Александр Конторович - Несмотря на достигнутые успехи

— Так и зовут.

В амбразуре блеск металла — автоматчик. Если под стену прыгну — мертвая зона. От двери меня этот волчара и закроет. Пока ещё его парнишки набегут… Им и прикроюсь. А этот, что у шлагбаума стоит? Может с другой стороны обойти?

Может…

Хреново, между двух огней окажусь.

А сколько народу в домике?

Он одноэтажный, но человек шесть-семь туда точно влезут. И мешать друг другу не станут. Даже и поспят — если кровати есть. Правда, поочередно, так на то и пост…

— А по батюшке?

— Петрович я.

— И служил…

Да, блин, служил! И сейчас служу! Да, мать твою, без формы и погон, так и что?!

Я державе присягал! Той, которая была! И снова будет — ещё лучше и ещё больше!

Но вслух спокойно отвечаю: «Было дело».

— Ну что ж… — мой собеседник вытягивает вверх руку и стучит по подоконнику. — Миха?

Скрипит дверь и на улице появляется новый персонаж. Такой же здоровенный и накачанный. Молча подаёт моему собеседнику свернутую газету. Тот вглядывается в неё и хмыкает. Протягивает её мне.

— Похож?

На фотоснимке в полстраницы… я сам. Ещё в военной форме. И с капитанскими погонами. Снимок этот мне знаком — как раз нам тогда всем звания и присвоили, вот и стали ребята фотографироваться на память. Кто-то и меня щелкнул. А теперь… вот он где вылез-то… снимочек.

— Похож. И что?

— Старший лейтенант Макаренко. Внутренние войска, — протягивает он мне руку. — Бывшие войска, как понимаешь…

— Лейтенант Синцов, — представляется второй.

— Ну… моё имя вы знаете.

— Знаем, — кивает Макаренко. — Только неожиданно это все как-то… Не, ей-богу, поверить не могу! Имперец — и в нашей глуши!

— А что тут вообще такое?

— «Мертвая земля», слыхал?

— Нет… Что это за земля такая?

— Кладбище. Для радиоактивных отходов.

— Охр… ничего себе… И как вы здесь? В смысле — вы-то тут что потеряли?

— Служим. Подразделение охраны. Типа — организация с особыми уставными задачами. По устройству — так чистый ЧОП. А так… сам понимаешь… Сюда никакое полицейское начальство и на пушечный выстрел не подойдёт. Да и вообще никакое, всем жить охота.

— А вам?

Оба моих собеседника ухмыляются. Макаренко достает из нагрудного кармана дозиметр.

— На, глянь!

— Да ты так скажи!

— В целом — сказки это всё про мутации и радиацию. Не, в хранилищах-то это есть, как не быть! Но здесь — наверху, чисто всё. Шеф наш, Гальшин Олег Иванович — мужик правильный! И своих не подставляет. Он тут, вообще-то, уже лет пятнадцать сидит, здесь и живет. Все эти сказки, в основном, для окружающих, чтобы не совались.

— И не лезут?

— Последний раз лет пять назад приезжали. Аккурат при них и случился выброс — из одного хранилища радиоактивный пар прорвался. Гостей — как ветром сдуло! А шеф потом премию выписал сантехникам — вовремя они прокачку системы устроили. Не любит он чужих…

— А вы как сюда попали?

— Так всегда здесь были. Наш батальон эти могильники охранял. А как сократили внутренние войска, Гальшин и говорит — оставайтесь! Мол, пробью организацию особого подразделения охраны. Ну, типа, как в Газпроме. Формально-то мы Минатому подчинены, но на деле… Почитай, весь батальон остался. Техники — той даже прибавилось, он на это денег не жалеет.

— Что, так хорошо зарабатывает?

Мои собеседники ухмыляются.

— Капитан, сколько стоит один эшелон отходов захоронить?

— Да, хрен его знает… много, наверное.

Макаренко ухмыляется и называет цифру.

Минут пять я это перевариваю.

— Да ладно…

— Ей-богу, не вру!

— Охренеть…

— А то ж! — старший лейтенант поднимается. — Надо шефу звякнуть, предупредить.

— О чем?

— Так в гости же поедем! — пожимает он плечами.

— А… стоит ли?

— Не волнуйся, Петрович! Гальшин — мужик правильный, и деньги большие его не испортили. Только и названия, что олигарх! А так — наш!

Но ехать пока так никуда и не пришлось. Макаренко пригласил меня в дом и там, пока он куда-то названивал по телефону (проводному, никакая мобильная сеть здесь не ловилась), я осмотрелся.

Чистое, ухоженное помещение. Две комнаты. В первой, между амбразурами расположен стол с контрольной аппаратурой и плоским монитором охранного компьютера, за которым сейчас сидит дежурный охранник. Слева от входа — оружейная пирамида, в которой стоят три автомата. Между прочим, последняя модификация «АК», нам в свое время таких не досталось! В одной амбразуре на станке закреплен пулемет — ПКМ, из приемника свисает лента. В приоткрытую дверь во второй комнате видны кровати, освещенные солнечным светом из амбразур. Всё на месте и в должном порядке, чувствуется опытная рука старого служаки.

По случаю моего появления отдыхающая смена уже на ногах, и я быстро успеваю перезнакомиться со всем дежурным нарядом. Он не слишком большой, всего шесть человек, плюс старший — Макаренко. Ребята оказались тактичные и с расспросами не лезли, хотя такое желание на их лицах читалось совершенно отчетливо. Все, кстати говоря, бывшие «вованы», что меня теперь уже совершенно не удивляет.

Откуда-то появляется чайник, кто-то из парней открывает пару банок консервированной ветчины, режет хлеб — и вскоре мы все прихлебываем горячий чаёк. Только сейчас понимаю, насколько я голоден! Но лицом в грязь ударять некрасиво, и поэтому вытаскиваю из сумки свой последний харч — кусок сырокопченой колбасы и банку паштета. Всё это тотчас же попадает на стол и в быстром темпе уничтожается. Парни здесь крепкие, и аппетит у них соответствующий.

Заметив в сумке АПСБ, Синцов притаскивает из соседней комнаты несколько пачек патронов. На мой удивленный взгляд, он поясняет.

— Это спецпатроны. Пули утяжелённые, без стальных сердечников, экспансивные. А скорость — вполне себе приличная, как раз для АПС. Так что мало не будет.

Притащил он и патронов для VIII — эти, напротив, оказались повышенной мощности, пробивающие большинство обыкновенных бронежилетов.

Неплохо, однако, ребята экипированы!

Незаметно подходит к концу уже второй чайник и разговор как-то сам собой съезжает на последние события. Пользуясь случаем, предупреждаю ребят о своем лесном знакомце. Черт его знает, где он сейчас шастает, но ничего исключать я не могу. Моё предупреждение они выслушивают внимательно, после чего старший лейтенант кивает дежурному. Тот хоть и частично участвует в общем чаепитие, однако глаз от монитора не отрывает, краем уха прислушиваясь к нашей беседе.

— Ляшков, — говорит ему Макаренко, — в темпе вальса — оповещение на все посты и в караульное помещение. Пусть там совлом не торгуют, в оба глядят! Нам такие гости не вперлись вовсе!

— Слушаю, товарищ старший лейтенант! — кивает дежурный. — Сейчас и отправлю. А какие-то приметы у этого деятеля есть?