Иван Константинов - Стальная бабочка, острые крылья

Заскрипел металл, дверь выгнулась, и воительница вывернула ее наружу, как если бы она была из мягкой жести.

Плач стих. Мириам вглядывалась в жаркие внутренности грузовика, но могла рассмотреть только нагромождение каких-то мешков и ящиков.

– Выходите! – сказала Би. – Мы не рейдеры. – Она отодвинула Мириам от двери. – Отойди, а то еще выстрелят.

– Не выстрелят. – Мириам сделала шаг вперед, выставляя пустые ладони. – Смотрите, у меня нет оружия.

Что-то шевельнулось между мешками. Блеснули несколько пар глаз.

– Выходите, – сказала Мириам.

Первой на землю соскочила светловолосая девочка лет двенадцати, как показалось Мириам, одетая в серые холщовые брюки и рубаху. За ней последовали двое детей помладше – мальчик лет девяти и еще один, годков шести, которого она взяла на руки и поставила на землю. На всех было что-то вроде одинаковой грубой униформы, и Мириам вспомнила, что на трупах, разбросанных сейчас вокруг грузовиков, она видела такую же одежду.

Дети молча стояли и смотрели на них, самый младший держал за руку того, который постарше.

– Привет, – сказала девушка. – Меня зовут Мириам, а это Би.

– Я слышала, как вы там говорили, – ответила девочка, обернулась и попыталась зайти за грузовик, но на пути у нее оказалась Би.

Девочка уперлась в нее как в стену.

– Не нужно, – сказала Би. – Не надо на это смотреть.

Девочка наклонила голову, потом упала на колени перед Би и разревелась. Спустя несколько секунд к ней присоединились оба мальчика. Обхватив ее за плечи, они зашлись в плаче.

Би смотрела на них с совершенно потерянным видом.

Мириам подошла к детям, опустилась на колени и обняла всех троих.

– Это правильно, – сказала она. – Плачьте, так и должно быть. Ревите, пока можно.

От детей пахло свежей постиранной одеждой и пряностями – должно быть, из-за поклажи в грузовике.

– Побудь с ними, – сказала Би. – Мне еще нужно выкопать могилы.

– Меня зовут Таня. Старший – это Рок, а младший – Тони, – говорила девочка минут через десять.

Они зашли за грузовик, в тень. Перед полуднем солнце раскаляло каменистые холмы вокруг, и стоящие неподалеку кары рейдеров мерцали в горячем воздухе, как призраки.

– Я самая старшая. Всех детей отправили вперед, с караваном, а мы ехали последними. Я помогала собираться сестрам, укладывать… – Она всхлипывала, но слезы на горячем ветру высыхали почти мгновенно.

– Вы поедете со мной, в моем грузовике, хорошо? – Мириам заглянула ей в лицо. – Ты все еще самая старшая. Тебе придется собрать все ваши вещи и перенести их ко мне. Все, что может понадобиться в долгом пути. Ты понимаешь?

– Понимаю. – Девочка подняла голову. – Но как же?..

Мириам проследила за ее взглядом. За все еще дымящимися грузовиками мелькала складная металлическая лопата, выворачивающая неподъемные камни и разбрасывающая песок.

Би рыла могилу.

– Это неправильно, – почти прошептала девочка. – Я хочу попрощаться…

– Мы попрощаемся. – Мириам встала. – Собирай вещи, а мне нужно ей помочь.

Би работала без повязки. Пыль покрывала ее лицо и костюм, как желтый маскировочный балахон.

– Ты обгоришь на солнце, – сказала Мириам, присев на краю ямы. – У тебя совсем белая кожа, и к вечеру тебе будет очень больно.

– Пускай.

– Тут тебе немного осталось. Я пока подтащу тех, что полегче.

– Что?

– Их же нужно похоронить. Я помогу.

Би закашлялась, потом оперлась на лопату и выпрямилась, глядя на Мириам.

