Андрей Лавистов - Нелюди Великой Реки. Полуэльф-2

— Это как раз яд, концентрированный! — горделиво ответил гномский целитель, — несколько минут — и все, паралич через пару минут! Сперва конечностей, потом дыхательных, потом мозг от недостатка кислорода, потом… И руки, руки от полки убери!

— Можно без ваших живодерских подробностей? — поморщился я, демонстративно отворачиваясь от стеллажа и показал гному пустые ладони в запрещающем жесте… Хорошо, что у пузырьков такое стекло толстое… Очень хорошо…

— И универсальный антидот не всегда помогает!.. — по инерции продолжил гном, а затем махнул рукой, указывая направление. К служебному ходу? Нет, к узкой и пыльной "запасной" лестнице, по которой и спустились на три пролета. Руническая цифра "пять" над небольшой, круглой и явно запирающейся герметично дверью, говорила, что мы на пятом уровне, где находятся мастерские. Но не "родовые" мастерские, эдакие небольшие заводы, а личные мастерские, где гномы почти что ради чисто эстетического удовольствия могли в свободное от отдыха и поклонения "Первопредку" время потворствовать своей противоестественной трудоголической зависимости. Трудо-алко-голической!

По сути, весь пятый уровень был выставкой шедевров кузнечного искусства, ювелирного искусства и искусства резки по камню. Выставочные экспонаты стояли или лежали прямо перед дверями каждой мастерской. Прекрасные мечи, секиры, кинжалы. Превосходные образцы самодельного огнестрельного оружия, в том числе — небольшие мортиры, украшенные сложным литьем. Уверен, что и стрелять из них можно. Поднять только нельзя… Воровать — понятно, что никто тут не ворует… Я со вздохом положил обратно узкий кортик, с ножнами, оправленными в дорогое немутнеющее серебро. Дело не в том, что совесть заедает, просто неохота доктора подставлять…

Гном тем временем распахнул невзрачную дверку одной из мастерских. Похоже, его личная. Я сужу по запаху — а пахнет как раз какой-то карболкой!

— Нехорошо выпускать тебя из Горы, даже не вооружив… — в раздумье произнес доктор, теребя нижнюю губу и поднимая с верстака нечто длинное, очень длинное. Я сперва подумал — труба водопроводная. Нет, костыль! Неестественно длинный, наверное, для великана какого-нибудь. Доктор, выходит, костыли изготавливает для своих пациентов? Оно и правильно… Но нет, это не навершие костыля, это приклад такой, причем с серьезным демпфером.

— Что это? — спросил я с недоумением, оглядывая странную, смутно-знакомую конструкцию. В огромном двухметровом ружье, неладно скроенном, да крепко сшитом, больше похожем на лом, была какая-то грубоватая сила. Сходу и не поймешь: то ли ружье уродливо, то ли это не уродство, а такая своеобразная, ну очень своеобразная, красота…

— ПТРД-41 — противотанковое ружье Дегтярева, образца 1941 года, если по истории пришлых, — ответил гном. — Я только демпфер пружинный на прикладе сделал, хороший, да дульный тормоз многокамерный поставил. Однозарядка… Но выброс гильзы автоматический. Калибр 14 и 5. Прицел, извини, только два положения имеет: до четырехсот метров и до тысячи… И это, тебе все-таки с сошек стрелять сложно будет! Хочешь, я тебе в пять минут колесный станок сооружу, как у "Рукавишникова"? Я бы тебе "Симонова" дал, он хотя бы многозарядный, да уже сговорился его продать и задаток получил!

Прекрасно! Единственный приличный гном, и тот вместо нормального оружия мастерит какие-то артиллерийские комплексы вместо нормальных ружей!

— Что ж ты мне мортиру али гаубицу не предлагаешь? — язвительно спросил я, скрипнув зубами, приподнимая тяжеленный ствол. — Сколько здесь? Килограмм двадцать?!!

