Уильям Форстен - Вечный союз

Качая головой, Эмил вытащил носовой платок и вытер лицо друга.

– Ты великий полководец, Эндрю, но моряк из тебя никакой.

– Эмил, там, внизу, настоящее пекло. Не меньше шестидесяти градусов.

– Я слышал, что на старине «Мониторе» температура поднималась чуть ли не до девяноста.

– Только сумасшедший может добровольно пойти служить на броненосец!

– Кому-то приходится выполнять эту работу, – заметил доктор, стряхивая за борт грязь со своего платка.

Как заботливый отец, ухаживающий за больным ребенком, Эмил помог Эндрю снять шерстяной мундир, рубашку и фуфайку. Сморщив нос в притворном отвращении, он запихал промокшие от пота тряпки в отверстие ближайшего пушечного порта.

Холодный ветер тут же набросился на Эндрю, и полковник задрожал.

– Давай-ка прогуляемся до кормы, укроемся от ветра, – предложил Эмил, обнимая Эндрю за талию.

Они обошли каземат и присели. При их появлении собравшиеся там люди деликатно удалились к левому борту.

– Как я буду командовать битвой, если я не могу спуститься в трюм? – в отчаянии воскликнул Эндрю.

– Ты ведь генерал, или адмирал, если тебе так больше нравится. Ты должен находиться наверху и важно разгуливать по палубе, сверкая пуговицами на новом мундире. А внизу пусть работают те, у кого это лучше получается.

– Я никогда так не поступал, – вздохнул Эндрю. – Я никогда не требовал от солдат того, на что не был способен сам.

– Есть вещи, на которые ты не способен, Эндрю. На этот раз все будет иначе. Тебе не придется нестись во главе атакующей пехоты. Послушай, я всегда считал, что ты просто псих, если позволяешь себе такой риск. Будь доволен, что отделался потерей левой руки. С тех пор как я оказался в Тридцать пятом, я всегда боялся, что однажды тебя принесут ко мне мертвым. Редко какому полковнику удавалось пережить хотя бы два боя, если он вел себя так, как ты. Эндрю слабо улыбнулся.

– Я каждый раз боялся до смерти, – тихо признался он. – Но я не мог иначе. Я видел такой же страх в глазах своих мальчиков, которым предстоял первый в жизни бой, – вспомни Винсента, – и должен был что-то сделать, чтобы помочь им.

– Ты всегда побеждал.

– Даже при Геттисберге, – слабым голосом произнес Эндрю. – Потерянная рука – невысокая цена за ту победу.

– Не беспокойся, в этот раз все тоже будет в порядке.

– Сначала я почти теряю сознание, потом меня выворачивает наружу – и все это при спокойном море. А если, когда мы столкнемся с Тобиасом, разразится буря? Я буду блевать, как подыхающий пес. И это еще не все. Я побывал в орудийной башне, там стоит страшная, непереносимая жара Как можно находиться там во время боя? Я буду отрезан от своих людей, Тридцать пятый полк разбросан по разным кораблям, и я не смогу видеть своих солдат, смотреть им в глаза, знать, о чем они думают. Как я пойму, способны ли они выдержать этот кошмар? – Эндрю оборвал себя и несколько секунд помолчал. – Я ни шиша не понимаю в морских сражениях, а Кромвель знает о них все, – с горечью заключил он.

– Да ладно, сынок, никто не знает всего, – успокаивающе произнес доктор.

– «Шах и мат», – прошептал Эндрю. – Пока что каждый его ход оказывался лучше моего. Он вынуждает меня играть на его поле. Даже когда мы сражались с Тугарами, я имел четкое представление об их тактике. В какой-то момент у меня появилось чувство, что я могу читать мысли их старого полководца. – Судно снова качнуло, и с губ несчастного Эндрю сорвался стон. – А теперь… теперь я блуждаю в потемках.

