Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3

– Синдо утверждает, что – о н а с п о с о б н а у б и т ь, е с л и б у д е т г о т о в а р а з р у ш и т ь с о б с т в е н н у ю ж и з н ь.

Это, по-моему, чересчур вольная интерпретация, но… вроде как и таким образом можно понять, да.

– Но, но решиться порушить свою жизнь не так-то просто, для этого очень серьезная причина нужна!

– Ты действительно думаешь, что сейчас такой причины нет? Могу навскидку назвать несколько. Так, посмотрим… скажем, стремление спасти Янаги не будет для нее серьезным мотивом?

Она говорила ровным тоном; я погрузился в молчание. Да, этот мотив, пожалуй, может заставить Преда переступить черту.

Верно – это ведь не повседневная жизнь. Это аномалия, это искажение, созданное «шкатулкой». З д е с ь м о ж е т б ы т ь с к о л ь к о у г о д н о с е р ь е з н ы х п р и ч и н.

– Кадзуки, ты уже и сам должен это знать, но я не способна убить, каковы бы ни были обстоятельства.

– Да, я знаю.

– И я думаю, то же самое относится к тебе. Можешь ли ты сказать, почему, так же быстро, как Синдо?

Услышав вопрос, я задумался.

Почему я не могу убить?

…Потому что это высокомерие – считать, что мне позволено убить другого человека?

…Потому что мне жалко другого?

…Потому что мне этика не позволяет?

Несколько ответов приходят в голову, но ни один из них не выглядит абсолютно верным. Нельзя сказать, что они неправильные, но и правильными их тоже нельзя назвать. Это все попутные объяснения, они лишь следуют за тем фактом, что я неспособен к убийству.

– Ничего не приходит на ум?..

– …Угу, – ответил я и опустил голову.

– Так и должно быть.

– Э?

– То, что говорила Синдо про воображение и всякое такое, – это неправильно. У человека, который действительно неспособен убивать других, нет на это каких-то особых причин. Ты и я – м ы п р о с т о н е м о ж е м у б и в а т ь.

…Да. Точно. Это, похоже, самое естественное.

– Это ненормально, когда ты можешь найти причину, почему ты не можешь убивать, и гладко изложить ее другим. Синдо просто пыталась заставить нас поверить, что она безвредна. Мда, но все-таки это куда разумнее, чем действия Омине, который выпячивает свою враждебность.

– Не понимаю, почему Дайя так себя ведет, он ведь в очень опасном положении…

– Ну, с учетом его обычного стиля поведения, он выглядел бы не слишком убедительно, если б заявил «что вы, я и мухи не обижу» вслед за Синдо и прочими. Если так посмотреть, его характер вообще на удивление неподходящий для «Битвы за трон».

…И верно, на данный момент похоже, что его жизнь находится в наибольшей опасности.

С другой стороны, положение Юри-сан, как ни странно, можно считать довольно-таки безопасным.

– А, кстати. Я все понять не могу: «Игра бездельников» внешнего или внутреннего типа?

Взгляд Марии разом стал жестче.

– П-прости. Я не подумал. К-конечно, такая сдвинутая «шкатулка» должна быть внутреннего типа…

– Она внешнего типа.

– …Чего?

– «Игра бездельников» – «шкатулка» внешнего типа. Ее уровень где-то в районе 5.

«Неделя в трясине» была 4 уровня, если я правильно помню. Она была более «внешняя», чем эта «шкатулка», где мы просто менялись ролями.

Но раз она внешнего типа…

– Это значит, он верит в нашу ситуацию в какой-то степени. …Не исключено, что «владелец» смог полностью овладеть «шкатулкой».

У меня перехватило дыхание. Это… это было бы очень круто, правда?

– Именно из-за этого его будет трудно убедить. «Владельцам», которых мы встречали до сих пор, более-менее хватало здравого смысла, когда они использовали свои «шкатулки». Из-за этого их «желания» оказывались искаженными, неточными. Нам удавалось пользоваться этими дефектами и заставлять их отдавать «шкатулки».

– …Но на этот раз дефектов нет.

Говоря откровенно, я не верю, что Дайя сумел овладеть «шкатулкой». В конце концов, Дайя – сугубый реалист. Он просто не годится для использования «шкатулки», которая выполняет «желание» вместе с прилагающимися к нему сомнениями.

– В любом случае, это означает, что воздействие на реальность неизбежно. Значит, память о том, что мы переживем за время этой «Битвы за трон», скорее всего, сохранится, и результат тоже отразится на реальности.

– Стало быть, если мы умрем в игре, то умрем и в реале?..

– Да, надо полагать, так и есть. …К твоему сведению: роль «смерти» велика в «шкатулках» не только внешнего, но и внутреннего типа! То, что я стою здесь живая и невредимая, хотя в «Комнате отмены» умирала много раз, – исключительно благодаря особым свойствам той «шкатулки», которые делали бессмысленным само понятие «смерти». Если бы я погибла во время последней, 27756-й «новой школы», я либо умерла бы по правде, либо, как минимум, испытала бы все эффекты, сопровождающие гибель.

– …Понятно.

В общем, если вкратце, то –

«С м е р т ь» з д е с ь р а в н а «с м е р т и» в р е а л ь н о с т и.

– Следовательно, мы просто обязаны не допустить начала «Битвы за трон».

Сказать по правде, может, я недооценивал уровень опасности. Легковесное слово «игра», «смерть», которая наступает от простого нажатия на кнопку… В конечном итоге я рассматривал эту бредовую «шкатулку» как какую-то игрушку.

Но это не так.

Если я умру из-за того, что кто-то нажмет на кнопку, или если я кого-то убью – эту «смерть» нельзя будет отменить, как в обычной игре.

– …У нас мало времени. Давай сперва обсудим, что ты будешь делать во время [Тайной встречи] с Омине.

– Хорошо.

В нашем нынешнем положении, когда даже намека на решение не видно, в первую очередь мы должны делать то, что можем.

– Эмм, думаю, в первую очередь Дайя спросит, какой у меня [класс]. Как ты считаешь?

– Думаю, так. …Ааа, просто на всякий случай: если только у тебя нет особых на то причин, ты ни в коем случае не должен никому говорить свой [класс].

– Ладно.

Насколько это рискованно, я уже и сам понимаю. Но…

– Но тебе я скажу, Мария. Я [Колдун].

– …И что бы ты сделал, если бы мой [класс] был враждебен твоему?

– Ничего такого. Все равно сказал бы.

– …Понятно. В этом есть смысл. Такая ерунда – не то, что нам следует друг от друга скрывать.

С этими словами Мария улыбнулась. При виде этой улыбки и мои щеки непроизвольно расслабились.

Эту информацию, которая могла бы стоить нам жизни, узнай ее окружающие, Мария назвала «ерундой».

– Кстати, мой [класс] – [Принц]. Хотя я бы предпочла [Революционера].

Вполне логично. Если кто-то убьет другого игрока, скорей всего, это будет именно [Революционер], потому что он может убивать по собственной воле. Но Мария ни за что не допустила бы эту ошибку, даже если бы время было на исходе.