Сергей Дмитрюк - Зуб кобры

— Ну-ну, смотри… А впрочем, как знаешь. Я думаю, ничего страшного не будет, если ты задержишься на несколько часов. Все равно в карантине торчать придется. Ладно, старику я все объясню, но чтобы не позже, чем через пять часов, ты сидел в лайнере, летящем на Землю! — Он оглянулся, наклонился к экрану. — Ну, все, Влад! Кончаю связь! Мне пора. До встречи на Земле…

Торрена на прощание кивнул нам обоим, и экран погас.

— Наверное, с Базы предупредили о перегрузке линии связи, — сказал Сабуро. — Чтобы подолгу не болтали и не забивали эфир.

Я согласно кивнул, взглянул на часы.

— Ладно. Вернусь, договорим. А пока вот что! Выясни, с кем общался вчера Торкали, после патрулирования, что делал: конкретно, по часам, насколько это возможно. Какое у него было настроение… В общем, все, что касается Торкали. Возможно, появится какая-то связь с кораблем из Сообщества… Кстати, он все еще на Орбитальной?

— Нет. Стартовал в шесть утра. — Сабуро достал электронную записную книжку, нажал клавишу. — Точно по графику. Никаких отклонений. Запросил разрешение Базы, получил координаты «коридора» и сразу же улетел.

— Хорошо. Да, вот еще что! Свяжись с Базой, пусть дадут сводку «погоды» на ближайшие часы.

— Все-таки решил лететь?

— А что делать? Нужно… Ну, ладно. Действуй! Я уже опаздываю! Нарушу график, База начислит штрафные часы и вычтет их из общего стажа летной практики.

— Ни пуха! — Сабуро показал большой палец: все в порядке.

Я вылетел на орбиту точно по графику. Патрулирование Системы в рамках программы «Купол» было делом ответственным. Служба обнаружения, предупреждения и ликвидации астероидно-метеоритной опасности Земли работала исправно и бесперебойно: Трудовое Братство не жалело ресурсов и сил на оснащение и содержание этой структуры Охранных Систем Общества. Поэтому каждый из нас считал для себя долгом чести отлетать на ракетопланах с эмблемой «Купола» как можно больше часов и сбить как можно больше крупных метеоритов или хотя бы отклонить от курса какой-нибудь коварный астероид, угрожающий Земле. Но, как правило, надежды эти так и оставались не реализованными полностью. Патрульным «Купола» приходилось в основном заниматься рутинной работой: расчисткой «коридоров» для пассажирских рейсов. Вот и сегодня мое дежурство не отличалось от остальных особыми происшествиями. Я барражировал между орбитами Юпитера и Марса, когда с Базы пришло сообщение. Включилась патрульная радиосвязь.

— Патрульный «Икс-53»! Вызывает «Орион»!

— Патрульный «Икс-53» на связи. Слушаю вас, «Орион». Что случилось?

— Немедленно следуйте в квадрат 65-110! Наблюдаем два неизвестных объекта на краю Зоны. Скорее всего, это ракетопланы Сообщества. Идут девяносто градусов к Оси. Возможно, просто производят отлов метеоритов в облаке Оорта… Пока с враждебной стороны никак себя не проявили. Сопровождайте их по границе Зоны. Не исключено нарушение. Сообщаю координаты сетки: Х-186. 59. 3; У-32. 20. 1; Z- 256.15.5.

Этого мне только не хватало! Я записал координаты.

— Вас понял, «Орион»! Иду в квадрат 65-110.

Я выключил связь. Щелкнул тумблером — над лобовым стеклом слабо замерцала карта. Так, судя по координатам, это в получасе полета от меня. Я включил антиинерционные магнитные гасители, развернул машину и дал разгон. На всякий случай проверил излучатели.

Вскоре на боковом экране появился тусклый серый диск, быстро проплыл по экрану из конца в конец и исчез. Я включил задний обзор — крохотная планета исчезала в кромешной тьме; справа горит далекая желтая звезда — Солнце, таким оно выглядит отсюда, с окраины Системы.

«Пролетел Плутон, — мысленно констатировал я. — Теперь нахожусь в Договорной зоне. Нужно смотреть в оба!» Взяв курс на созвездие Центавра, включил систему поиска — в перекрестье курсового фото-элемента появилась главная звезда. Я передал управление кораблем автопилоту и стал следить за приборами.

Прошло еще полчаса, прежде чем по всплеску на экране локатора я понял, что нахожусь рядом с объектом. Поискал лучом — на экране появились две яркие точки. Идут встречным курсом, близко друг от друга. Я включил защитное поле и изменил курс: пошел выше и правее. Они сразу заметили мой маневр — точки на экране быстро сошлись, разделились и пошли по дугам в противоположные стороны экрана. Уходят! Чего они испугались?

Я взглянул на экран, затем посмотрел в иллюминатор: кругом были звезды — далекие и холодные. Приглядевшись, различил два движущихся огонька. Покрутил ручки настройки. В космосе, на много тысяч километров впереди, быстро перемещались две светящиеся палочки, сливаясь со звездами. Я прибавил увеличение так, что на экране оказалась только одна из этих палочек. Это был ракетоплан, без сомнения, Сообщества. Он летел, вытянув тело и отнеся назад острые крылья.

Попробовал связаться с ним — эфир молчит. Убегают и не отвечают на вызовы. Мне показалось это странным. Увеличил скорость. Огоньки на табло начали перемигиваться, стрелки приборов занимали места между ограничительными штрихами. Я почти машинально наблюдал за этим. Вдруг сообразил, что могу попасть в неприятную историю — не хватало еще в пылу погони нарушить закрытую зону!

Я затормозил, сделал «кульбит» и полетел обратно.

Сабуро был не один. Когда я вошел в его каюту, он играл в шахматы с Сун-лином.

Сун-лин, по прозвищу Мышонок, прибыл на Орбитальную-12 из Трудового Братства и работает здесь уже около года. Один из лучших патрульных. Маленький, изящный, всегда сдержанно-спокойный. Вот и сейчас, он внимательно посмотрел на меня, все понял без слов и молча встал.

— Ладно, Тода (так он называл Сабуро). Потом доиграем. Я вижу, у вас серьезный разговор будет. Не стану мешать.

Он шагнул к двери, но я остановил его.

— Останься, Мышонок, — сказал я. — Ты нам не помешаешь. К тому же тебе это будет интересно.

Сун-лин невозмутимо сел на прежнее место, осторожно отодвинул шахматную доску. Я прошел на середину каюты, сел в надувное кресло так, чтобы видеть сразу обоих собеседников. Выжидательно посмотрел на Сабуро. Тот поморщился, достал из нагрудного кармана комбинезона пачку бланков, молча протянул их мне. Я просмотрел бланки. Это были отчеты лаборантов-автоматов, производивших экспертизу. Ничего примечательного. Отложил их в сторону.

— Профессионально сработано! Никаких следов? — Я посмотрел на Сабуро. Тот виновато опустил глаза, как будто результаты экспертизы зависели от него.

— Неужели и на излучателе ничего?

— Понимаешь, Влад, вообще нигде ничего не удалось обнаружить! Прямо мистика какая-то!

— Никакой мистики, Белоголовый! Здесь действовал хорошо подготовленный профессионал! Ясно, что если бы Торкали покончил с собой, то на излучателе остались бы его отпечатки, но их нет! Значит, излучатель сунули ему в руку уже после смерти, чтобы сбить нас с толку. Вот только переборщили с отпечатками! Теперь нет никаких сомнений, что это убийство. Но почему сам убийца не оставил никаких следов? Этого я понять не могу…