Алекс Орлов - Сфера

— У вас еще и дети есть? — снова поразился Джек, опять удивляя этим савоярку. Она даже прикрылась одеялом, чтобы как-то разобраться в происходящем.

— А почему у нас не может быть детей? — решилась спросить она.

— Нет, ты не поняла, у вас, конечно же, могут быть дети, но… что же произошло потом?

— Ничего. Дети уехали, потому что стали взрослыми и больше мы с мужем не обязаны жить вместе.

— Слушай, а как тебя зовут? А то мы как-то не успели познакомиться…

— Можешь звать меня Мила.

— Очень приятно, Мила, а ничего если…

— Что?

— В вашей традиции можно узнавать возраст женщины?

— А почему нельзя? — спросила Мила, кладя под одеялом руку ему на живот.

— Тебе сколько лет и сколько лет твоим детям?

— Мне тридцать шесть. Детям восемнадцать, девятнадцать и двадцать. Два сына учатся в Лермане, здесь у нас нет для этого никаких условий. А дочка замужем, у нее уже двое детей.

— То есть ты уже бабушка? — спросил Джек, не подумав, и ужаснулся, ожидая реакции Милы, но та как-то странно пожала плечами, а потом ответила:

— Я даже не знаю, я этих внуков ни разу не видела.

— А почему?

— Что почему?

— Почему не видела?

— А зачем мне?

За стеной снова начался характерный шум, и рука Милы плавно скользнула по животу Джека. Разговаривать дольше было бессмысленно, внизу их ждал Штоллер, и следовало отдать должное красоте Милы.

Прежде чем снова сесть в броневик, Джек с Хиршем остановились подышать, а Штоллер обошел машину кругом, постукивая ботинком по колесам.

— Все, садитесь! — сказал он, отключая блокировку дверей, и Джек с Хиршем забрались внутрь.

— Ну и что? — спросил Штоллер, заводя двигатель.

— Что? — в тон ему спросил Джек.

— Вам понравилось?

— А разве это могло не понравиться? — улыбаясь во весь рот, осведомился Хирш. — Мне непонятны ваши проблемы, Штоллер.

— Наши означает савояров? — спросил капрал, разворачиваясь на парковке и стараясь не задеть стоящие там мотороллеры.

— Вот именно.

— У всякого народа свои повадки. Сейчас поедем немного прогуляться.

— Что значит прогуляться?

— Вон в тот проулок заедем.

— А почему именно туда?

— Он извилистый и тесный. И заборы с обеих сторон высокие.

Джек хотел спросить — зачем им сейчас заборы, но решил, что любопытство излишне, при том, что был еще под впечатлением недавнего свидания.

Впечатления было хорошими. Он даже подумал спросить Штоллера, можно ли как-то связаться с этими савоярками на будущее, однако решил подождать, все же они были на задании, а свидание оказалось лишь приятной неожиданностью.

Несколько стоявших возле заведения горняков смотрели вслед военной машине с неодобрением, будто считали, что Джек с Хиршем позволили себе лишнего. И хотя с местными порядками Джек немного разобрался, он все же чувствовал некоторую вину перед тем угрюмым савояром, который дождался у стойки появления Джека и Хирша со второго этажа.

Ну чего, спрашивается, злиться, если у них уже нет никаких отношений?

Хорошо еще, что девушки наверху задержались, может, даже нарочно, чтобы Джеку с Хиршем было не так неудобно идти через весь зал под косыми взглядами местной публики. А может, они всегда так смотрели, ведь каждый день одни и те же лица, а тут хоть какое-то развлечение.

Но заплатить все же пришлось, правда, только за номер. Джек не знал, сколько это стоит и просто дал Миле одну бумажку из той пачки, что у него была в кармане.

Он спросил: «Этого хватит?»

Она сказала: «Да».

А потом, размякший и расслабленный, он чуть не забыл пистолет под кроватью и пришлось вернуться за ним от двери, а Мила подумала, что он не может с ней расстаться, и Джек решил, что путь так и думает, и поцеловал ее еще раз. И она его тоже, да так страстно, что он снова чуть не забыл пистолет.

— Вы, кстати, пистолеты-то не забыли? — спросил вдруг Штоллер, сворачивая в тот самый — узкий и извилистый переулок.

— Нет, все в порядке! — быстро ответил Хирш и, выдернув из-за пояса «девятку», показал Штоллеру. Потом повернулся к Джеку и, заметив его улыбку, спросил:

— Чего ты улыбаешься?

Но Джек не ответил и стал смотреть в забранное бронированной шторкой окно.

Броневик остановился.

— Что случилось-то? — спросил Джек.

— Там у машины пара типов крутилась, пока вы наверху были.

— И что они сделали?

— Сейчас посмотрим, — сказал Штоллер, выходя из броневика, и Джек с Хиршем тоже выбрались наружу.

Штоллер заглянул под днище и сказал:

— Ага, так я и думал.

Джек с Хиршем тоже посмотрели и увидели плоский брусок размером со школьный пенал, а на нем небольшой диск, на котором горела крохотная сигнальная лампочка.

— Это бомба? — спросил Джек сдавленным голосом.

— Бомба… — ответил Штоллер и, схватившись за брусок, с трудом оторвал его от днища. Потом снял с бомбы диск с лампочкой и вернул его на корпус броневика, а бомбу отнес к забору и сунул в трещину в грунте — довольно глубокую.

— Ну и что ты сейчас делал? — спросил Хирш.

— Он снял бомбу, а радиомаяк оставил, — сказал Джек, забираясь в машину. — Но почему, Штоллер?

— Они не хотят шуметь в городке, поэтому собирались рвануть нас подальше, чтобы местные не перепугались. Для этого им нужно было точно знать, где мы находимся, — ответил Штоллер, заводя машину.

— И теперь они будут знать, ведь маяк остался при нас. И как только раздастся взрыв в городе, они поймут, что ее нашли и обезвредили. Она ведь рванет?

— Нет, не рванет. Маяк является ее инициатором. Он принимает сигнал и дает команду детонатору.

— Но почему они решили так поступить с нами? — спросил Хирш. — Они поняли, что мы занимаемся разведкой?

— Может, поняли, а может, решили подчистить на всякий случай, чтобы фуражиры случайно не нарвались на них где-нибудь в рощах.

Какое-то время они молчали, Штоллер вел машину по грунтовой дороге, а Джек с Хиршем, по своему обыкновению, анализировали ситуацию.

— Сдается мне, Штоллер, что ты не простой водитель броневика, — сказал Джек, когда они стали выезжать в живописную долину с теми самыми рощами, о которых Штоллер уже предупреждал.

— Да ничего особенного, — покачал головой савояр.

— Ну не скажи, — не согласился с ним уже и Хирш. — Про мины ты знаешь очень много, сразу заметил тех, кто крутится возле броневика.

— И обошел его кругом еще возле кабака на стоянке, — вспомнил Джек. — Ты ведь уже тогда понял, что под нами мина?

— Нет, то что мина, я не знал, но по обвалившейся ото днища грязи понял, что какая-то закладка имеется, поэтому и свернул в переулок.

— И про местные порядки ты все знаешь…

— Я же савояр, — улыбнулся Штоллер.

— Ты савояр, но ты савояр с другой планеты и о местных порядках ты знать не знал, пока тебя здесь не научили.