Андрей Посняков - Отряд

Каморка оказалась пуста, и юноша решил подождать Евлампия там; что староста не убит, он знал, не так давно видал баркасника между своих. На лавке в полутемной каморке сиротливо лежал кошелек из кошачьей шкуры. Серебришко Евлампия. Слава Богу, теперь уж не придется его передавать вдове старосты - сам передаст. Иван машинально подкинул на ладони кошель. Звякнуло, но так, чуть-чуть, видать, не очень-то большое наследство получила бы безутешная вдова. Странно… Сжав в ладони кошель, юноша нащупал в нем какую-то скрученную бумажку или кусочек пергамента… Из чистого любопытства достал - в бумажку были завернуты три серебряные деньги. Прямо сказать, невелика сумма, весьма невелика. Еще и в бумажку завернута! В бумажку… а ведь баркасник не так уж прост - все клады ищет со своими ныряльщиками. А ну-ка…

Бросив быстрый взгляд на дверь, Иван развернул бумагу, с удовлетворением увидев начерченный на ней план - река, с волнами, пристанями и промерами глубин, схематичное изображение Богородичного монастыря с характерной пятигнездной звонницей - значит, и река, ясно, Тихвинка - какие-то таинственные значки - крестики, птички, кружочки. А это что еще за ответвление, похожее на… на «македонское копье или ланцет хирурга»! Ну, явно похоже, особенно если перевернуть листок боком. И - если здесь все правильно нарисовано - длина «копья» - небольшого заливчика или оврага - ровно в три раза больше ширины у впадения в реку… Интересно…

- Интересно?! - Евлампий Угрюм, ударом распахнув дверь в каморку, навис над входом темной угрожающей тенью. В руке его поблескивал длинный рейтарский пистолет со взведенным курком.

Иван машинально потянулся к сабле, заткнутой за пояс вместо сломанного палаша.

Баркасник левой рукой почесал шрам и нехорошо усмехнулся:

- Я хорошо стреляю.

- А как хорошо ныряешь? - улыбнулся Иван. - Садись, нам ведь надо поговорить об упущенных тобою деньгах. Признаю - по моей вине упущенных, а я не люблю ходить в должниках. И я не купец…

- Я догадался.

- Это - карта утопленной монастырской казны? Да не смотри ты на меня так, я полагаю, вы ее так и не нашли?

- А вот уж это не твое дело, парень.

- Не мое? А если я помогу отыскать сокровища, скажем… гм… за одну десятую часть, ты согласишься?

Евлампий опустил пистолет.

- Что ж, десятина - вполне справедливое требование. Только с нами пойдут мои люди, и вряд ли тебе удастся схитрить!

- Что ты, что ты, - замахал руками Иван. - Если б я хотел схитрить, так с вами бы не сидел.

- И я не дам тебе ни с кем переговорить! - заявил баркасник. - Идем сейчас, прямо отсюда.

- Согласен, - Иван кивнул. - Разреши лишь мне взять с собою двоих.

- Говори - кого именно? Я сам пошлю за ними людей.

- Прохора-молотобойца и Митьку Умника. Митька пусть захватит с собой книгу.

- Какую книгу? - ощерился Евлампий Угрюм. - Не советую обделывать за моей спиной какие-то свои дела.

- Митька знает какую… А вообще, это не столько книга, Евлампий, сколько цветок… маленький такой, алый… цветок папоротника, указующий путь к кладу!

Баркасный староста вздрогнул, в темных, глубоко посаженных глазах его на миг промелькнул страх.

- Дьявол! Да ты сам дьявол! Иначе б откуда прознал?

- Откуда-откуда, - Иван откровенно смеялся. - Меньше по лугам шляться надобно, любви купальской мешать.

- Тьфу ты, Господи…

Едва взошло солнце, как они уже были у цели: Иван со своей командой и ныряльщики во главе с Угрюмом. Истекая быстро тающим утренним туманом, сверкала на плесе река.

