Алексей Фомичев - Побочный эффект

Но с земель барона надо уходить. Береженого Трапар бережет!

К слову о нашем статусе как пришельцев из другого мира, разгуливающих по бескрайним просторам чужой планеты.

Ну, что спрашивать разрешения на визит просто не у кого, это понятно. К императору Скратиса запрос не отправишь. Он просто не поймет, кто и зачем ему пишет, и отреагирует сообразно своему пониманию мира. Решит, что кто-то прет на его земли незнамо зачем. Поднимет тревогу и вышлет комиссии встречающих – пару легионов переговорщиков.

На Земле тоже запросы рассылать глупо. Комитет действует с одобрения правительства России, а больше никого спрашивать и не надо.

Законы России здесь не действуют, законы местных народов и стран нам по большей мере неизвестны, но они не являются для нас определяющими. И фактически мы в режиме – что хочу, то и ворочу! Никаких сдерживающих факторов, кроме внутреннего морального кодекса. И общих правил поведения.

То есть мы можем пройти с гиком сквозь села и города, снося голову встречным и поджигая дома, но не делаем этого в силу образа мышления. Хотя так поступали многие и многие до нас, да и после тоже будут делать. И тут нечему удивляться. На Земле то и дело одно образование нападает на другое и устраивает заварушку большого масштаба. Последняя из наиболее значимых – Вторая мировая война, которую у нас больше зовут Великой Отечественной. Вот уж где погуляли буйные хлопцы! За что и получили сполна.

Вообще такая свобода поведения накладывает определенный отпечаток на образ мышления и стремления. Людей менее устойчивых это раскрепощает до такой степени, что только держись! Благо у нас нет склонных к спонтанному насилию и выходкам в стиле маньяков.

И все же мы не особо заморачивались по поводу можно-нельзя. Но только в отношении тех, кто представлял для нас угрозу. Ну и в рамках полученного задания. То есть пройти тихо, аккуратно, узнать и доложить.

А вообще помогал опыт вояжей по Земле прошлого. Вот там-то мы вели себя очень аккуратно. Не дай боже тронуть кого! А ну как он предок военачальника, ученого, чиновника, влиявшего на ход истории?! Хотя Савостин как-то поведал нам собственную теорию узловых моментов и зависимости удаленности произошедшего события от влияния на настоящее время. Но то была только теория, которую наш главный умник развивал в тиши своей лаборатории.

Словом, когда ты чувствуешь себя раскрепощенным, не стесненным рамками и правилами, дышится легко и свободно! И решения, принимаемые по ходу дела, не зависят от указов и постановлений. Кстати, это хорошая проверка на моральную устойчивость и на способность сохранять общие правила поведения.

Внутренняя свобода и внутренняя мораль, а также внешние законы социальных групп и являются на самом деле тем фактором, который определяет образ мышления разных эпох и времен. Потому наш современник редко когда может понять побудительные мотивы поведения человека средних веков или далекой древности. А люди прошлого не поймут нас и причин наших поступков.

Но это уже философская заумь, от ее переизбытка воротит, особенно тех, кто привык действовать на практике, а не трепать языком на диване.

Подобные мысли если и мелькали у меня в голове, то редко и недолго. Не до них было. Уйдя от опеки, мы рванули на восход, потом свернули на полночь, а затем немного поплутали, обходя крупные (по местным меркам) населенные пункты. Нечего светить наши персоны без необходимости.

Плохо, что мы не имеем представления о границах владений барона Хорнора. Ведь здесь нет пограничных столбов и указателей, а жители поселков зачастую не знают, что происходит за околицей. Для них мир – это их дом или деревня.

Ждать, пока на дороге появится обоз или путник, тоже глупо. Хотя такая встреча была бы кстати. Но что-то не спешат торговцы и путешественники попадать нам навстречу.

Отойдя от замка барона на два десятка километров и миновав пять или шесть поселений, мы все же рискнули заскочить в небольшую деревушку. Она удобно стояла в стороне от дороги, окруженная лесом, и направление нашего движения жители просто не отследят.

Кстати, это мы по привычке называем здешние поселения деревнями и селами. Жители доминингов говорят – поселенное место, очищенное место. От леса очищенное имеется в виду. Или просто двор.

Хординги, к примеру, тоже называют свои поселки двором, станом.

Получасовое наблюдение показало, что в поселке дружинников нет, мужиков всего десять-двенадцать человек. Пять домов и с десяток мелких строений – хлев, амбары, курятники. Два больших поля и несколько мелких участков. Неподалеку течет большой ручей или маленькая речка, это как посмотреть.

До леса почти километр, а от дороги к поселку идет отвод, колея наполовину заросла травой, видимо, ездят нечасто.

В разгар дня в поселке вовсю шла работа. Кто-то горбатился на поле, кто-то во дворе. Дети играли на полянке. Бабы – кто дома, кто на участках. Лошадей не видно, зато здоровый бык стоит на краю поля.

Тактику заезда мы немного изменили. В поселок решили ехать вдвоем – я и Макс. Виктор и Михаил будут ждать в лесу у дороги. Двоих местные не так сильно испугаются, а в случае чего скажут, что видели только пару. Это если погоня будет.

– Встретимся у дороги, с той стороны поселка, – давал я последние наставления. – Если что – дадите знать.

– Не затягивайте там, – сказал Михаил. – А то опять какой отряд пожалует.

Я кивнул и развернул коня. Спешить надо – сам знаю. Но спешить с толком.

Встречали нас как и принято здесь встречать чужаков. С гостеприимно сжатыми в руках вилами и топорами. Причем топоры не только железные, но и каменные. Шестеро мужиков встали на дороге, хмуро взирая на нас, и молчали. Слова типа «здравствуйте» и «добро пожаловать» в их лексикон не входили.

И все же двоих они не боялись. Ну не так сильно. Хотя от луков и фальшионов глаз не отводили.

– Кто набольший? – строго спросил я.

Один из мужиков шагнул вперед.

– Как зовут?

– Алосердан.

Язык хордингов и доминингов кое в чем схож. Там большой – это алл, а тут – ало. Алосердан – большой человек, большой мужик.

Он и впрямь был здоров. И плечи широкие, и шея как у быка. А руки свисают до колен. Силищи небось неимоверной. Хотя… не всегда внешний вид соответствует содержимому.

– Люди барона Хорнора! – значительно произнес я.

Староста угрюмо молчал. То ли имени барона никогда не слышал, то ли ждал продолжения.

– Выход с вас брали?

Выход – оброк или дань, словом, налог. Здесь его отдают дважды в год, по весне и осенью. Весной – шкуры, мясо, птицу, осенью – зерно, мед.