Борис Зеленский - Атака извне

С другой стороны, дружище Алекс, ты ещё не экипирован для выполнения задания, а уже взялся за гадание. Так не годится. Решать проблемы надо по мере их поступления и желательно в обратном алфавитном порядке. Сперва э-кипироваться, потом г-адать.

Ага, чувство юмора в результате фантомизации «господина Суровцева» не покинуло, стало быть, всё в порядке.

Итак, что мы имеем? А имеем мы стандартный приёмный блок из сталепласта. Примерно полсотни стандартных квадратов площади с двумя выходами, за одним из которых должна находиться душевая кабинка, а за вторым…

Суровцев поднес ладонь к термозамку — дверь, снятая Миланой с блокировки, плавно скользнула вбок. Ага, так и есть: «предбанник», где хранится одёжка-обувка.

Алексей прошёл внутрь и встал на пенолитовый коврик, который приятно холодил ступни. Вот же необъяснимые странности зеро-джампинга: сразу после того, как соберёшься воедино, иногда зябнет спина и дует в ноги, и ощущаешь себя ужасно некомфортно, а когда выберешься из «пенала» и под ногами окажется коврик с охладителем, то это даже приятно. Доктор Чагин говорит, что подобные тактильные ощущения связаны с асинхронной адаптацией нервной системы, которая во время фантомизации обязательно испытывает травму.

Так что тут у нас приготовлено для бравого курсанта?

В крайнем левом шкафчике — бронелитовый костюмчик артикула «Добрыня». Конечно, этот цельноклёпаный клифт в принципе неплох, но с примеркой спешить не след, может быть, отыщется что-нибудь более современное. Например, многофункциональный «Бэтмэн» четвёртой модели, снабжённый антигравом типа «ковёр-самолет» или «ифрит-ликвидатор» со встроенными плазмомётами.

Однако инвентаризация остальных секций показала, что здешний администратор, к сожалению, заботился о чём угодно, только не о нуждах будущих патрульных, предпочитающих в дизайне боекостюмов последние веяния. Во всех шкафчиках висели одни и те же распяленные на стальных вешалках «Добрыни», варьировавшиеся только размерами.

В конце концов, Алексей отобрал нулевой — самый большой из имеющихся, развернул костюм к себе тылом (поворотись, избушка, к лесу передом, а ко мне…) и проткнул пальцем тонкую полилипидную перепонку, опоясывающую бронелит в области крестца. Из дырки сразу потянулся густой белый дым — газ-дезинфектор. Ну, хоть с этим было всё в ажуре. Алексей не считал себя брезгливым, но влезть в использованный до него костюм его не смогло бы заставить и Большое Жюри.

Ещё с пяток минут ушло на подгонку множества застежек, ремней и клапанов, зато, когда он предстал перед зеркалом, скрытом в нише за шкафчиками, на него пялился натуральный былинный богатырь, упакованный в чешуйчатую кольчугу с головы до ног. Если быть совсем точным, то голову Суровцева защищала не чешуя, а шлем из наборных титанитовых пластин, оставляющий открытыми лицо и уши, а на ногах красовались высокие десантные башмаки типа «минус-нейчур» с подошвой, которая нейтрально настроена по отношению к любому типу микроорганизмов. Из наружных карманов, кроме мобильника, торчали саперно-монтажные инструменты, с помощью которых можно без особого труда взломать, взорвать, разрезать или расчленить хитроумную преграду, возведенную из любого мыслимого материала, к поясному ремню приторочен спиральный меч, а из-за левого плеча выглядывала ракетная установка ЩБН, известная среди специалистов под ласковым прозвищем «щелбан», — устройство безотказное и для своих габаритов на редкость мощное. Алексей сам был очевидцем, как год назад на третьекурсников, расположившихся за свежевыструганными столиками летнего лагеря на Джиневре, из степи неожиданно налетело стадо разъяренных буйволов Шенгреева. Обычно они мирно паслись на привольных равнинах, но в этот раз тысячи копыт неистово молотили землю, вздымая серебристую пыль. Животные вели себя так, будто в одночасье стали невменяемыми: глаза налились кровью, с вывороченных мясистых губ опадали клочья пены… И вот, когда казалось, что Патруль не досчитается почти сотни своих будущих членов, преподаватель оперативной тактики, фирст-майор Ганитуллин сдёрнул со стола учебное пособие, по счастью оказавшееся ЩБН, в одно мгновение взял на изготовку и разрядил стоп-ракету в передового быка. Очень долго потом Комондор планеты пытался выяснить, с какой целью руководство лагеря в ясный день напустило столько тумана, оградив территорию лагеря от любых попыток визуального контроля с орбитальных спутников. Такие вот в «щелбан» были встроены тактико-тактические возможности.

Что ж, коль в броне укрыты чресла, то можно смело в бой идти!

Суровцев прислушался к внутреннему «я», как оно прореагировало на желание выйти за пределы станции.

Ничего, нормально среагировало.

Без надрыва, без мандража, но в рамках осторожности и бдительности. Как любил повторять Пётр Аркадьевич, если вы в ладах с самим собой, стало быть, нечего страшиться внешних воздействий. Легко быть в ладу с собой, находясь в аудитории, а Суровцев представления не имел, куда занёс его немаркированный инъектор. В обычных условиях всё просто как дважды два, прочёл этикетку, засандалил в вену стандартную дозу и отправляйся, куда выпишет путевку транспортный изомер. А сегодня это не катит — Лёхе Бурому предстоит вылазка в неведомое…

Хотя почему в неведомое?

Вон костюмчики заготовлены, и стоп-выстрел припасен, а в навесной «аптечке» на противоположной от шкафчиков стене наверняка выстроилась целая обойма полных инъекторов, и все они промаркированы конечным пунктом с согревающей душу надписью «Земля».

Он не отказал себе в удовольствии проверить это предположение. Внутри аптечки и в самом деле были закреплены в кронштейнах медицинские инъекторы с вытяжкой из байкальского омуля. Именно из этой рыбёшки был выделен транспортный изомер и страшно подумать, что было бы, стань нежная рыбка жертвой браконьеров и загрязнения окружающей среды. Земля разом бы лишилась всех преимуществ зероджампинга.

Алексей поправил амуницию и открыл дверь, снабжённую массивным компенсатором — на кислородных мирах могла наличествовать агрессивная биосфера. Но всякой дряни вроде панцирных волков бояться — в Патруль не ходить!

Он предполагал, что придётся встретиться лицом к лицу с чем угодно: бешеной круговертью атмосферы, хороводом призрачных теней или даже стаей плотоядных хищников, сидящих кружком в ожидании добычи, и внутренне приготовился к этому, но за дверью его встретил не порывистый ветер или бушующая гроза, а затхлый воздух подземелья. Значит, строители приемной станции не просто углубили её в почву на несколько метров, а полностью спрятали под поверхностью. При этом и воздух, и подземелье явно были рукотворными. Последнее представляло собой туннель, прямолинейный и тускло освещенный, в четыре метра диаметром, который начинался сразу за порогом и терялся в полумраке, сгущавшемся в отдалении до чернильной густоты.