– Просто в этот раз правила игры будут слегка другими, – тихо отозвался Эмил, снова вытирая платком лицо своего друга. – У тебя есть Буллфинч, – слава Богу, что он перешел от Кромвеля к нам. Это отличный парень, пожалуй, слегка нервный, но, я думаю, он умеет брать себя в руки. И еще у тебя есть Марк. Вспомни, кроме броненосцев у нас еще почти сто галер, и римляне жаждут мести. В решающий момент ребята не подведут тебя. – Эмил поднялся на ноги и склонился над Эндрю. – И ты не подведешь их.

С другой стороны башни кто-то прочистил горло, явно пытаясь привлечь их внимание.

– Помоги мне подняться, док, – попросил полковник.

Эмил немедленно выполнил эту просьбу.

– Как я выгляжу?

– Лицо зеленовато, – покачал головой доктор. – А уж запах от тебя идет… Впрочем, вид у тебя куда лучше, чем пару минут назад.

Оставив Эндрю, Эмил заглянул за угол бронированной башни и вернулся оттуда с Буллфинчем. Юный капитан нерешительно приблизился к Эндрю:

– Извините, если помешал вам, сэр.

– Все нормально, Буллфинч. Что там у тебя?

– Я просто хотел доложить, что мы возвращаемся в реку.

Эндрю поднял голову и увидел, что банка осталась позади и береговая линия стала ближе. Вдруг он почувствовал, что качка почти прекратилась.

– Море сегодня волнуется, – извиняющимся голосом произнес Буллфинч.

– И сильно?

– Ну, высота волны достигает около трех футов. Эндрю усмехнулся:

– Сынок, я из Мэна. Я видел, как люди плавали при высоте волны в пятнадцать футов. Но все равно спасибо за участие. – О, сэр, здесь ведь не Атлантика. Ваша морская болезнь пройдет дня за два. Кроме того, на этом корыте я боялся бы волны и в шесть футов.

– Звучит утешающе, – сказал Эндрю. – А как обстоят дела сейчас?

– Фергюсон сообщил, что у нас соскальзывает правый приводной ремень. Если скорость больше малой, появляется вибрация. Я думаю, что средним ходом мы делаем около четырех узлов и при такой скорости мы достигнем Суздаля за шесть дней. Поскольку галеры пройдут весь этот путь на веслах, нас это вполне устроит.

– Ты славно потрудился, сынок, – похлопал его плечу Эндрю.

– Спасибо, сэр, – просиял Буллфинч.

– Эмил, приведи сюда остальных. Буллфинч, заводи корабль в реку.

Юноша вытянулся по стойке «смирно» и вскинул руку в боевом приветствии. Развернувшись через плечо, он направился к лесенке, ведущей на крышу рулевой рубки и через несколько секунд был уже наверху.

Вскоре появились офицеры, ведомые Эмилом. В их взглядах, направленных на Эндрю, читалось беспокойство.

Полковник незаметно вздохнул. Без своего мундира, да еще и без рубашки, он чувствовал себя просто голым. Эндрю всегда стеснялся своей бледной, впалой груди с выступающими ребрами и внезапно почувствовал себя крайне неловко. Он заметил, что многие украдкой поглядывают на обрубок его левой руки, ампутированной чуть выше локтя. Его правая рука инстинктивно взметнулась вверх, прикрывая культю, и все отвели взгляды. Эндрю мысленно выругался и опустил руку.

– Полковник Майна, доложите обстановку.

– Одиннадцать броненосцев готовы к отплытию. Все припасы на борту, котлы в порядке, проведены короткие учебные плавания на реке. Семь броненосцев находятся в завершающей стадии постройки. Осталось только установить орудия. На все это потребуется еще два дня. С тремя броненосцами возникли трудности. У одного обнаружилась трещина в трюме, и он протекает, как решето. Второй оказался очень неустойчивым и в любую минуту может перевернуться. На третьем неправильно установлен двигатель. Нам придется разобрать палубу, поменять положение машины и снова положить доски и броню. Это займет не меньше пяти дней – после этого корабль может попробовать нас догнать.