Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 3

Но амурными делами — занимались не все.

Палермо активно строился, заветы барона ди Адрано не были забыты — и сейчас любая, даже самая добропорядочная строительная фирма не забывала покрутить выделенные по казенным подрядам деньги несколько месяцев на коммерческих стройках, и только потом построить то, что и заказано. Поэтому — город буквально кишел строительной техникой, самосвалами, фургонами, кранами, принадлежащим — по бумагам — мелким строительным фирмам. В соответствии с новомодной тенденцией и рекомендациями умных людей здесь развивали малый бизнес — и теперь кран принадлежал одному рабочему, а экскаватор — другому. Но все помнили, кому и что принадлежит на самом деле. Забывать было — чревато.

Так вот — под угасающим летним небом по дороге, идущей на вершину Монте Пелегрино, одного из самых красивых мысов Европы, рыча изношенным мотором взбирался старый бескапотный ФИАТ. Машина была старой, но как и положено по местным традициям выкрашена в яркий цвет, нечто среднее между желтым и красным. Здесь машина может быть какой угодно старой — но она должна блестеть.

— Нет, все-таки этот Личелли — козел настоящий… — проговорил сидящий за рулем крепыш — Марио говорил, он знает, в каком отеле тот остановился. Надо его подкараулить и всыпать как следует…

— За что? — лениво возразил второй, худой и высокий, с шикарной копной черных кудрей на голове — я сколько раз говорил, если игроки лентяи, никакой тренер ничего сделать не может. Драть их надо — как котов. Ты видел Кадроне?

— Ну и что?

— Он крутит с этой телеведущей. Ты думаешь, ему сейчас до футбола?

— Ну, и чо — жить ему теперь монахом, что ли?

— Нет. Но помнить свой родной остров надо. Этот засранец бегал по тем же улицам, что и мы. Я один раз ему морду набил.

— Да брось заливать.

— Клянусь Девой Марией…

Футбол в Италии — во все времена был чем-то вроде гражданской религии — можно было сменить жену, но нельзя — любимую команду, это был худший вид предательства. Местный клуб — ФК Палермо — играл не особенно хорошо, вследствие чего местные бизнесмены связанные с мафией расщедрились и купили хорошего главного тренера, который в прошлом сезоне тренировал национальную сборную. Но пока что-то особо хорошего не получалось — и это раскололо молодых сицилийцев на два лагеря, одни считали, что надо менять тренера, другие — игроков.

— Это нехорошо, что наших парней тренирует римлянин — упорно гнул крепыш — вот увидишь, ни хрена хорошего не получится.

— Да перестань. Ты видел последнюю игру? Гвидо просто спал в защите, оба раза прошли через него.

— Это потому что ему команда не помогала! Ты видел, тот момент, как они на него выходили? Трое на одного!

— Выбил бы в офсайд. И кроме того надо не свои ворота защищать, а чужие штурмовать. Вы нам забьете, сколько сможете, а мы вам — сколько захотим — слыхал?

— Ну? А кто выстроил схему с двумя игроками в нападении, а? — обрадовался крепыш — не Личелли ли. Я говорю — козел! Рогоносец!

— Он выстроил такую схему потому, что иначе нам накидали бы не два мяча, а десяток! — разозлился высокий… — два один не самый худший счет, какой мог бы получиться.

— Только не в нашу пользу два — один, заметь.

Впереди показалась небольшая смотровая площадка.

— Давай, туда.

— Ты видишь, дерево закрывает?

— Давай, туда, говорю! Не спорь!

ФИАТ завернул на небольшую обзорную площадку и остановился. Туристических машин не было — уже темнело…

— Ну, и чо мы теперь делать будем? Смотри — эта штука прямо весь обзор закрывает. Умник!

— Так сруби ее.

— Чем? Я что, лесоруб, по твоему?

Высокий — перегнулся назад, из-под тряпок, щедро наваленных поверх узкий и неудобной кровати — достал автомат Stg-60, тот же Калашников, но под 7,92*33 Курц, очень популярный в Африке.

— Этим, тупица… — сказал он.

Коренастый взял автомат.

— Иди, а я пока в кузове пошурую.

Коренастый вышел из машины, привычно взяв в руки автомат. С колена прицелился в стол дерева и нажал на спуск. В застойном, жарком, пропитанном сандалом, оливой и смолой летнем воздухе загрохотала очередь. На последних патронах — ствол не выдержал и дерево, которому было как минимум двести лет, начало медленно и величественно валиться набок…

— Твою же мать! — потеряв самообладание, заорал коренастый и бросился в сторону.

Дерево тяжело грохнулось на дорогу, толстые ветви верха ударили по кабине. Жалобно звякнуло стекло.

Высокий в ярости выскочил из кузова

— Ты, рогоносец, тебя мать от негра родила, идиот! Ты что наделал, сукин ты сын!? Ты посмотри, что ты натворил!

— Но ты же сам сказал обрушить дерево! — крикнул коротышка. Довольно приличное расстояние и лежащее между ними дерево давало ему относительную безопасность от посягательств высокого…

— Зачем надо было ронять его на дорогу, идиот?! О, Пресвятая Дева Мария, ты только посмотри на этого кретина! Лучше бы это дерево тебя придавило, а не мою машину!

— Но оно само упало!

— Какой ты идиот! Надо было стрелять сбоку, вон туда зайти, оно бы и рухнуло на обочину, а не на саму дорогу. Что ты наделал, кретин, ты посмотри, что с кабиной! Что скажет дон Карлос на это?! Кретин!

— Да ничего. На обратном пути заедем к Уго, подрихтуем.

— Твою пустую башку бы кто подрихтовал. Ты знаешь, сколько стоит лобовое стекло, кретин? Нет, не знаешь, тебе только жалование подавай!

— Ну, извини…

Высокий махнул рукой, достал из кармана сотовый телефон, набрал по памяти номер. Коротко переговорил и отключил телефон.

— Они уже вылетели. Давай, в кабину и сдай немного назад.

— Хорошо.

— И осторожнее, придурок, а то ты так и машину в пропасть спустишь, с нами вместе!

— Да я знаю…

Вертолет должен был пролететь здесь — нигде в другом месте он пролететь не мог. Не так давно — в эксплуатацию сдали Медицинский центр Святой Розалии, чье строительство по необъяснимым причинам затянулось на год — больше мафия не сочла возможным крутить деньги по этическим соображениям, больница — как-никак. На крыше больницы было целых четыре площадки для легких санитарных вертолетов — а поскольку в медицинской авиации работали не самые лучшие летчики, они выбирали одни и те же маршруты. Мафия их знала.

Но вертолет Аугуста-109, один из самых популярных легких вертолетов в мире — был еще и одним из самых бесшумных. И потому — двое, рядом с обрушенным пулями деревом напряженно вслушивались в темноту, один сидя верхом на помятой ветками крыше, другой — в кузове.

Кораблик — кораблик, мой маленький кораблик… Вертолет у них ассоциировался с маленькими самодельными корабликами, которые ремесленники продавали на сицилийских ярмарках, переезжавших с места на место. Эти кораблики, вырезанные из дерева — стоили совсем недорого, совсем не так, как настоящие игрушки. Но даже и такие простые игрушки — не каждая семья могла позволить себе купить…