Иван Катавасов - Иная реальность

Хотя первый выезд на маршрут состоялся без происшествий, но гости все же проголодались и позавтракали с большим аппетитом. Сидевшая визави за столом, накрытом длинной белой скатертью, гостеприимная хозяйка поместья развлекала гостей светской беседой, сочувствовала, что в июльскую жару приходится ездить на тряском вездеходе, ходить в полевой форме одежды и носить бронежилет. Она принимала гостей, не чинясь, в утреннем, но благопристойном неглиже, и под столом благожелательно поглаживала изящной босой ножкой промежность Вирты, о чем та не преминула сообщить Кириллу и поделиться с ним своими ощущениями.

-- Кажется, в заморских странах это считается сексуальным домогательством. Какая жалость, что на мне сейчас нет силовой брони орбитального десантника. Но хлопчатобумажные штаны все же лучше, чем юбка без трусов. Как ты думаешь, может, мне переломать ей по одному все пальцы на правой ноге?

-- Пожалуй, не стоит. Федор огорчится. А с ногой в гипсе Наталье будет неловко заниматься художественной гимнастикой.

-- Она и на тебя благосклонно посматривает. Наверное, не против, чтобы ты ее трахнул или рассчитывает этим заняться одновременно с нами обоими.

-- Это предложение достойно рассмотрения со всех точек зрения...

Ни мысленно, ни устно изложить свою развернутую точку зрения на французско-шведскую любовь а труа Кирилл не сумел, поскольку был вынужден восстанавливать дыхание, получив незаметный, но высокоточный и чувствительный удар локтем в солнечное сплетение. Но действие собеседницы все же ненамного превысило противодействие брюшного пресса собеседника и спустя несколько секунд он продолжил:

-- Дорогая, я ничего такого практического не думал...

-- Вот и думать забудь об этом абстрактно-теоретически.

Вот так всегда: согрешишь в мыслях -- получишь под дых. Куда бедному крестьянину податься? Хорошо, вовремя одумался и не стал вчера вечером в качестве эксперимента предлагать подложить Катьке в постель двойника под видом братца-близнеца Мефодия, вдруг на попутке приехавшего погостить на ночь глядя. Страшно представить, во что могла вылиться такая авантюра. Кстати, как там наши патрульные?

-- Вирта, что с Леоном и эффектором?

-- Без перемен. Патрулирование продолжается. Если мы сейчас уберемся от этой бисексуальной лесбиянки куда подальше в глушь и лес, то я тебя смогу переключить на эффектора. Сам посмотришь. Хотя в нашем доме это было бы проще...

-- Вирта, я тебе уже это говорил. Я раньше никогда не протирал штаны в штабе и сейчас не хочу. Поехали. Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

Гости раскланялись с любезной хозяйкой и отправились вдыхать благорастворение воздухов и взирать на идиллические сельские пейзажи, где радостные пейзане и пейзанки распевали веселые песенки, собирая богатый урожай с полей и огородов, пасли овечек, коровок и лошадок. А также разъезжали по своей благословенной Аркадии на самодвижущихся четырехколесных повозках, подобных на "лендровер" сэра Кирилла и леди Вирты. Кое-какие встречные и попутные им пейзанские средства передвижения были с полным приводом и пуленепробиваемыми стеклами, и наши путешественники не исключали того, что могут ненароком встретиться с бронированными транспортными повозками о восьми колесах или с другими тому подобными пасторальными курьезами. А как же иначе? Ведь они путешествовали с развлекательной целью насладиться красотами природы, понаблюдать за буколическими нравами и набраться новых впечатлений от незабываемых встреч.

Тем не менее первыми не смогли жить без приключений трое хатежинских разведчиков, посланные Кириллом прикрыть дорогу на авторынок. Они попытались добрым словом отослать восвояси банду из двух десятков рокеров, направлявшихся в Хатежино, но неожиданно им было оказано вооруженное сопротивление. Фактор внезапности и непростительная беспечность заслона сыграли свою роль; старший хатежинского наряда был убит на месте, а его подчиненные были вынуждены залечь по обочинам дороги под плотным огнем спешившегося противника. Вызванная Кириллом подмога из двух патрульных машин похмельных дружинников прибыла от авторынка только через двадцать минут. К тому времени "уазик" разведчиков сгорел, подбитый из гранатомета, один из хатежинских был легко ранен, а другой по приказу оперативного дежурного старшего сержанта Дербанова на трофейном мотоцикле отправился проследить за противником, не принявшим боя с подкреплением и организованно отошедшим по узкой лесопожарной просеке в направлении загородного шоссе.

Узнав о боевом эпизоде с байкерами и разведчиками, генерал Хатежин обеспокоился и насторожился:

-- Дербан, смотри в оба. Не нравятся мне эти шустрые мотоциклисты с мотоциклисточками. Я возвращаюсь, хотя так и так надо было сворачиваться. Здесь ничего интересного. Дороги плотно минированы. Собачки работают хорошо, но, сам знаешь, иногда не объехать и приходится обхаживать каждую мину.

-- Диких ментов с пополнением обнаружили?

-- Не совсем. Наследили они много, но отошли, гады, дальше. Один заслон оставили. Я его сбил. Два трупа, теперь вот надо прекращать преследование.

-- Когда, думаешь быть здесь, генерал?

-- Через два часа, если не задержусь на марше.

У Леона с двойником было все тихо, и Кирилл попросил Вирту отъехать в спокойное место и переключить его на эффектора. Вчера вечером дома это ему удалось без особых проблем с помощью Вирты и всей ее стационарной вычислительной мощи. Накануне Вирта держала двойника под плотным контролем и уверяла Кирилла, что раздвоение личности ее любимого мужчины ни в коем случае не сможет произойти. Стать шизофреником Кирилл весьма опасался, но Вирта ему очень убедительно доказывала безосновательность его инстинктивных страхов и опасений. Тем паче, условия эксперимента отнюдь не предполагали идентичного клонирования уникальной личности Кирилла Дербанова. В конце концов Кирилл решил пожертвовать собой во имя научного интереса и любимой женщины, убедившей его в безопасности и безболезненности подключения к эффектору.

Действительность превзошла и его страхи, и самые смелые ожидания. Произошло не удвоение разума и тела Кирилла, а, скорее, возведение в степень его способностей и возможностей в материальном мире. К сожалению, лишь потенциально в обозримой перспективе, когда он научится полностью властвовать собою и своим эффектором. Но все-таки было страшновато, и в первые мгновения контакта Кирилл испытал состояние глубокого сенсорного вакуума. Хотя Вирта его заранее о подобном явлении предупредила и несколько раз напомнила, что ничего экстраординарного не произойдет и в принципе произойти не может. Как ему объяснила Вирта, при первом контакте возможно срабатывание квантового принципа дополнительности, когда пространственно-временная система познавательной активности Кирилла и энергетически-импульсная составляющая биопроцессора его кремнийорганического дубликата создадут две взаимоисключающие друг друга картины бытия и восприятия мира.