– Тебя же тошнит от вида крови!

– Да, но это… ты не должна делать все одна. Я справлюсь, кроме того, мне тоже хочется что-то для них сделать.

– Для них ничего уже не сделаешь.

– Неправда. Ты что-то делаешь. Даже сейчас. И это не твоя вина, что они… что их…

– Не моя?! – Би швырнула лопату о стену ямы так, что полетели искры. – Твоя? Нет, ты делала что могла. Их? Да они уже умерли. Кто мне теперь скажет, почему у них, у двух мужчин, трех женщин и кучи детей, было на всех одно ружье?! Одно против экспансивных… – Она снова закашлялась.

– Я не знаю, – сказала Мириам. – У меня тоже был только один пистолет. Ты не виновата.

Би подняла лопату и выпрыгнула из ямы одним движением, словно выброшенная пружиной.

– Те, кто виноват, жрут песок! Почти все эти скоты умерли гораздо легче, чем те, в кого они стреляли. Игла в голову!.. Ты знаешь, что мне пришлось добить священника и одну женщину? Им вырвало внутренности, но они еще жили. Или ты не заметила?

– Пожалуйста, не кричи. Дети услышат, – прошептала Мириам, и из ее глаз как-то сами собой закапали слезы. – Ты все сделала правильно. Я понимаю. Пожалуйста, давай я тебе помогу.

– Помощь – не то слово. – Би тоже перешла на шепот. – Если мы можем лишь добить раненых и закопать трупы, то это уже не помощь.

Она отвернулась и вонзила лопату в песок.

Мириам дотронулась до ее плеча и едва расслышала:

– Извини. На меня иногда находит. Спасибо, что пришла. Я знаю, как это тяжело в первый раз. – Би обернулась. Глаза на лице, покрытом желтой пылью, казались черными провалами. – Но потом… иногда это еще тяжелее.

Чуть позже Мириам помогала Би умываться. Руки и лицо девушки пахли дезинфектантом, ее все еще тошнило, но рвать больше было нечем.

Она знала, что будет сниться ей в ближайшие ночи – неожиданно тяжелые тела, душный запах пыли и крови, коричневая грязь, быстро сохнущая на солнце. Между машинами остались лежать только рейдеры. Мириам в любом случае не смогла бы заставить себя их коснуться. В какой-то момент – Би как раз начала засыпать яму – Мириам поняла, что Таня, девочка из миссии, стоит за их спиной и смотрит. Потом она убежала и вернулась уже тогда, когда Би заваливала могилу камнями, тяжелыми глыбами, которые не смог бы сдвинуть обычный человек.

В ее руках был крест, сделанный из двух металлических прутьев, перевязанных пластиковым жгутом. Теперь он был вкопан в песок, между камней, а Таня стояла перед ним на коленях.

Булькала вода в канистре, Би стирала грязь с лица куском мокрой ткани.

– Скоро вода закончится, – тихо сказала Мириам.

– К вечеру мы будем в Атланте, если выедем сейчас.

– Я посмотрю, что из вещей нам может понадобиться, погружу их и возьму детей.

– Хорошо. Я соберу батареи, оружие и сломаю все машины, которые еще на ходу.

Би выпрямилась и смотрела теперь на Таню, с ее лица капала вода. Мириам подошла к девочке и дотронулась до ее плеча.

– Прощайся, – сказала она. – Чем сердечнее ты это сделаешь, тем легче будет расставаться.

– Мы не расстаемся, – возразила Таня. – Они в раю, и я их увижу когда-нибудь. – Она закрыла лицо руками. – Отец Кларк, Энтони, сестра Вонг, сестра Рут, сестра Мириам, – сказала девочка совсем тихо, и Мириам вздрогнула. – Сироты Марк и Тимоти. Здесь даже негде написать их имена. Я не помню, что нужно говорить в таких случаях. Моя проклятая память!.. Отец Кларк читал что-то, но я не помню…