизу прорвались не все из двух сотен, но вполне достаточно, чтобы Ори лично принялся отдавать приказы.

Думаю, трудно будет угадать, каким был его первый приказ. Он смутил не только меня, но и опытных магов - я увидел, как изменились их лица. Приказ прозвучал как выстрел, но точные слова быстро забылись, поэтому передам лишь их смысл: маркиз распорядился, чтобы половина магов личной охраны защищала меня!

Я не сразу понял, в чем дело, забыв о мудрости многовекового существа, но когда понял, то восхитился. Суть приказа как раз была в том, чтобы избавить меня от защиты собственной персоны! Если я свободен от этого, то могу сосредоточиться на самом главном - том, что умею лучше всего - убивать чужие формы.

Три-четыре десятка магов бросились на нас и тут же обнаружили, что их первые ряды молчат. Они онемели, скованные мной, потерявшие способность беречь себя. Тут и там появились болваны, но наши маги расправлялись с ними издалека, одновременно выкашивая лишенный защиты авангард. Надо отдать должное противнику - на этот раз он сориентировался быстро и, презрев всякую опасность, ринулся на сближение. Его целью, наверное, был я, единственный маг со шпагой.

Из семидесяти двух разделов магии шпага нужна только трем разделам, один из которых изобретен губернатором. Думаю, маги при свете дня сразу раскрыли меня. Они рвались сюда так неистово, что вскоре все смешалось. Я успел прервать и отразить еще несколько форм, как оказался лицом к лицу с двумя противниками. Моя шпага замелькала, нанося удары, но вражеские маги вскоре настолько приблизились, что в борьбе с ними мог помочь разве что кинжал.

В рукопашной схватке без оружия я никогда не был особенно силен. Случилось ровно то же, что и в первое сражение: меня сбили с ног. На этот раз виновником было не бревно, а маг-гигант, одетый в порванный на груди зеленый плащ. Мои формы быстро закончились, а прерывать уже было толком нечего: маги не решались ни на что, кроме грубой схватки. Рядом с моим лицом мелькали чьи-то ноги, кто-то пнул меня, то ли намеренно, то ли случайно, а один пробежался по мне, будто по мягкой болотистой кочке.

В этот момент я решил, что мы проигрываем. Граф Хал оказался не лыком шит, собрал в кулак довольно большой отряд и сумел использовать его в нужном месте и в удачное время. Увы, я мало что мог сделать, даже моя шпага отлетела неизвестно куда еще при падении. Кругом был шумный хаос, создаваемый полуобезумевшими магами.

Я вновь подумал, что моя песенка спета. Если люди графа потеснят нас, то мне не жить. Наверное они знают, как бороться с такими, как я, - достаточно размозжить голову. Другой на моем месте может быть все-таки подождал бы, чем все закончится, но терпеливо ждать, валяясь на земле, как брошенная плюшевая игрушка, не в моем неуживчивом характере. Я слегка приподнялся, получил скользящий удар чьим-то башмаком в челюсть, но все-таки сделал последнее, что мог - использовал остатки энергии, чтобы поставить круг опеки.

Да-да, это был тот самый круг опеки, проламывающий землю в Лиме и призывающий старый город. Но мы были отнюдь не в Лиме, а далеко от него, и я понятия не имел, что случится. Может быть что-то, а может быть ничего - мне хотелось верить, что первое.