— Что ты! Всего-то с пуд, чуть больше… на пару килограммчиков всего… Прости, Петя, я противотанковые ружья делаю, такое вот у меня увлечение… — и гном виновато развел руками.

Что ж мне так везет-то, а?.. Сперва огнемет в штрафбате, теперь вот противотанковое ружжо! Все как будто специально стараются нагрузить маленького худенького полуэльфа какой-нибудь дурой потяжелее! Паола Фэйри, которую пришлось потаскать на плечах в Гуляй-поле, не в счет!

— Дашь мне хоть какое-нибудь запасное оружие? Пока я эту пушку к стрельбе изготовлю, меня сто раз разделают, выпотрошат, да на шашлык замаринуют!

— Так нет больше ничего! — Гном, казалось, сочувствует мне. Или он так изощренно издевается? — Я делаю противотанковые ружья по старинным, рассекреченным "пришлыми" чертежам! Увлечение у меня такое, говорю же! И у меня нет никакого запаса огнестрельного оружия, потому что я целитель! И серпентарий на мне, а там инструмент — палка с ременной петлей! Ты должен быть мне благодарен хотя бы за то, что я тебя Мелету не выдал! И еще больше сделаю! Запишу тебя мертвым! Королю, конечно, придется сказать…

— То есть через полчаса о том, что я жив, будет знать весь Род! Ты еще Рике престарелой скажи, не забудь!

Логику этого плута я понимал вполне. Действительно, несколько гномов оказались свидетелями того, что меня якобы укусила серьезная змеюка с несерьезным именем "чернушка". В случае чего именно этих гномов и предъявят "союзничкам", озабоченным судьбой Пети Корнеева. Те прекрасно пройдут все испытания, да хоть на Камне Истины поклянутся, потому что будут искренне верить в то, что меня нет в живых. Как говорится: с глаз долой, да в крематорий!

— "Бульдога" своего с пояса отдашь — сделаем все по-твоему!

Гном только отрицательно покачал косматой башкой. Нехороший я тон взял с целителем, что правда — то правда. Неприлично чужое личное оружие вот так требовать. Не в кабаке… Да в приличных кабаках клиента как липку обдерут, но оружие оставят — такая у нас в Великоречье жизнь. Оружие с пояса требовать — все равно что кусок мяса из тела вырезать… Есть, правда, нюанс. Колдун, который сам по себе оружие, с огнестрелом расстается легко. Да и не полагается приличный колдун на огнестрел, у него и так телохранителей и прочих прихлебателей полно. Гном мог бы согласиться… если бы обладал магическим даром. От целителя ожидать, что он маг, вполне закономерно, но то ли доктор был, как все гномы, жутким жадиной и куркулем, то ли не обладал никаким даром. И это тоже бывает — среди гномов мало волшебников.

— Пройдем через серпентарий, я тебя запакую, и прекраснейшим образом по протоке сплавишься, — прищурив глаз, поделился со мной гном своими планами.

— Как славишь? — не поверил я — На чем?

— Не НА чем, а В чем! — хитро усмехнулся гном, и целая сеть морщинок избороздила его лицо. — В бочке!

— Отходы из серпентария? — в шутку предположил я, и был немало шокирован, когда гном серьезно кивнул головой.

— Продаем алхимикам, — пояснил гном, — тушки змеиные, выползни, кожу они для каких-то своих штук используют. Яд тоже им продаем, то, что остается. Они мечтатели какие-то, минералам присваивают имена животных, растениям — имена металлов, органику и неорганику смешивают… Но деньгу заколачивают неплохую, пусть и на обычных декохтах! Еще пытаются чешую дракона добыть, да поди, полазай за ней в горы! Короче, отдашь их главному, магистру Крелиову, письмо, я сейчас накалякаю… Балаболы и пустобрехи все они, так что ты там как раз ко двору придешься!.. Посидишь, короче, в саду, а я за вещичками твоими сбегаю… И смотри там, без глупостей своих обычных, священное, все-таки, место!