- Вон, впереди, за кустами.

По знаку Евлампия вместительная лодка круто повернула к берегу, вернее, к густо заросшему камышами оврагу, дно которого было заполнено грязной вонючей водой.

- Ну и запашина, - Прохор заткнул пальцами нос.

- Золотари моют здесь свои бочки, - с усмешкой пояснил баркасник.

- Как там в книжице, Митрий? - Иван хлопнул отрока по плечу. - Пахнет сильно и для тонкого обоняния неприятно? Прохор, у тебя, похоже, тонкое обоняние!

Протиснувшись сквозь камыши в жерло оврага, лодка остановилась.

- Ну, кто будет нырять? - осведомился Иванко. - Могу я, я не из брезгливых.

- Нет, - Евлампий отрицательно качнул головой. - Архип, давай!

Архип - молодой, лет семнадцати-двадцати, парень со светлыми волосами и круглым приятным лицом - вмиг скинул на дно лодки одежду и, перекрестившись, мягко, без брызг, опустился в воду. Все застыли в немом томительном ожидании. Ныряльщик не показывался долго… наконец вынырнул и помотал головой.

- На середине - пусто. Сейчас попробую ближе к берегу.

Баркасник скривился и бросил на Ивана пронзительный недобрый взгляд.

Архип отдышался и вновь нырнул, на этот раз прихватив с собою конец веревки.

- Дно илистое, кругом топляк. Не застрять бы. Дерну - тащите.

- Вытащим.

И снова - лишь круги по воде. И мерзкий запах. И плотный туман. И тишина - даже птицы не пели.

Ныряльщик снова долго не показывался. Нет, вот вынырнул чуть в отдалении… Снова нырнул… Дернулась веревка - видать, застрял.

- Тянем, - скомандовал Евлампий. - Только осторожно, потихонечку…

- Тяжелый какой этот ваш Архип, - перебирая веревку, заметил Митрий. - Едва вытягивается.

Всплеск!

Все вздрогнули, напряглись.

Из тумана выплыл к лодке Архип. Ухватился руками за борт, улыбнулся:

- Тяните, тяните!

Господи, неужели?!

Потянули еще и наконец подняли на борт небольшой - в обхват - сундучок, обитый позеленевшей медью.

- Глядите-ка - замок!

Евлампий умело сбил замок обухом топора. Открыл крышку… И зажмурил глаза, и сглотнул в горле ком, и произнес с глупой ухмылкою:

- Господи!!!

Есть!

Иван, Прохор, Митька, да и все ныряльщики с любопытством вытянули шеи. Разогнав туман, взошло солнце, вспыхнуло, загорелось на покатых боках золотых чаш, отразилось в драгоценных камнях окладов, в серебряных монетах монист, в перламутровом жемчуге окладов…

- Архип, - повернув голову, хрипло спросил Евлампий. - Там еще много таких сундуков?

- С десяток будет! - ныряльщик пожал плечами и улыбнулся.

Иван перевел взгляд на Прохора и чуть заметно кивнул. Прохор усмехнулся. Напрасно, напрасно господа ныряльщики взяли с собой кулачного бойца! На ограниченном пространстве лодки что толку в их палашах, саблях, рогатинах? Такому мастеру, как Прохор, достаточно только пару раз махнуть кулаком и, как говорится, все концы в воду.

- Вы получите целый сундук, - обернулся Евлампий.

Иван улыбнулся - похоже, вмешательство Прохора не понадобится, ныряльщики решили играть честно.

Так и вышло: никто никого не обманывал. Как только в лодке оказалось шесть сундучков - остальные пришлось вытащить на берег, не помещались, - староста приказал плыть к посаду. Там и остановились, как раз недалеко от Береговой. Иван и его люди вышли на берег, закинув за плечи приготовленные, набитые найденным золотом мешки, и неспешно отправились на постоялый двор.