Стив Лайонс - Ледяная гвардия

— Мы не боимся вонючих мутантов, — проворчал Пожар.

Толленберг долго смотрел на него хитро и прищурившись, а потом тихо сказал:

— Я знаю, что вы не боитесь. Просто мы можем помочь вам избежать страшных опасностей — если вы поверите нам.

Что-то здесь было не так…

Как только они вошли в освещенную свечами часовню, Блонскому сразу стало все понятно. Он выпрямился, и его рука скользнула к лазгану.

Они поднялись еще по одной лестнице, на этот раз короткой, и Толленберг постучал по нижней стороне крышки люка в потолке: тот же сигнал, что и раньше, три стука, пауза и еще два. Крышка отодвинулась, и в люке на фоне яркого света появился силуэт еще одного человека в рабочей одежде. Человек протянул им руку.

Блонский пролез через люк вторым из ледяных гвардейцев, после Пожара, — и мгновенно почувствовал зловоние Хаоса. Но поскольку после долгого пути по канализации воняло ото всех, обнаружить источник вони было невозможно. Оглядевшись вокруг, Блонский нигде не заметил явной угрозы.

Он подумал, что, возможно, так его чувства отреагировали на осквернение этого некогда святого места. Местные лоялисты предприняли некоторые усилия, чтобы вернуть себе эту часовню, восстановить алтарь и стереть с ее стен отвратительные руны Хаоса, — но все же Блонский чувствовал, что дух Бога-Императора покинул это место, и ничто не вернет его сюда.

В одном конце часовни две украшенных колонны были расколоты, из-за чего частично обвалился потолок. Сквозь разбитое окно проникали слабые лучи дневного света, среди развалин блестели осколки цветного стекла. Настенные гобелены сорваны и сожжены.

Здесь были еще люди — тридцать или сорок человек, в таких же синих рабочих костюмах, напоминавших униформу. Они то ли скребли полы, то ли пытались собрать остатки разбитых сокровищ, то ли просто стояли на коленях перед алтарем и тихо молились. Заметив четырех пришельцев, они с надеждой и трепетом в глазах стали подниматься на ноги и приближаться к ледяным гвардейцам.

И в этот момент Блонский, заметив их странную волочащуюся походку и клочья серой шерсти, торчавшие из синих рукавов, понял, что происходит. Он схватил лазган, развернулся и выстрелил в голову рыжеволосой женщине, которая в тот момент помогала Гавотскому подняться по лестнице. Она упала, на лице ее застыло удивленное выражение, а Блонский повернулся, чтобы разделаться с Толленбергом.

Но он опоздал: молодой светловолосый проводник уже лежал возле ног Пожара, который сдавливал руками его горло так, что между пальцами текла кровь.

— Я тебя предупреждал! — прорычал Пожар. — Я говорил, что это сделаю. — Когда Толленберг умирал, синяя роба соскользнула с его плеча, и Блонский заметил на его коже ярко-зеленую бородавку — доказательство того, что он не ошибался.

Грэйл тоже схватился за оружие. Гавотский поднялся на ноги, окинув всех таким же изумленным взглядом, какой был той женщины.

— Это засада, сержант! Они — мутанты! Все они — вонючие мутанты!

«Это уже становится привычкой, — думал Стил. — Ты встречаешь свою смерть и примиряешься с ней ради того, чтобы потом испытывать страшные муки возвращения к жизни».

На этот раз даже механические части мозга отключились. В его воспоминаниях остался лишь бой — тот момент, когда цепной меч разорвал бронированную шинель и плоть под ней. Истекая кровью, Стил упал лицом вниз и потерял сознание. Космодесантник Хаоса мог и должен был добить его. Почему он этого не сделал?

Стил не чувствовал ног. Окружившие его гвардейцы-предатели схватили полковника за руки и куда-то потащили. Ноги волочились по земле, от шинели остались свисающие лохмотья пластфибра. Грудь и живот были стянуты синт-кожей.

— Он очнулся! — прохрипел голос возле его уха.

— Да? Тогда почему мы его до сих пор несем? — Стил почувствовал, как ствол лазгана уперся в его спину, и второй голос прорычал: «А ну пошел, императорский прихвостень!»

Ответ Стила был предельно краток, но выражал все, что полковник думал о еретиках и их приказах.

Еретик в ярости замахнулся было прикладом, но один из дружков удержал его руку.

— Лучше не рискуй, — сказал он. — Он и так едва живой. Если ты проломишь ему череп и разбрызгаешь по улице мозги, что скажет он, когда узнает?

Стил едва заметно улыбнулся. Предатели подтвердили то, о чем он и так догадывался: их вождь в улье Йота хотел заполучить Стила живым. Вероятно, Мангеллан намеревался допросить его о группе: их численность, намерения и текущее местонахождение. Но это ему не поможет.

Враги отобрали у Стила оружие, полевой рюкзак и даже меховую шапку, вывернули все карманы. Они думали, что полковник беспомощен. Но они ошибались.

Самое сильное оружие Стила было внутри: механическое плечо исправно, а бионический глаз почти закончил цикл восстановления и перезарядки. Стил уже мог им видеть, хотя пока расплывчато. Он активировал индикатор, указывавший на то, что глаз целиком восстановится через пятьдесят восемь минут.

Тем временем предатели окажут ему услугу. Пусть сейчас он пленник, но враги несут его туда, куда нужно попасть, — в Ледяной дворец, к исповеднику Воллькендену.

Они попали в ловушку.

Гавотский проклинал себя за то, что поверил рыжей, которая подозвала его и Блонского на улице. Несмотря на опасения товарища, он доверился своей интуиции и не стал подробно ее расспрашивать. Ведь за ними гнались предатели, а интуиция еще никогда не подводила сержанта.

Интуиция и сейчас что-то ему подсказывала.

Часовня наполнилась треском лазганов. Звук эхом отражался от сводчатого потолка и бил по ушам с оглушительной силой. Но стреляли только лазганы ледяных гвардейцев. Мутанты не сопротивлялись, у них и оружия почти не было. Скуля и хныча, они прятались за каменными колоннами, обломками церковных скамей и алтарем.

— Прекратить огонь! — крикнул Гавотский. — Я сказал — прекратить огонь, это приказ!

Грэйл посмотрел на сержанта, озадаченно насупив брови, но все же первым подчинился. Пожар был готов взбунтоваться, а Блонский…

Хотя Блонский и не нацелил лазган прямо на Гавотского — ствол был направлен вниз под углом, — сержант ощущал на себе испытующий взгляд его черных глаз и видел, как напряжены мышцы его рук в готовности открыть огонь.

— При всем к вам уважении, сержант, — начал он, — могу я узнать основания для такого приказа?

— Посмотрите на них! — сказал Гавотский. — Разве это похоже на засаду? Никто из них на нас не нападал. Они только оборонялись.

— Они мутанты! — выпалил Блонский. — Само их существование оскорбительно для нас!

Гавотский спокойно отреагировал на его яростный выпад. Сержанта было нелегко испугать.