Иван Петров - Все, о чем вы мечтали

Наконец, гнетущие своей пустотой и открытостью поля закончились, дорога стала петлять, как пьяный велосипедист, меж низеньких пологих холмов, покрытых кустарником и пучками поникшей травы, навевавшей мысль о прическе из серии "три волоса и все пышные". Третий, четвертый поворот, и - я полностью утратил представление о направлении, в котором мы теперь движемся. Может, вообще на север, удаляясь от нужного города. Какой-то серпантин, а не дорога. Не будь кареты, залез бы на верхушку холма и оттуда спрямил путь по целине.

Муторно. Поворот, опять поворот. Ну кто так строит?! Похоже, устроителям дороги тоже надоело кружить путешествующим мозги, и последний холм дорога не огибала по дуге, а рассекла посередине. Немного вверх, но зато потом карета легко пошла под уклон, к низинке, за которой виднелся лес. Нормальный, густой лес, дорога ныряла туда и больше с холма не просматривалась. Высокие, хоть и безлистные кроны скрывали дальнейший путь. Выпавший снег укутал деревья в белоснежные одежды, лег округлыми шапками, и все это волнами, рябью безбрежного моря простиралось вдаль под низким серым небом. Солнышко бы сюда, какая бы была картина! А на дороге снег не держится, под копытами банальная грязь. Наш след просто кричаще тянется до ближнего холма, который мы миновали, и скрывается за поворотом.

Не дай бог...

Дверь кареты приоткрылась, высунулась расстроенная физиономия Пепе.

- Граф! За нами гонятся! Уже близко.

Так и тянет за язык ляпнуть в ответ - а может, не за нами?! Покривляться. А может это страус злой? А может и не злой? Пропеть, что вспомню, из мультфильма про пластилиновую ворону, здоровым жизнерадостным голосом. Только, боюсь, не получится - он у меня сейчас хриплый, писклявый и простуженный. Кажется, ломается.

Б...ь!!! Вот же, черт!

- Стой! Ко мне!

Остановились на полуспуске в низину. До въезда в лес еще с полкилометра. Все съехались, сгрудились вокруг. Посмотрел в глаза моему воинству. Вот скачущий в арьергарде Гонсало, оборачивась, делает выстрел, пытается вновь, дав коню шенкеля, рвануться вперед и, не успевая, заваливается на круп, раскинув руки, получив пулю между лопаток. Вот несколько раз раненый Хуан, скачущий у дверцы бешено несущейся кареты, поймав еще одну пулю, резко свешивается с седла влево, падает, и колеса, хрустнув, проскакивают через него. Карета кренится, заваливаясь, пару секунд - чудом, на двух колесах удерживаясь от падения, но рвущие постромки кони... Кугель кубарем летит с облучка, бьется о смерзшуюся землю и застывает, распластанный, в десятке метров после удара о дерево. Изломанное тело Хуана, оставшееся лежать посреди дороги, грохот выстрелов, крики настигающей погони все ближе и - первые, вырвавшиеся из-за поворота, не задерживаясь, проносятся, копытами вбивая в красную грязь того, кто еще недавно... Вернувшийся к лежащей на боку карете Гильермо, спрыгнув с коня, пытается вытащить оглушенного, потерявшего сознания Пепе, рвет дверь, но дружный залп преследователей сгибает его пополам, отбрасывает, кровь быстро напитывает край белой рубахи, торчащий у ворота.

Пальцы, скребущие смерзшиеся листья, покрытые льдом. Мертвые глаза, застывшие, навечно запечатлевшие холодное зимнее небо. Участники погони, подскакав, быстро спешиваются, ныряют в открытую дверь. Мелькают кинжалы. Кто-то неторопливо идет к безжизненно лежащему Кугелю. Кто-то рассматривает след, четкой, ясной тропкой уводящий в чащу, в кусты, и, призывая товарищей, показывает рукой туда, где видно движение, что-то мелькает. Слышны радостные крики - нашли сундук. Открыли! Нашедший, не сдерживая восторга, стреляет в воздух. Остальные подхватывают. Выстрел, второй, третий...

Хреново у ребят с глазами. Надо это ломать.

Спрятаться? Карету увидят, как не прячь. Следы по целине читаются на раз, здоровенные борозды, никто не спрячется.

Да пошли вы...

- Засада, господа.

Кажется, они догадались, рожи кислые. Согласны. На всякий случай, поясняю свою мысль.

- Будем делать засаду.

Только что проезжали - дорога на вершине холма как будто в лысину врезана, узкая, в одну колею, почти утоплена вглубь. Метра на два. Обочины высокие, нависают, летом там грязь по колено, сейчас промерзло. Как между стенами едешь, совсем не оплыли. По краям ивнячок, травки немного - люди лягут на землю, окажутся на уровне голов проезжающих всадников. Если аккуратно с тыла заползать, а не с дороги на обочину карабкаться, то следов не будет. Совсем не будет, если метров на сто от дороги в тыл холма зайти, по низу, вдоль кустов и уже оттуда лезть. Реально метра на три к краю подобраться и бить погоню почти в упор, на начале спуска. Единственное, что придется лежать не шевелясь, пока не подъедут. На движение точно среагируют, вершина как на ладони, пока кони идут на подъем. Заметят - всем хана, с горки не уйдем, покоцают.

На Пепе все лошади и карета. Отгонит за низину по дороге в лес, метров на сто, так, чтобы от края не просматривались и из низины было не видно, там всех привяжет, а сам, с четырьмя пистолетами, вернется, подыщет себе местечко понезаметнее за каким-нибудь стволом. Если будет дозорная группа - мы ее пропустим, начнем стрелять только по основной. Дозор хоть частично назад дернется, тогда пусть Пепе вступает в дело. Одна рука, четыре пистолета. Одного завалит - уже хорошо. Последняя пара пистолей ему для самозащиты, рыпаться не надо. Основных побъем - и с дозором потом разберемся, с остатками. В общем - как получится, трудно мне предсказывать для Пепе. Как пойдет...

...Может и не будет дозора...

На правую от дороги сторону холма двинулись испанцы, на левую - мы с Кугелем. Как-то так получилось, я специально никого не делил, все сами пошли. Кугель со мной, понятно. Поднялись на холм, залегли, поползли к краю, жестами стараясь помочь друг другу сделать лежки понезаметней. Видно! Видно ребят напротив, метров пятнадцать между нами. Как не крути - с коня видно. Правда, если знать, куда смотреть. Говорить, перекрикиваться - нельзя. Все, конец шевелениям, замерли. Ждем.

Двадцать заряженных пистолетов, у каждого по четыре, все, что выгребли из сундука, вместе с трофейным и парой кугелевских. Мои заряжены Кугелем, так и не освоил это дело, некогда. Пробовал один раз в Монтаржи, но и разрядить выстрелом негде, внимание к нам привлечет. Кугель надежнее.

Ребята на крайняк перезарядятся, а у меня только кинжал. Ленивая я корова, если честно. Троечная натура.

Прямо перед моим лицом, между двумя пучками пожухлой травы, ветром намело листьев, их схватило ледком и, чтобы лечь щекой, послушать ухом землю, нужно топить этот лед. Да и будет ли толк, мы же на вершине, хрен что сюда передается из-за тех холмов, с невидимых отсюда петель дороги. Просматривается поворот от ближайшего и, через пару вершин, вдали, вроде что-то блеснуло? Пролежим этак час - больше не встанем, померзнем все поголовно. Только к лету оттаем.