Борис Царегородцев - Время больших побед

– Так что, вспомогательную артиллерию убрать?

– А зачем она нужна. Сейчас на всех новейших линейных кораблях второй калибр не ставится. В артиллерийском бою он не участвует из-за своей бесполезности на больших дистанциях. А при отражении авиации он опять представляет собой только балласт. Надо на корабль ставить универсальные орудия.

Адмирал подозвал кого-то из техотдела и стал что-то объяснять, я не расслышал, так как в этот момент ко мне обратился сам Берия:

– Вот видите, товарищ Лазарев, какую вы свинью подложили всем, и немцам, и нам. Немцы обижаются, что мы у них этот корабль увели, а мы сами не знаем, что нам с ним делать.

– Как – что?! Ремонтировать и вводить в строй. Подводные лодки отремонтировали, и его рано или поздно отремонтируют.

– Его отремонтируют, как-никак, это первый из захваченных немецких кораблей, да еще с таким именем на борту. Гитлер при каждом его упоминании будет биться в припадке и брызгать слюной.

– Так сюда еще четверых тащат из бывшего гитлеровского флота.

– Вот-вот, вас нельзя больше выпускать в море, – засмеялся Берия, – из-за вас встанет все судостроение на заводе. А будут заниматься одним только ремонтом захваченных вами кораблей. Сколько у немцев осталось крупных боевых кораблей?

– Линкор «Гнейзенау», но он пока не в боевом состоянии, а после всего, что случилось с фашистскими кораблями, Гитлер точно пустит его на металлолом. Еще тяжелый крейсер «Принц Ойген», – продолжал перечислять я, – легкие крейсера «Эмден» и «Лейпциг», старые броненосцы времен Первой мировой, десяток или полтора эсминцев и немалое количество кораблей поменьше.

– Так ты что, хочешь их всех в призы записать? – полушутя проговорил Берия.

– Товарищ Берия, они нам не помешают.

Улыбнувшись, Берия повернулся и зашагал по направлению трапа, давая понять, что закончил свой визит.

И вот мы опять едем по разбитой дороге в сторону Архангельска. После въезда в город машины разделились, Берия поехал в управление НКВД, Кузнецов и другие флотские в штаб Беломорской флотилии, и я заодно с ними. Хотя там никого не знал, разве только начальника штаба Зозулю. Я думаю, ко мне, как к адмиралу, приставать с разными расспросами не сунутся, как-то не хотелось в молчанку играть или отнекиваться, ссылаясь на какую-либо секретность. Однако все обошлось, никого из непосвященных моя персона не заинтересовала. Встретил я Зозулю и еще пару знакомых лиц по нашей четырехмесячной стоянке у черта на куличках. Немного пришлось переговорить с ними для приличия. Самое главное, нас тут накормили. А то после такой езды у меня свело желудок. Покончив со всеми делами в штабе, поехали на аэродром. Я находился в одной машине с адмиралами Кузнецовым и Головко, они пригласили меня для продолжения разговора, начатого еще на заводе. И вот тут я решился:

– Товарищ адмирал, а не пригласить нам на самолет моего бывшего штурмана, если только Берия согласится на это.

– Зачем вы хотите пригласить его? – спросил адмирал.

– Товарищ адмирал, Головин знает больше меня о боевых флотах мира, об их составе, тактико-технических характеристиках кораблей. И пока будем лететь до Москвы, он многое сможет рассказать. У него большой архив. Есть теоретические чертежи и схемы многих кораблей, построенных и строящихся в будущем. Он вам пригодится в комитете по планированию и строительству флота.

– А ты, значит, у нас ничего не знаешь ни о флотах, ни о кораблях.

– Кое-что знаю, все же я командир подводной лодки и должен знать о флотах потенциального противника, о его кораблях и их возможностях. А вот о флотах и кораблях позднего периода не так хорошо, как мой штурман. Вот он все знает о флотах, кораблях и их ТТД начиная с древних времен. Головин дока и в других военных областях. Потому-то он при Берии и Генштабе.

– Мы с ним в Москве пообщаемся. Я подозреваю, товарищ Берия и так недоволен тем, что ты со мной летишь, а если еще и Головина попросим с нами лететь… Нет, мы его в Москве попросим к нам прийти.

На аэродроме все уже было готово для нашего дальнейшего путешествия в сторону Москвы.

К нам подошел комиссар с газетой в руке:

– Товарищ народный комиссар Военно-морского флота, летчики с прилетевшего из Москвы самолета нам газету подарили, когда узнали, что мы подводники и только что из Мурманска.

– Ну и чего вы сияете, как начищенная рында?

– Вот, посмотрите сами.

На первой странице «Правды» была напечатана фотография тонущего линкора «Тирпиц» и героя этого репортажа Лунина. А главное – заголовок над статьей «Вторая встреча хрупкой подводной лодки и бронированного гиганта». Наш корреспондент так расписал этот бой, что и ему впору повесить «Звезду» Героя, не говоря о том, что Лунину за линкор присвоили вторую. Пока Кузнецов читал статью, изредка поглядывал на меня, наблюдая за реакцией. А как реагировать, когда всю славу пришлось отдать другим. Да ладно, мы все делали общее дело, а это приближает нас к общей победе над врагом.

– Товарищ адмирал, – обращаюсь к Виноградову, – не вы ли подсказали этому романисту заголовок? У Григорьича доступа к нему не было. Надо бы часть гонорара отсудить за использование интеллектуальной собственности.

– А это еще что такое?

– А, это. Допустим, кто-то воспользовался в своих целях чужими стихами, песнями, текстами или иной интеллектуальной собственностью без разрешения автора и не сославшись на него, следовательно, должен за это отвечать в суде или заплатить, если писатель докажет свое авторство. У нас теперь за все надо платить, и за это тоже. Но мы здесь, а не там. Поэтому Григорьич дарит безвозмездно, – пошутил я. – Григорьич, не будешь на товарища адмирала в суд подавать, отстаивать свою интеллектуальную собственность?

Григорьич сделал круглые глаза и готов был взорваться от негодования:

– Да я даже рад, что товарищ адмирал воспользовался этим заголовком.

Григорьич развернулся и ушел обиженный. Адмиралы засмеялись.

– Зачем ты, Михаил Петрович, человека обидел, – заступился Виноградов за Григорьича.

– Я же не думал, что он обидится. Он же там в девяностых, когда с флота уходил, сам торгашом несколько лет был. А потом то ли прогорел, то ли попал под пресс криминала, может, еще что-то было. Но когда прищемили ему хвост, то прибежал опять на флот. И чего теперь из себя нецелованную девочку строить? Обиделся он, блин!

– Товарищ Берия едет, – объявил Виноградов, первым увидев приближающиеся машины.

И вот мы снова в воздухе на пути к Москве, туда должны прибыть после полуночи.

– Почему бы не вылететь отсюда ночью, чтобы утром быть в Москве? – задал я вопрос в пространство салона, ни к кому конкретно не обращаясь.