Андрей Круз - Возле Тьмы. Чужой

Я выбрался из-за забора, огляделся – никого. Перебежал к углу гаража, пригнулся так, чтобы меня в зеркало заднего вида из салона не увидеть было. А в боковые он сейчас не смотрит: он следит за тем, чтобы передним бампером не упереться в стену. Опять спрятался. Только бы по улице сейчас кто-то внимательный не шел. Перебежать прямо за машину? Нет, заметит и просто задний ход даст, вот будет всем весело.

Все, встал. Слышно, как он сдвинул рычаг коробки передач в «паркинг», двигатель заглох, накатила тишина. Громкий как выстрел щелчок замка в двери, затем дверь захлопнулась, еще громче.

Сейчас, сейчас…

Шаги, сопение, он даже что-то напевает.

Шторка ворот поехала вниз. Это значит, что он нагнулся.

Вперед!

Он сейчас ко мне головой, не задницей, согнутый пополам, даже дернуться успел, но поздно, я уже схватил его за воротник парки, сунул «глок» в голову, прошептал:

– Замри, убью!

И тут же, пережав воротником горло, потащил его за угол, подальше от улицы, туда, где нас не увидят, не отрывая ствола от его затылка: пусть все время чувствует.

И быстрее надо, быстрее, а то он в себя придет и как-нибудь мне все осложнит.

Втолкнул его в дыру в заборе, дал свалиться на траву, навалился на шею коленом, продолжая тихо и злобно шептать:

– Руки за спину! Руки за спину, или просто убью!

Он не боец, он как кролик, впал в ступор, трясется весь. Руки пришлось ему складывать самому, он как тряпичная кукла сейчас. Захватил обе кисти петлей заранее припасенного обрезка веревки, перехватил хитрым узлом, потом оторвал прямо с груди своей куртки неплотно прилепленный туда обрывок ленты для ремонта шлангов, залепил ему рот. Это ненадежно, на ленту уже с ткани налипло всякого, но на пару минут сгодится. А затем потащил его в дом, в кухню. Уже за порогом он попытался было вырываться, но, получив по почке, что-то захрипел, выгнулся назад и больше о сопротивлении не помышлял. А я между тем связал ему ноги в щиколотках, затем уже аккуратней и надежней перевязал руки за спиной, обшарил, обнаружив под паркой кобуру с пистолетом, вытащил оружие, отбросил в сторону. Затем подтащил Липперса к кухонному шкафу, усадил и, подхватив табурет, поставил его так, что ноги пленника оказались под его нижней перекладиной. И сел на этот самый табурет, после чего попытался изобразить что-то вроде испанского акцента:

– Buenos noches, pendejo.

В принципе получилось неплохо, надеюсь только, что мой натужный испанский акцент от местного мексиканского отличается не сильно. А мексиканцев в этих краях много, они здесь в помощь на фермы почем зря нанимались, да так и оседали тут. Впрочем, не столь важно, главное, чтобы акцент не был похож на русский, а остальное «клиент» сам додумает, когда будет со следователем общаться.

И не надо ему меня особо рассматривать, пусть вот лучше в дуло глоковского ствола смотрит. Там сорок пятый калибр, дыра большая, в светлый день так и патрон в патроннике разглядеть можно запросто.

– Надо поговорить, – перешел я на ломаный английский. – Будем говорить?

Липперс вопрос как-то мимо ушей пропустил, разглядывая направленный ему в переносицу пистолет, так что пришлось напомнить, заехав ему этим самым стволом в лоб. Не сильно, но чувствительно.

– Будем говорить?

– Да, да, будем говорить, – часто закивал он.

– Говорить будем тихо, кричать не надо, хорошо? – уточнил я. – Начнешь кричать – выстрелю тебе прямо сюда, – я коснулся дульным срезом его лба, – а потом уйду. И никто никогда меня не найдет, земля большая и пустая, понял? Понял?

– Да, я понял.

– Хорошо. Тогда говори, кем ты здесь работаешь.

Липперс не был героем, да и информация, которую он мне выдавал, его жизни точно не стоила. Окажись я на его месте, сам бы выкладывал все начистоту. Вот и он гнал как по писаному.

– Я представляю правительство в этом городе. Раньше было федеральное здание в столице штата, а теперь нас всего два человека, я и мой референт.

– Как зовут референта?

– Маргарет. Маргарет Райли. Она сейчас в Форт-Худе.

– Vale. Сколько сейчас в городе чужих?

– Чужих? – удивился он вопросу.

Пришлось ткнуть пистолетом еще раз.

– Чужих. Сколько их?

– Шесть… нет, семь, два дня назад еще один пришел. Семь. Пятеро мужчин, две женщины.

Ничего, старается.

– Когда их будете отсюда вывозить?

– Через пару недель, пока есть распоряжение держать их всех по месту задержания.

– Почему?

– Всех чужих будут перевозить в одно место вскоре, нет смысла их везти сейчас в Форт-Сэм, а потом еще куда-то.

– Зачем вам чужие? Только быстро отвечай, muy rapido! – вновь ткнул его пистолетом, вдавил ствол в лоб.

Я знаю, что он и так ответит, не стоит эта информация жизни, но надо, чтобы Липперс торопился, чтобы у него не оставалось времени на обдумывание, именно тогда, скорее всего, он вывалит всю правду.

– Сыворотка!

– Что сыворотка?

– Их кровь! Из нее делают сыворотку!

– Говори все с самого начала.

Так, что-то подобное я и подозревал. Сыворотка, кровь, все завязано на кровь, даже двери во Тьме открываются кровью.

– Возбудитель Суперкори все время мутирует, – зачастил он. – Я не врач, я не знаю все точно, только основное. Получить сыворотку на основе крови тех, у кого, как у нас, иммунитет, не получалось, сколько ни старались. Не знаю почему, мне так объяснили…

– Дальше, быстро!

– Потом появились чужие. Они не болеют Суперкорью, для них она как обычная корь, температура, сыпь, потом все проходит, никто не умирает. И инкубационный период не больше месяца, у многих всего неделя.

– Дальше!

– Из их крови получили и вакцину, и сыворотку. Все получили. Можно спасти того, кто уже болен Суперкорью. Можно прививать. Можно делать сыворотку для людей с Синдромом, и они будут нормальными, пока проходят курс уколов.

Вот так. Как все просто. И как все понятно.

– Почему вы держите чужих в тюрьме?

Липперс немного растерялся, даже плечами пожал, потом все же сказал:

– Отчасти для их безопасности. Сильны слухи, что сама Суперкорь пошла от чужих. Может, так оно и есть, никто не знает.

Не так. Я знаю. Потому что ни один чужой не мог оказаться здесь до того, пока этот мир не начал умирать. Но это мне известно, не им.

– Дальше.

– Они сдают кровь, в этом их работа. И… я не знаю, решено держать их под охраной.

Липперс, кажется, что-то то ли почувствовал, то ли заподозрил, потому что сразу же добавил:

– Они живут лучше, чем мы все! Им даже не надо работать: правительство платит им за сданную кровь, и очень много платит. Там, в Форт-Сэме, их держали сначала в большом медицинском центре, потом переселили в отдельный городок. А теперь перевозят на Флорида-Киз, знаешь, где это? Я ездил туда в отпуск с семьей, пока… пока все было хорошо, понимаешь? Биг-Пайн, Рэмрод и Литл-Торч Ки – все будет ресортом для чужих. Все дома, все пляжи, все, что там есть. Там хорошо жить, я бы сам там жил.