Эйдзи Микагэ - Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 4

Неужели уже слишком поздно?

Неужели я уже проиграл?

Неужели я действительно не могу победить «Игру бездельников»?

Кодай Камиути ухмыльнулся; похоже, он был уверен, что уже победил; но –

– Прекрати уже, Камиути.

При звуках ее голоса угрожающая ухмылка исчезла у него с лица.

Мария.

Я успокоился, всего лишь услышав ее голос, даже улыбнулся.

Все верно, она всегда меня выручает. Не о чем больше волноваться. Теперь я в безо-…

– …Ах.

…Плохо, никуда не годится. Почему я успокоился?

Когда я так на нее полагаюсь, это и приводит к плохому концу. Или предыдущие раунды меня ничему не научили?

Но… хоть я и понимаю это, хоть именно я сейчас должен спасти Марию, а не наоборот, – все-таки я принял ее помощь снова.

– Прекрати пытаться изобразить из Кадзуки плохого парня.

Кодай Камиути распахнул глаза и демонстративно развел руками.

– Уаа, не говори странных вещей, пожалуйста. Разве не очевидно, что это Хосино-семпай пытается нам всем тут лапшу на уши навешать?

– Тогда объясни, почему ты пытаешься всех запутать.

– …Что ты имеешь в виду?

– Не понимаешь? Это доказывает, что у тебя неправильное мышление.

– Погоди, погоди… это почему еще?

– Объясняю: если б ты рассуждал, как любой нормальный человек, тебе бы захотелось согласиться с предложением Кадзуки независимо от того, веришь ты ему или нет. И даже если б тебе захотелось указать, что его предложение подозрительное, ты бы в норме сделал это по-другому.

– Да ну? Разве не нормально задавать Хосино-семпаю вопросы, если он подозрителен?

– Ты бы не стал делать этого так. Ведь Кадзуки своим предложением пытается избежать кровопролития. Даже если ты не знаешь истинных намерений Кадзуки, тебе должно было бы захотеться попробовать его предложение. И несмотря на это, ты открыто возражаешь Кадзуки. Т ы о т к р ы т о в о з р а ж а е ш ь ч е л о в е к у, к о т о р ы й п р е д л а г а е т и з б е ж а т ь к р о в о п р о л и т и я.

Кодай Камиути захлопнул рот.

– Ты вообще понимаешь, что то, что ты тут делаешь, – опасно? В каком-то смысле это может стать той искрой, которая приведет к убийствам. Если бы ты просто хотел, чтобы другие были более осмотрительными, тебе все равно следовало бы выбирать выражения поосторожнее. …Да, ну разумеется, совсем другое дело, если ты стремишься подстрекнуть нас участвовать в игре.

Уже побежденный, он вновь принялся возражать, неловко улыбаясь.

– …Да, может, я и переборщил слегка. Но почему тогда Хосино-семпай не может все объяснить?

– Даже ты, надеюсь, понимаешь, что это место – ненормальное, верно?

При этих неожиданных словах Марии Кодай Камиути поджал губы.

– Это, ну да… и что?

– Это место создали пришельцы с Сириуса, чтобы наблюдать за стилем жизни нас, землян.

– …Хааа?

Уверен, именно на такую реакцию она и рассчитывала. Мария приподняла уголок рта.

– Ты мне веришь?

– …Да чтоб я в такое поверил!

– А тогда в какое объяснение этой ситуации ты поверил бы?

Кодай Камиути нахмурил брови.

– Давай-давай, мне неважно, вранье это или фантазия, – просто объясни нам природу этого места так, чтобы мы могли все понять и согласиться.

Поразмыслив немного, он наконец ответил:

– …Не, не могу.

– Вот давай предположим, что Кадзуки знает правду, но эта правда выглядит так же бредово, как моя история про пришельцев с Сириуса, – ты серьезно считаешь, что он мог нам ее рассказать прямо здесь и сейчас? Мог ли он рассказать нам это, зная, что заведомо окажется в проигрышном положении?

– …

Утихомиренный окончательно, Кодай Камиути кинул на меня косой взгляд.

Он улыбался свой обычной улыбкой, но глаза его…

– …Ухх.

…горели нескрываемым безумием.

Даже я видел это лишь долю секунды, так что, видимо, другие не заметили этого безумия. В следующее мгновение, беззаботно улыбаясь, он демонстративно развел руками.

– Ладно, ладно, сдаюсь. Я слишком увлекся, пытаясь изложить свои сомнения, и потому недостаточно думал о других. Я очень, очень извиняюсь.

Я заметил, что при виде его улыбки Юри-сан и Ироха-сан чуть расслабились.

Но я знал, какая опасность прячется за этой улыбкой. Она искусно скрывает за собой безумие. Я знаю – я ведь один раз уже позволил этой улыбке обмануть себя и проиграл.

Но пока что нам удалось избежать худшей ситуации, когда каждый считает остальных врагами.

Однако –

«Тебе не о чем беспокоиться, Кадзуки. Я защищу тебя».

Я сжал кулаки.

…Так дело не пойдет. Совсем не пойдет!

Если я настолько слаб, что меня с легкостью одолевает Кодай Камиути, я наверняка проиграю «шкатулке».

И «Игра бездельников» убьет Марию.

► День 1, , комната [Кадзуки Хосино]

«Ваш [класс]: [Рыцарь]»

На мониторе было написано очевидное.

Другие сейчас тоже должны видеть подобные сообщения. Мне остается лишь молиться, чтобы [классы] распределились в мою пользу.

«Эй, ты, сучонок, да что с тобой такое, что ты раскрываешь секреты, никого не спросясь?! И как ты теперь исправишь ситуацию, если станет скучно, ты, лицемер хренов? Если так будет, верни мне мои деньги!»

Нойтан принялся ругаться сразу, как только появился, но, как всегда, ответить мне ему нечем.

«Ладно, давай выбирай партнера по [Тайной встрече], засранец».

Нойтан с налитыми кровью глазами исчез, сменившись шестью портретами.

[Тайная встреча], хех. Я точно знаю, кого выберу. Я почти машинально потянулся к портрету Марии – но моя рука замерла на полпути.

А правильно ли выбрать именно ее?

Во всяком случае, это не будет ошибкой. Чтобы спасти Марию, мне наверняка понадобится ее сотрудничество.

Но… я протянул руку м а ш и н а л ь н о. Почти не думая.

Потому что я мгновенно решил, что это правильный выбор?

…Если бы! Даже после того, что только что произошло, я инстинктивно пытаюсь опереться на Марию вновь.

Значит, я не должен ее выбирать, независимо от того, правильный это выбор или нет.

Я разорву свою зависимость от нее.

– Я буду сражаться – один.

И поэтому я выберу игрока, которого должен победить первым.

Я вновь потянулся к дисплею остановившейся было рукой. И выбрал…

«Хо-хо – неожиданный – поворот – событий».

…«Ироху Синдо».

Я стану «королем».

И чтобы этого добиться, в первую очередь я подчиню себе Ироху-сан.

► День 1, , [Тайная встреча] с [Дайей Омине], комната [Кадзуки Хосино]