Игорь Подгурский - Т-34 — амазонский рубеж

Через четверть часа судорожные конвульсии анаконды начали слабеть, но подводники не решались приблизиться к чудовищу, даже когда его голова беспомощно свесилась с борта в воду. Было решено оставаться на месте всю ночь и в дальнейшем двигаться днем. Периодически субмарина подрабатывала винтами, когда течение медленно начинало сносить подлодку вниз.

Волны с тихим плеском неутомимо толкались в борт. Убедившись, что водяной монстр издох, моряки столкнули чешуйчатое тело за борт. Тут пришлось попотеть. Длинное тело переваливали в воду метр за метром, используя автоматы, как домкраты. Хвост еще был на палубе, а в воде уже раздавался подозрительный плеск и чавканье. Речные падальщики были тут как тут. Одним мощным рывком кто-то сильный и невидимый в темной, как чернила, воде сдернул тело анаконды и утащил на глубину. Моряки поспешно шарахнулись от борта и в беспорядке отступили в сторону рубки, под прикрытие зенитной установки. Боцман бдительно водил стволом из стороны в сторону, готовый в любой момент прикрыть огнем товарищей. Он последним спустился в люк и плотно закрутил до упора барашки запора. Внутри стального корпуса подводники почувствовали себя намного уютнее. На свежий воздух больше никому не хотелось. Теперь попасть в состав дежурной вахты на палубе могло показаться поощрением за былые заслуги только неисправимому оптимисту.

В командном отсеке переговорная труба сообщила голосом вахтенного офицера: «Стоп машина! Прямо по курсу противолодочное инженерное заграждение. Герр капитан, просим вашего присутствия на мостике!» Командир подводной лодки немедленно направился по коридору в сторону рубки.

Он по скобам взобрался на мостик. Дежурная вахта в полном составе жалась к рубке. Один из матросов сгорбился за щитком зенитного пулемета, не отрывая рук от гашетки. 20-миллиметровый ствол был направлен в сторону носа субмарины. Впередсмотрящий находился вместе со всеми. Матрос покинул свой пост на носу, но его можно было понять…

В этом месте русло сужалось. То, что приняли за противолодочное инженерное сооружение, оказалось гигантской сетью, сплетенной из перекрученных лиан толщиной с руку крепкого мужчины, перегородившей реку от берега до берега. Нижний край едва-едва касался поверхности, верхний возвышался над рекой в два человеческих роста. Всем сетям сеть.

Несмотря на внушительные размеры, она не смогла бы остановить стальную махину, да и утлое каноэ аборигенов могло без помех проскользнуть, если гребцы лягут на дно.

Ее задача была такой же, как у запрещающего дорожного знака «дальше хода нет, поворачивай». По-простому — греби обратно.

Сеть была обвешена мертвецами, как рождественская елка игрушками. Почти все тела давно превратились в скелеты. Почти все объедены птицами и насекомыми. Выбеленные солнцем костяки удерживали от рассыпания многочисленные веревки, сплетенные из лиан потоньше. Останки людей были прикручены к сети. Особняком, с края, темнели скелетированные тела в лохмотьях формы немецких подводников.

У висящих моряков были видны лицевые кости черепа, кожа свисала темными лоскутами. Вместо глаз темнели провалы глазниц.

Капитан подлодки еще несколько минут назад готов был побиться об заклад с кем угодно: никто из моряков крингсмарин не заплывал так далеко по Амазонке. Похоже, он сильно ошибался. Они здесь не первые, а может, даже и не вторые.

Глядя на сюрреалистическую картину, раскинувшуюся от берега до берега, капитану вспомнились сказки Гофмана. Сердце сжалось. Детские страхи накатили с новой силой. Сказки взрослеют вместе с нами. Хуже может быть, когда они становятся реальностью. Взгляд на сеть навевал не самые приятные воспоминания из далекого прошлого.

Лодку с выключенными двигателями течение понемногу сносило, подталкивая к берегу, заросшему густым кустарником.

Командир спохватился, оторопь, вызванная увиденным, прошла, уступив место привычной готовности принимать решения и тут же претворять их в действие. Он почувствовал, как по спине пауком поползла огромная холодная капля пота. Казалось, она ползет уже вечность.

— Боже правый, откуда все это? — спросил один из матросов, забыв про субординацию. Его откровенно трясло. — Почему мы здесь?

— Потому что мы лучшие. И мы уже здесь! — Командир сграбастал моряка за плечи и крепко встряхнул.

— Об увиденном должны знать только вы да я. Узнаю, что кто-то проболтался, лично пристрелю! — Последние слова были адресованы всей дежурной вахтенной смене.

— Мы их так здесь и оставим, герр капитан? — робко спросил вахтенный офицер.

— Конечно, нет! На обратном пути похороним наших товарищей, как положено… В море. Потом, Вильгельм, когда будем возвращаться домой.

— Да-да, на обратном, — поспешно согласился старший вахты. Уверенные слова командира убаюкивали совесть и гасили ростки страха в душе.

— Зачехлить зенитку. Пройдем немного под водой.

Лязгнул закрываемый люк.

— Заполнить среднюю, опускаемся на перископную глубину. Двигатели малый вперед, — скомандовал капитан-лейтенант. Через две минуты он отдал новый приказ:

— Лодка к всплытию. Дежурная вахта на палубу.

Трюмный матрос открыл вентиль воздуха. Между бортов зажурчала вода, вытесняемая из цистерны. Моряк, не спускавший глаз с приборов, перекрыл подачу воздуха. Субмарина всплыла, выпрямляясь на ровный киль.

Зеленый островок вынырнул из-под воды и как ни в чем не бывало поплыл дальше. Водные процедуры не нарушили маскировки. Наоборот, кое-где подвядшая зелень заблестела, словно клумба после полива.

Субмарина плыла дальше, оставив за кормой зловещее место.

Налетевший порыв ветра заставил мертвецов качаться в рукотворных ловчих тенетах. Один из человеческих черепов с остатками волос и рыжей шкиперской бородкой скалился ровными белыми зубами…

Кемпке взялся руками за рычаги перископа. Приник к окулярам.

Лодка двигалась по реке. Ярко светила луна. Вдалеке, над угольно-черной водой, торчала одинокая скала, высоко вздымаясь над верхушками деревьев. Одинокий горный кряж словно указывал в небеса, немного не дотягиваясь до низких облаков.

— Палец Дракона! — тихо произнес эсэсовец, не отрывая лица от перископа.

— Так точно, Палец Дракона, — подтвердил капитан.

Отто оторвался от перископа:

— Быть в готовности к отражению внезапного нападения. Мы подойдем к скале по суше, с тыла. У вас путь по воде займет больше времени. Утром высадите сводный десант из членов экипажа. Ориентировочная встреча днем в шестнадцать часов по местному времени. Соединимся у подножия скалы.

«U-487» остановилась. Открыли рубочный люк. Первыми по трапу поднялись боцман и комендоры, таща с собой ящик со снарядами к орудию. Вслед за ними поднялись Кемпке и капитан. Через две минуты они уже были готовы принять, если понадобится, бой. По обеим сторонам реки в лунном свете стояла стена джунглей. Узкая кромка берега между водой и деревьями казалась безлюдной, теряясь в темноте.