Александр Борисов - Прыжок леопарда 2

Из салона опять потянуло дымом. Свежий воздух, как струя керосина, прошелся по тлеющей изоляции.

- Вот наглец! - изумился Аслан. - Эй, кто-нибудь, дайте сюда гранату. Будем его выкуривать.

Услужливый Шанияз сунул ему "фенечку":

- Хороший шакал - мертвый шакал. Подпали ему шкуру, нохче! Нашим братьям хуже не станет. Они у престола Всевышнего.

- Ну-ка все, отойдите подальше и держите окно под прицелом: сейчас я ему покажу знаменатель!

Аслана конкретно "заклинило". Он отступил немного назад, выбирая точку броска.

Мимино налетел медведем, завалил его на спину и заорал, брызжа слюной:

- Ты хоть чуть представляешь, сколько вокруг разлилось керосина? Так долбанет, что мало не будет. Все уйдем вслед за Салманом!

Шанияз тут же встал на сторону сильного:

- Насрать на него! - сказал он с внутренним убеждением. - Пусть покуражится этот шакал: что он может с тремя патронами против шести автоматов?

- Ты прав, - прохрипел Аслан, - что-то я немного погорячился, пусти меня, Мимино. Уходить надо. Самолет давно уже ищут. Деньги - не люди, их никогда не бывает много.

И будто бы в подтверждение этих слов, из-за вершины соседней горы вынырнули два вертолета - две грозные боевые машины в темно-зеленых лягушачьих разводах, с аккуратными красными звездами на борту. Они стремительно приближались, как гончие, взявшие след.

- Ложись! - закричал Мимино, - стреляем по кабине ведущего! Он подхватил автомат, неловко упал на спину и выпустил всю обойму.

Вертолет отвернул, огрызнулся короткой очередью. Пули зацокали по земле, взбивая фонтанчики пыли. Язычки голубоватого пламени жадно лизнули сухую листву, скользнули в окоп и ринулись к самолету.

Летчики бросились врассыпную: смекнули, что горцам будет сейчас не до них.

Мимино и Аслан, не сговариваясь, нырнули в глубокий блиндаж и там залегли, припали к земле, спрятав головы за прикладами автоматов. Остальные были обречены. Шанияз слишком много и часто курил, оттого и имел "позднее зажигание". Он побежал к самолету: там, за мешками с деньгами и героином, были припрятаны три порции "ханки". А Мовлат еще не проснулся. Он лежал на спине рядом с готовой могилой, чмокал губами и хихикал во сне. Наверное, ему снилось что-то хорошее.

Все случилось так неожиданно, что я растерялся. Взметнувшийся к небу огненный шар оглушительно лопнул. Моей энергетической оболочки тут же не стало. Ее поглотила энергия взрыва. Многократное эхо прошлось по вершинам гор, и лавиной сорвалось в ущелье. Через долю секунды рвануло еще. Темно-красное пламя взыграло огромным пульсаром и все занавесило клубами черного дыма.

Мой оголенный разум в панике заметался.

Я еле успел подхватить Никиту и слегка отодвинуть его в прошлое: ненадолго, на какую-то долю секунды. О себе вспомнилось в последнюю очередь, когда авиалайнер уже разваливался на две больших половины. Хвостовую часть отбросило в сторону. Из грузового отсека посыпались сумки, ящики, чемоданы. Горящий деревянный контейнер рассыпался от сильного удара о землю и из него, как цыпленок из скорлупы, вынырнул оцинкованный гроб.

Никита не понимал ничего. Стоило на секунду закрыть глаза - и он, вдруг, оказался в центре прозрачной сферы, приподнятой над землей. Эта сфера не досаждала, не чинила препятствий и неудобств, но она не давала жить: полноценно существовать в этом привычном мире, ставшем вдруг каким-то чужим.

Как это произошло? - он не понял. Сначала рвануло у него под ногами. Он почувствовал силу этого взрыва и знал, что сейчас умрет. Но почему-то не умер. Пламя прошло сквозь него, даже не опалив, как проходит солнечный луч сквозь отражение в зеркале. Никита выронил пистолет, а когда потянулся к нему, руки схватили воздух. Он чувствовал запахи, накал скоротечного боя, но не мог принимать в нем участие, как зритель в кинотеатре не может ворваться в действо.

Он видел, как летчики залегли. Вернее, их уронило взрывной волной. Минуту спустя, на землю посыпался щедрый дождь из кусков металла, горящей обшивки и жирного черного пепла.

Шанияз умер мгновенно. Его растворило в гигантском коктейле из дыма, огня, крови и смерти. Внизу под ним извивался Мовлат. Дым покрывал его черным могильным саваном. Наверное, он кричал: то появлялся, то исчезал черный провал рта. Горела его одежда, горели веревки, опутавшие его тело, горели волосы. На лишенном бровей лице вздувались и лопались пузыри. Это с треском занялся, заполыхал человеческий жир.

После того, как бедняга затих, ожил боезапас. Обоймы то прыгали, то кружились на месте, исходя разящим свинцом. Пули, мяукали, впиваясь в обшивку авиалайнера, цинковый гроб, тело Мовлата; басовито мычали, прошивая столбы пламени. Такой какофонии не услышишь больше нигде. Ведь пуля, выпушенная из обычного автомата, в разреженном воздухе гор, имеет большую скорость и убойную силу, чем на равнине.

Вертолеты со второго захода вышли на цель со стороны леса. Пропустив под собою авиаторов, оба зависли над блиндажом. Кажется, они сориентировались, в кого именно нужно стрелять.

Горцы были обречены. Прямого попадания НУРСа хватило бы им за глаза - не блиндаж, а одно название: ну, что это за кладка - в полкирпича? Но чеченский Аллах в этот раз постоял за своих. От вершины соседней горы отделилась черная точка. Мгновением позже раздался хлопок одинокого выстрела. Серебристый пенал "Стингера" потянулся за вертолетами, стремительно вырастая в размерах.

- Там наши! - ликующе шепнул Мимино и ткнул пальцем в небо, приглашая Аслана проследить за тем, что творится в небе. - Теперь мы посмотрим, на чей хрен муха присядет!

Но Аслан промолчал: кровь текла тонкими струйками из ушей и носа. Он ее вытирал подолом рубахи. В окружающем воздухе скопились пары керосина, и от этого взрыв получился объемным.

- По счету "три" стреляем по вертолетам. Твой левый, - сказал он, пожимая плечами, указал на свои уши и отрицательно покачал головой. Мол, совсем ничего не слышу.

Мимино согласно кивнул.

- Потом сразу уходим, - медленно, почти по слогам продолжил Аслан. - Уходим одновременно и в разные стороны. Сбор у подошвы соседней горы. Там ты найдешь родник и "жертвенный камень". Я узнал это место. За перевалом была наша база. У камня меня подождешь. Но только до темноты. Если не появлюсь, выбирайся как-нибудь сам. Если понял, кивни головой.

Мимино снова кивнул. Глядя со стороны, трудно было понять, кто из них глухой, а кто нет.

Вертолетчики не растерялись. Слетанной паре опыта не занимать. Им негоже бояться какой-то там "стрелки". Боевые машины отпрянули в разные стороны и снова сошлись, набирая скорость. Они проскользнули над самой землей, по обе стороны от горящего самолета.

Это была идеальная тепловая ловушка и "Стингер" повелся: он нашел большую, настоящую цель. Смертельно раненый самолет еще раз хорошенько тряхнуло. Не успевший погаснуть пожар вспыхнул с новою силой. К тому же, где-то внутри взорвались баллоны с каким-то сжиженным газом. В воздухе завизжали осколки.