Ол Гот - Остров

Мысль об «исторической афере» пришла сама собой во время разговора, и Дуг был уверен, что Георг от его предложения не откажется. Ему предложили абсолютно новое развитие сценария ежегодных «постановок». Причем постановки могли, теперь быть наполнены подлинным историческим содержанием.

Теодоракис явно сразу оценил предложение, сделанное ему, и хотя прямого ответа не дал. Грек перешел на доверительный тон и продолжил разговор в направлении, которого Дуглас не ожидал:

- А знаешь Дуг? Я думаю, что в целом мы с тобой гораздо ближе друг к другу, чем кажется на первый взгляд. Ты низвергаешь основы исторической науки – я делаю много лет примерно тоже, только в социальной области. Впрочем, то о чем я говорю, имеет отношение к истории.

Мои родители – люди богатые, дали мне лучшее по тому времени образование. Учился я в Англии, полюбил эту страну, но и одновременно возненавидел викторианскую мораль, которая уже лет сто служит основой европейской культуры. А ведь еще в конце века восемнадцатого Англия была «развеселой страной». И в семнадцатом и в восемнадцатом веке нравы высшего английского общества были более чем свободными. Жизнь простолюдина, только что согнанного с его клочка земли ничего не стоила – его вешали как бродягу, ведь дома у него не стало. Ну, а его жена и дочери могли заработать на жизнь только одним способом. Аристократ, изнасиловавший простолюдинку «оказывал ей честь», а публичных домов и куртизанок в то время в Лондоне было больше, чем впоследствии в Париже.

Да и высшее общество… Жена лорда могла совершенно обнаженной проскакать на лошади через толпу народа. Обычная супружеская измена никого не удивляла. Любовные отношения до брака были почти нормой. Перелом наступил только в начале девятнадцатого века. Распущенность общества подрывала здоровье нации в полном смысле этого слова - надо было что-то делать с распространением венерических заболеваний. В первую очередь с сифилисом – заразу по-настоящему лечить не умели, и единственным способом обуздать болезнь в то время было упорядочение половых отношений в обществе. Решение этой проблемы взяло на себя государство и подчиненная ему англиканская церковь.

Этому способствовали и новые веяния в самом обществе. Рухнувшая империя Наполеона Бонапарта подмяла под себя и «нагую моду» конца восемнадцатого, начала девятнадцатого века получившую широкое распространение в период французской буржуазной революции. Французская мода времен революции была тоже революционна. На смену жеманному рококо пришел классицизм и его порождение ампир, а с ними и преклонение перед античностью. Идеалом стали женщины древней Греции и Римской империи. Им стали подражать во всем и в первую очередь в одежде, точнее в том не многом, что у них можно было скопировать. Женщины освободили свое тело от фижм и корсетов. Тонкая ткань свободного «греческого» платья только подчеркивала все прелести женского тела. Теперь для обольщения уже не требовалось специальных ухищрений. Ну а «любовь» давно стала всеобщим развлечением, за которое платили «болезнями Венеры».

Однако, кроме того забыли, что климат Европы, особенно Северной Европы серьезно отличается от теплого климата Греции и южной Италии и модниц настигла новая беда. Нижнее белье во времена корсетов и многочисленных юбок практически не носили, и оно естественно отсутствовало при «нагой» моде. Таким образом, среди модниц распространились болезни связанные с воспалением женских органов, да и просто простуды стали обычным делом. Появление нижнего женского белья стало неизбежной необходимостью и одним из признаков наступившей реакции.

Жесткие рамки пуританского благочестия становились нормой для английского общества. Любые связи вне супружеской постели объявлялись церковью и государством грехом и преступлением. Пуританская мораль насаждалась всеми возможными способами и к концу века понятие «викторианские нравы» имело широкое распространение по всей Европе.

Обнаженное тело стало неприличным. Ханжество расцвело буйным цветом. Стало не важно, каким порокам ты придаешься – важным было то, умеешь ли ты их скрывать от общества. Женщины, да и мужчины усердно прятали тело под нижним бельем. В результате стало нормой, когда супруги прожив вместе целую жизнь и, нарожав кучу детей, ни разу не видели обнаженного тела друг друга.

Дуглас по опыту знал, что Георг мастер сплетать самые фантастические истории, но все что он говорил пока, было истинной правдой. Дуг никогда не задумывался об этой стороне истории Европы и теперь с интересом слушал собеседника.

- Я душой полюбил Англию, но сердце я оставил Греции. Великая история моей страны, обычаи и верования людей населявших Элладу в период ее расцвета были мне близки и дороги, и я не мог принять ханжескую мораль английского общества. Это бы не позволило мне в него гармонично вписаться если бы не удар который нанесла по викторианской морали Первая Мировая Война.

В кровавой бойне викторианские моральные ценности отошли на второй план. Даже семейные отношения претерпели серьезные изменения. Женщина, которой на всю жизнь было предписано быть матерью и хозяйкой дома, была вынуждена занять в обществе места мужчин, которые ушли на фронт. Женщина становилась активным членом общества, и с этим приходилось считаться.

Юбки стали укорачиваться, нравы упрощаться. Женщины не только заняли места служащих – они встали к станку, и теперь стало нелепым утверждать, например, что женщины не могли заниматься многими видами спорта. Нравы и мода двадцатых годов была прямым вызовом викторианской морали. В тридцатых делалась попытка вернуть пуританские нравы, но если и был какой-то успех в этом плане, то чисто внешний – платья удлинились, однако загнать европейскую женщину в узкие рамки семейных отношений уже было невозможно. Собственно последний удар всей этой морали нанесла Вторая Мировая Война. Женщины повсеместно заменили мужчин в тылу во всех отраслях деятельности и теперь своих позиций сдавать, не намерены.

В послевоенные годы нашлись «ревнители морали», которые вновь пытаются загнать современную женщину в рамки «благочестия». Опять корсет и длинные юбки. Опять попытки ограничить женщину рамками патриархальной семьи. Свободный выбор женщиной сексуального партнера – почти преступление. Вы знаете, что в Голливуде установили предельную длительность поцелую на экране? Но я уверен – все это тщетные потуги. Женщины становятся и скоро станут полноправными членами общества, не только в общественной жизни, но и бизнесе и политике. Такие женщины сильно потеснят мужчин на их исконных территориях, и сами будут определять не только длину юбки или свою профессию, но и систему отношений с «сильной половиной» рода человеческого.