Александр Байбак - Егерь. Последний билет в рай

— Жить. Большой плавучий раковина часто плавать в лагуне. Мы не подходить близко.

— И давно они там?

— Давно. До длинной непогоды появиться.

Все ясно. Перед прошлым сезоном штормов, значит. Если перевести на нормальный человеческий язык, уже больше полугода. И это минимум. До того они могли просто афалинам на глаза не попадаться. Занятно… Почему, спрашивается, это поселение на картах не отмечено? И летуны их не засекли, хотя летают здесь довольно часто? Вывод один, и не самый утешительный — загадочные люди с острова неплохо маскируются. То есть они чужаки. Впрочем, имеет право на существование и не менее занятный вариант: поселение отстроили с ведома начальства нашей родной базы, в таком случае оно не более чем засекреченное подразделение проекта «Генезис-3000». Эта версия, кстати, неплохо кореллируется с периодически возникающими слухами о тайном полигоне, где проводятся эксперименты с геномодифицированными организмами. Черт, а ведь ту странную «летучую мышь» мы как раз на Пальце встретили! Ну-ка, по карте прикинем… Точно! Приметный островок, получается, лежит всего в сотне с небольшим километров от предполагаемого поселения. А я еще тогда удивлялся, откуда тварюга взялась! Все сходится! Что ж, хочешь не хочешь, а проверить придется…

— Ладно, Варька! Поплывем на твой остров. Покажешь дорогу?

— Варька показать! Только сперва ловить рыба.

— Да не вопрос! — отмахнулся я. — Когда мы будем готовы, Петрович тебя позовет.

Система тау Кита, планета Нереида, 22 января 2538 года, день

Как я ни старался ускорить сборы, отчалить от острова получилось лишь во втором часу дня. Заполняя паузы между переустановками вулканизатора, я постепенно перетащил в эллинг все необходимое, включая провизию и боеприпасы, и когда последний порез надежно перекрылся обширной заплатой, у меня уже все было готово, даже Петрович накормлен. Надуть лодку труда не составило, благо миниатюрный компрессор в мастерской имелся, равно как и запас энергии в батареях, и я поспешил спустить свой ненадежный «дредноут» на воду. Торопливо перекидал на дно скарб, немного неуклюже перепрыгнул на посудину сам (едва не плюхнувшись, кстати, за борт) и позвал напарника. Тут возникла непредвиденная заминка — кот упорно не желал перемещаться с пирса на танцующую от малейшего моего движения скорлупку, так что пришлось в конце концов сграбастать его за шкирку и усадить на переднюю банку принудительно. Немного повозившись, я все же сумел разместиться рядом с движком хоть с каким-то удобством, и, взявшись за румпель, тронул сенсор пуска. Водомет противно засвистел электроприводом и с натугой оттолкнул лодку от пенобетонной стенки. Выровняв курс, я прибавил тяги, и уже через мгновение надувнушка вырвалась на относительный простор бухточки, оставив позади неприветливую полутьму эллинга.

Варьки во фьорде не было. В последний раз окинув Пятачок взглядом, я мысленно простился с погибшими коллегами — над боксом, ставшим братской могилой, до сих пор курился легкий дымок — и решительно направил лодку в узкий проход между скалами. Придавив регулировочный сенсор, я поднял обороты привода почти до номинала, и надувнушка в буквальном смысле слова рванулась вперед, задрав нос и оставляя позади фонтан выбрасываемой из сопла воды. Не ожидавший подвоха Петрович свалился с банки и с возмущенным воплем скатился мне под ноги, по пути собрав все наши небогатые пожитки, но я на такие мелочи не обратил внимания, полностью поглощенный процессом управления.

Надо сказать, сверхлегкая скорлупка на такой скорости румпеля слушалась весьма неохотно, так что в проход я вписался с некоторым трудом, и, едва миновав узкое место, с облегчением сбросил обороты. Сразу же стало легче, особенно Петровичу — кот ползком переместился на нос, цепляясь за гладкий пластик днища когтями. Баллоны он благоразумно не трогал — не хватало еще посреди моря-окияна дыру в борту заполучить!

Погасив скорость, я на самом малом ходу направил лодку прочь от скалистого берега, параллельно высматривая в мелкой ряби черную афалинью спину, украшенную характерным плавником. Несмотря на все мои старания, Варька появилась внезапно — такое ощущение, что вынырнула из-под нашей скорлупки. Впрочем, вполне возможно — афалины очень хорошие ныряльщики, тем более она предупредила, что поплыла рыбу ловить. Собственно, перед дальней дорогой подкрепиться нелишне, особенно если нет желания в пути время терять. Именно поэтому я сам плотно перекусил и Петровича заставил, скормив ему остатки витаминизированного корма.

Варька, дурачась, заложила несколько кругов вокруг надувнушки, потом пристроилась у правого борта и сообщила:

— Большой черный Денисов плыть не туда.

— А куда? Показывай!

— Варька показывать! Догонять!

Афалина скрылась в толще воды, напоследок плеснув хвостом, потом вынырнула в десятке метров от нас и припустила по волнам, отклоняясь чуть восточнее от моего первоначального курса. Ничего себе, «не устать»! Я поддал газу, и надувнушка, постепенно ускоряясь, начала понемногу сокращать расстояние между нами и непоседливой проводницей, но догнать Варьку мы так и не сумели — она сама вернулась, едва убедившись, что направление я выдерживаю правильное. Впрочем, теперь это не составляло труда — я уже понял, что афалина ориентировалась на видневшийся вдалеке клочок суши. Его даже островком назвать было нельзя — так, одинокая скала, торчащая из воды посреди довольно широкого для местных лабиринтов пролива. Ближайший берег виднелся километрах в пяти-семи справа. Конечно, если не считать оставшийся за спиной Пятачок…

До скалы добрались достаточно быстро — за какую-то четверть часа, а потом Варька резко сбросила темп и повела нас почти строго на юго-восток, между двумя близко лежащими островами. Кстати, насчет одинокой скалы я ошибся: первоначальным ориентиром нам служил утес на северной оконечности острова, узким мысом выдававшейся далеко в море. Следующие два часа мы передвигались довольно неспешно, правда, если верить программе-маршрутизатору, которой я сумел задать первоначальные координаты, воспользовавшись трехмерной картой и элементарно определив ближайший островок по рельефу, за это время покрыли двадцать три километра. Давешние острова давно уже остались далеко за кормой, по левому борту промелькнуло еще несколько, и наконец мы выбрались на настоящий простор — еще примерно через полчаса и без малого десяток километров исчезли малейшие признаки суши. Со всех сторон до самого горизонта лениво перекатывались привычные мелкие волны, и лишь по светилу можно было худо-бедно определиться с направлением. Впрочем, Варьке это совершенно не мешало, и она продолжала уверенно двигаться к одной ей ведомой цели, забирая теперь уже почти строго на юг.