Эдмонд Гамильтон - Дочь Тора

Бок деревни был защищен низкими баррикадами замороженной земли. Позади той неосновательной обороны, располагались рассеянные горстки мужчин с винтовками, которые сопротивлялись продвижению массы из нескольких тысяч нацистских пехотинцев, наседающих на них с запада. Нацистам предшествовали легкие танки, которые уже ехали по баррикадам.

— Что это? Что мы видим? — воскликнула снова Бринхилд, ошеломленная, как и ее последователи, адским шумом.

— Мои соотечественники нападают! — торжествующе объяснил Виктор Хейзинг. — Послушайте, они стремятся завоевать деревню прежде, чем те британские суда смогут достигнуть гавани, чтобы эвакуировать защитников. Так мы, немцы, воюем.

— Но это не война! — вспыхнула Бринхилд. — Не чистая, открытая война мечом и копьем в равном бою, типа той, что мы, сонм богов, знали и любили! Это — резня железными машинами и огнем!

Ошеломленный крик согласия возвысился от ее ошеломленных последователей-викингов по всему горному хребту. Лицо Тира, подобное железной маске, забушевало, когда он это увидел.

— Да ведь эти немцы — не воины! Они мясники, которые убивают женщин и детей, сбрасывая на них пламя с неба.

— И те, которых они уничтожают, имеют нашу собственную норвежскую кровь! — неистово заорал Хеймдалл. — Немец сказал, что его соотечественники стремятся только защитить норвежцев.

Лицо Бринхилд стало белым пламенем от возмущения и ненависти.

— Мы, сонм богов, никогда не будем союзником расы, которая борется как эта!

Она наклонилась к Фаллону.

— Теперь я, наконец, поняла, почему ты сказал, что ненавидишь войну. Эта война ненавистна, и, таким образом, слабыми являются те, кто против мира.

Она склонилась еще ближе, и ее кинжал разрезал путы американца и норвежца. Ее синие глаза по-другому взглянули на Фаллона.

— Чужеземец, я прошу прощения! Ты говорил правду с самого начала до самого конца. Это немец лгал…

Внезапно она качнулась назад, ее голос зазвенел.

— Где немец? Схватить этого лживого заговорщика!

Воины сонма богов поскакали по снежному горному хребту в беспорядке, ведя поиск.

— Проклятый немец ушел! — завопил Тир. — Он, должно быть, увидел, куда подул ветер, и отступил по горному хребту. И Тиалфи тоже скрылся.

— Найдите и схватите их! — прокричала дочь Тора. — Если Тиалфи стал предателем и дезертиром…

Но воины сонма богов, которые неистово стали прочесывать подошву горного хребта, вскоре вернулись — с Тиалфи, но без Хейзинга. Сын Локи умирал. Широкий разрез на его горле ужасно пузырился, когда он попробовал заговорить.

— Немец был около меня, когда увидел ваш ужас и гнев, — прошептал Тиалфи принцессе. — Я поскакал за ним, чтобы остановить его. Он симулировал сдачу в плен и внезапно поразил меня кинжалом…

Голова Тиалфи откинулась. Независимо оттого, что он был сыном Локи, Тиалфи не оказался предателем. Фаллон заметил, что белый, ужасный гнев собрался на лице и в бурных глазах Бринхилд. И такой же гнев отразился на лицах всего сонма богов.

— Смотрите! — закричал Хеймдалл, указывая вниз на ревущее сражение в деревне.

— Немцы едут к нам!

Это было верно. Продвигающаяся нацистская сила внезапно отвернула от баррикад, на которые нападала, и двинулась к гребню склона, на котором находились всадники сонма богов.

Танки уже следовали впереди, грохоча по снежному склону с их пушками, готовыми к действию. Позади них шла масса пехоты, в быстром марше.

Фаллон немедленно все понял.

— Это Хейзинг, сбежавший к ним, рассказал о нашем присутствии здесь! Они идут за тобой, Бринхилд. Если они смогут захватить или убить тебя, то они разрушат ваш сонм богов. Хейзинг знает, как они могут вторгнуться в вашу долину, и заполучить там ключ к победе над великими державами.

— Это все время было планом лживого дьявола! — добавил Хелверсон.

Крик гнева возвысился от сонма богов, когда все поняли двуличность Хейзинга, который всегда планировал обмануть их.

— Они собираются вторгнуться в Асгард? — проревел Тир. Он крутанул тяжелым мечом в воздухе. — Кажется, нам придется воевать, как мы и надеялись, в конце концов.

Синие глаза Бринхилд засверкали. Ее голос зазвенел над неистовым войском на горном хребте.

— Впредь, немецкие мясники — наши кровные враги, а норвежцы и их союзники — наши друзья. Подготовьтесь, дети Асгарда, для сражения.

Дикие крики ликования ответили ей. Мечи и топоры были приведены в готовность.

Хелверсон обеспечился топором Тиалфи, а меч погибшего вручил Фаллону.

— Бринхилд, что ты будешь делать? — обратился Фаллон к дочери Тора. — Ты не сможешь противостоять этим немцам. Независимо от того, насколько храбры ваши воины, мечи и топоры бесполезны против самолетов, танков и орудий!

Нацистские силы уже текли по более низким склонам. Танки грохотали впереди по снегу. Плюющая смерть из их пулеметов должна была начаться в течение нескольких минут. Они и автоматчики позади них были почти в пределах дистанции стрельбы.

И пикирующие бомбардировщики, которые бомбардировали горящую деревню, прекратили это, в ответ на радиокоманды. Фаллон понял, что эти самолеты быстро определят скопление войск сонма богов и снизятся над ним.

Бринхилд ответила на уговаривание Фаллона звенящим смехом.

— Я говорю тебе, что, несмотря на их железные машины, мы сокрушим их этой ночью. Теперь держитесь подальше от меня, и ждите моего сигнала.

Дочь Тора поехала вперед, на небольшой мыс снежного горного хребта. Ее тонкая оправленная в кольчугу фигура и голова без шлема отражались силуэтом напротив дикого яркого света горящей деревни и вспыхивающего Северного сияния.

Она подняла руки к небу в жестоком жесте. Нацисты с поднимающегося склона, бросили взгляд на нее, и пушки из их стремительно движущихся танков выплюнули град снарядов в нее. Но Бринхилд оставалась неподвижной на своем коне, руки все еще двигались вверх.

Фаллон почувствовал большую пульсацию опасения, когда заметил, что отдаленные нацистские самолеты теперь ревут к ним. Через несколько мгновений те самолеты спикировали, чтобы выпустить свои бомбы для уничтожения войска сонма богов перед танками и прибывающими стрелками. Через несколько мгновений девушка, которую он любил больше жизни была бы взорвана…

Вспыхивающее небо внезапно стемнело. Облака, как обширные черные крылья, закрылись внизу, на стонущем ветру, чтобы уничтожить лучи Авроры.

— Это штормовое волшебство, — пробормотал Тир внезапно хриплым голосом. — Смотрите…

Фаллон почувствовал, что волосы вздыбились на его шее. Те обширные черные крылья облаков появились так внезапно, и с невероятной стремительностью опустились к основанию гребня того горного хребта. Стонущий ветер возвысился до свиста, кричащая буря сверху била по самолетам, раскидывая их как листья.