Александр Белый - Славия. Рождение державы

Собрав свои вещи и положив на стол дополнительный пиастр 'на чай', глубокой ночью покинул флигель. На козлах, одетый извозчиком, сидел Антон, а внутри кареты мучились от безделья и необходимости находиться в замкнутом пространстве два моих полусонных десятника: Петро Лигачев и Андрей Скиба. Увидев меня, они хором и с облегчением вздохнули. Конечно, шеф приказал прибыть вечером, а сам все не шел и не шел.

- Антон, - сказал тихо, - Сейчас я отойду и стану у дороги, а ты езжай шагом и остановишься, когда дверь кареты будет прямо передо мной.

- Слушаюсь, ясновельможный пан.

- Теперь ты рыцарь, и не обращайся ко мне, как смерд. Все, будь внимателен, если сейчас сюда подойдет чужой, он должен здесь же и остаться. Насовсем. И это твоя забота.

- Слушаюсь, ваша светлость.

Достать деньги было делом двадцати минут. Бойцы по моему указанию соскочили на мостовую и стянули решетку ливнестока, которая оказалась прямо под откидывающимся люком в полу кареты, затем, сняли крышки сидений, под которыми были устроены ящики.

- Так, господа, в ящике находится аркан с привязанным ведром. Сейчас я спущусь в люк, а вы мне его подадите. Будет девятнадцать подъемов, десять ведер высыпете в передний ящик, а девять в задний. Ясно?

- Ясно, ваша светлость.

По окончании дела решетку вернули на место и отъехали подальше, там и остановились, дожидаясь утра. Рисковать с ночным выездом из города не хотелось. Завернувшись в плащ, пристроил в уголке кареты голову и решил немного подремать, часа два вполне нормально покемарил.

Проснулся, когда на улице посветлело. Обратил внимание на то, что мои бойцы не то что не спят, но даже не дремлют, и смотрят на меня широко раскрытыми восхищенными глазами. Помнится, не все мешочки были плотно завязаны, и прощупать содержимое не составляло никакого труда.

Когда-то слово 'футбол' вызывало у моей Мари мгновенную мигрень. Дело в том, что ее бывший супруг (отец Лиз) был центрфорвардом футбольной команды, потом, по окончании спортивной карьеры, перешел в свой же клуб на тренерскую работу. Расстались они тогда со скандалом, который долго обсасывала желтая пресса, и до самого последнего дня их отношения оставались антагонистическими.

Говорят, что французские женщины имеют более свободные нравы, чем прочие. А нет! Такие же ревнивицы и собственницы по отношению к своим мужчинам, как итальянки и испанки. Однако из чисто мужской солидарности осуждать ее бывшего мужа не имею права.

Наверное, по зову крови маленькая Лиз еще в десятилетнем возрасте стала фанаткой футбола, что совершенно не нравилось маман. С родным отцом встречаться та разрешала, но под страхом смерти далеко никуда бы не отпустила. И вот в преддверии финального матча на кубок федерации футбола с участием ее любимой команды, который должен был состояться в Барселоне, Лиз села мне на уши и вызванивала по два раза в день просьбу уговорить маман и слетать с ней на этот матч.

Не знаю почему, но любимым женщинам ни в чем никогда отказать не мог. Если, например, своего сына постоянно держал в ежовых рукавицах, то дочь могла из меня веревки вить, правда, моим попустительством никогда не злоупотребляла и чувствовала грань дозволенного. Вот и Лиз эту мою слабость своим детским умом постигла еще лет в пять-шесть. И если ей нужно было добиться решения вопроса, о котором маман и слышать не желала, меня тут же назначали орудием главного калибра.

Короче, на следующий день был в Париже и, все же уговорил Мари слетать на денек в Барселону. На стадион она, как всегда, с нами не поехала, вышла по пути из аэропорта у какого-то торгово-развлекательного центра.

Так-то впервые и довелось побывать в этом расположенном на холмах великолепном городе у моря. Однако та окружная дорога с современными высотными застройками и этот средневековый исторический центр различались между собой, как небо и земля.

Морской порт столицы графства Каталония встретил меня и двенадцать моих будущих капитанов и адмиралов ярким солнцем. Морская школа располагалась у подножья горы Монжуик с монументально утвердившейся на вершине старинной крепостью.

Основная часть учащихся проживала в расположенном рядом пансионате. Полный пансион с проживанием и питанием для обычного человека стоил недешево - шесть пиастров в месяц, и эти деньги не входили в оплату за учебу.

Жить на берегу ребятам предстояло почти шесть месяцев, а последующие шесть - находиться в море. Вместе с ними в школу поступило сорок семь курсантов, таких же молодых и шебутных, как и мои. Считалось, что это вполне нормальное количество, обычно поступало намного меньше.

Ребят деньгами не обидел. Кроме того, что все были одеты и обуты в приличный европейский прикид, имели запасные комплекты одежды, каждый получил еще по сто пиастров командировочных, этих денег на годовое содержание должно было хватить.

Нет, выправил подорожные документы и достойно подготовил к учебе не только будущих шкиперов, но и пятерых корабельщиков, которых пристроил в науку на верфь в Малаге, а также трех литейщиков, четверых кузнецов и пятерых рудознатцев, которых Иван увез в Толедо. На все про все улетело двенадцать с половиной тысяч серебра, несмотря на то, что все, кроме шкиперов и рудознатцев, стоимость своей учебы должны были отрабатывать на рабочих местах.

В Барселоне не задерживался, до начала занятий хотел успеть проведать Изабель и увидеть детей. Не тратя даром времени, в первый же день отнесли казначею школы сто пятьдесят килограмм серебряных денег - плату за учебу, затем устроили ребят в пансионате, где из окон можно было наблюдать чудесный вид на море. Сам ночевал в отеле, а утром всех сводил на регистрацию в администрацию алькальда. К вечеру все вопросы были решены, и ребята коллективно проводили меня в порт. То же судно, на котором прибыли вчера, с отливом отчаливало и возвращалось в Малагу.

- Господа. Да, вы господа нашей общей судьбы. На вас полагаюсь не только как сюзерен на вассалов, но и как друг на товарищей и соратников, от которых будет зависеть будущее моего народа, - напутствовал на прощание точно так же, как и всех прочих студиозов, отправленных в Малагу и Толедо. Информация для всех посторонних такова: идальго Жан-Микаэль де Картенара де Сильва оплатил учебу будущих служащих торговой компании 'Новый мир'. Она зарегистрирована и управляется юристом, поверенным в его делах. Ведите себя достойно, не давайте повода для разных провокаций и драк. Вы воспитанные воины и знаете порядок, поэтому не желаю слышать, что кого-нибудь из вас осудили за низкий проступок или нарушение законов. Обращаюсь персонально к каждому, в этом случае лучше пусть возьмет веревку и удавится сам, или вы ему все помогите. Нельзя покрывать подлость, это принесет вред моей репутации. Но коль случится что-то, что может нанести урон вашей, а значит и моей чести, защищайте друг друга, как в бою. Ваш девиз: 'Один - за всех, и все - за одного!' Но знайте, окончить обучение и получить патент вы обязаны.