Ол Гот - Остров

А несколько минут спустя внимательный, молодой лейтенант, в сопровождении пожилого усатого сержанта, принесшего чемоданчик с медикаментами и инструментом, оказывал первую помощь. Кстати, окончившуюся для всех троих одинаково - инъекцией в вену руки, какого-то коричневатого препарата. Очень скоро блаженное забытье заставило забыть о боли и страданиях, обо всем пережитом.

Второй раз, за один день, Речел пробуждалась от забытья. Но это пробуждение разительно отличалось от предыдущего. Не было томительной боли в затекших руках и ногах, уже почти не давало о себе знать истерзанное насильниками тело, а главное вместе с сознанием пришла уверенность, что они находятся среди друзей. И уверенность тут же получила весомое подтверждение. Первым на ком остановился ее взгляд, был склонившийся над ней Дик. Лицо лейтенанта было обезображено огромным кровоподтеком, голова забинтована, но глаза радостно сияли, а рука нежно гладила ее руку. Речел с какой-то забытой радостью поняла, что между ними возникло то редкое созвучие душ, которое способно связать эти души навсегда. Нахлынувшее чувство заставило ее поднести руку молодого человека к своим губам и поцеловать. Дик в каком-то радостном смущении склонился над девушкой и целовал, целовал, целовал ее руки.

Счастье переполняло молодую женщину. Рядом находился по¬-детски искренне любящий ее мужчина. В будущем появились смысл и надежда. Но жизнь была бесцеремонна. Она вторгалась гулом авиационных двигателей. Холодным аскетизмом обстановки салона военного самолета, на откидной койке которого разместили Речел. С противоположного борта на такой же койке лежала одна из сестер, и кто-то из мужчин. Девушка лежала, отвернувшись к борту самолета, и поэтому, со своего места, Речел не видела ее лица. Безвольно свесившаяся рука говорила о том, что ее хозяйка еще не очнулась от забытья. Лицо мужчины было забинтовано, и он тихо стонал.

- Кто это? - Речел показала глазами в сторону стонущего.

- Судовой радист. Пираты его здорово отделали и грозили повесить утром, за то, что он испортил судовую рацию. Благодаря ему бандиты не имели возможность получить сообщение о приближении нашей подводной лодки. Слава богу, все находившиеся на яхте живы. Несколько человек ранены. Опаснее всего состояние Георга - у него инфаркт, - Дик помрачнел. - Судовой врач считает, что его положение очень серьезно. Требовалась срочная госпитализация. Поэтому командир подлодки вызвал гидроплан. Да и разместить такое количество пострадавших на своем судне ему было бы сложно.

Для Речел что-то начало проясняться, и она уже хотела расспросить о подробностях, когда глядевший в иллюминатор Дик сообщил:

- Ну, вот мы и прилетели. База!

Стало заметно, что самолет слегка наклоняется, закладывая левый разворот. Девушка поднялась на локтях и через плексиглас иллюминатора впервые увидела место, с которым ей придется связать долгие годы жизни.

Остов плавал в бескрайности моря огромной охристой грушей. Глубокий синий цвет воды на глубине, примерно в четырех-шести милях от берега, менялся на бирюзовый, а местами, почти изумрудный. Переход был особенно резким из-за того, что закипающие даже в спокойную погоду белыми барашками буруны, четко обозначили линию рифов, отгораживающих мелководье от синих глубин Средиземного моря.

Опаленный нещадным солнцем остров был похож на большинство небольших островов архипелага в это время года. Летняя жара и безводие спалили жалкую растительность, с весны цеплявшуюся за бесплодный камень. Основная, плоская часть острова выглядела однообразной, каменистой равниной, слегка поднимавшейся от широкого основания груши к подножью горной вершины, венчающей более узкую часть острова. Гора - сильно разрушенный конус древнего вулкана, была довольно высока. Единственное ее украшение - буйная растительность, заполнившая остатки кратера и узкую террасу на западном склоне горы. По всей видимости, это было единственным местом на острове, где глаз мог отдохнуть от унылого однообразия потрескавшихся от солнца и ветров камней.

Английская база расположилась на идеально выглаженном плоскогорье у подножья горы. Хорошо оборудованная взлетная полоса, авиационные ангары, прочие постройки, собранные из комплектов фортификационной стали - собственно это, по-видимому, и было целью их путешествия.

Самолет окончил разворот, и потому, как быстро начала приближаться база Речел поняла, что он идет на посадку. Легкий удар о землю, знакомый шелест колес по бетону взлетной полосы, скрип тормозов и перемены в гуле работающих двигателей, напомнили ей обыденность еще такой недавней летной жизни.

Не успели умолкнуть двигатели, как к самолету поспешил автобус с красными крестами медицинской службы, и на борт поднялись деловитые, молчаливые солдаты с носилками. Речел показалось, что она чувствует себя достаточно хорошо, что бы самостоятельно дойти до автобуса. Она попыталась подняться с койки, но первый же шаг отозвался острой болью внизу живота, и с губ сорвался непроизвольный стон. Дик сразу же подхватил ее на руки, а санитары уложили ее на носилки.

В автобусе, кроме Лизы и Тессы, Речел увидела Георга, увешанного капельницами, изувеченного корабельного радиста, и молодого матроса, серьезно раненого пиратами еще прошлой ночью. Таким образом, кроме женщин и Георга на базу попали еще два, серьезно пострадавших члена экипажа яхты.

Госпиталь находился в одном из стандартных бараков, из которых, однако состояли почти все постройки на базе. Несмотря на внешнюю безликость, внутри госпиталь был прекрасно оснащен, а мощные кондиционеры создавали благодатную прохладу. Дика внутрь не пустили и прибывшие попали в руки деловитых медиков. Здесь, впервые, Речел всерьез обратила внимание на то, что кроме большинства врачей, весь младший обслуживающий персонал составляли желтолицые люди. Немногословные, они были педантично заботливы, предусмотрительны и корректны. С этого момента она укрепилась в уверенности, что основу гарнизона базы составляют солдаты, набранные в Малайе или Сингапуре, хотя они могли быть родом и из любой другой дальневосточной колонии Англии.

С первых же минут расставания с Диком Речел поймала себя на том, что все время возвращается в мыслях к молодому человеку. Ей были приятны воспоминания обо всем, что касалось их взаимоотношений. Она вдруг поняла, что впервые встретила по-настоящему чистого человека. Человека, которому необходима искренность, любовь и верность. Человека, который сам не может вести себя иначе.

Ближайшие же часы знакомства с медиками показали, что они всерьез озабочены состоянием прибывших, и череда осмотров, анализов, процедур позволила Речел увидеться с Диком только вечером. Ее, как и остальных, разместили в уютной одноместной палате, и она была искренне рада, когда сразу после ужина в дверях палаты появилась, угловатая от наброшенного на форменный френч крахмального халата, фигура лейтенанта. Молодой человек принес фрукты и цветы, которые казались чудом среди пыльной пустоты окружающего базу плоскогорья.