Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2

— Но это же безумие! На военную кафедру поступить ещё сложнее, чем на преподавательскую. А преподавательская кафедра даже ещё сложнее, чем юриспруденция, куда Витек хочет.

— Не говори мне про Лазарева. Даже слышать про него желаю.

— Ну… — он задумался. — Военная кафедра, это гораздо сложнее, чем медицинский, куда Алена пошла.

— И что? Кто мешает мне попробовать?

— Да тебя в классе вся засмеют.

— А мы никому не скажем.

— Но зачем пытаться сделать то, что у тебя все равно получиться?

— Ты думаешь, что это невозможно? Это возможно, только трудно. А никто из героев прошлого не боялся трудностей. И сложностей. Кто мешает мне попробовать? И мне не нужно бояться. Хотя я боюсь. К тому же я сказал отцу, что если…

— Что?

— Только никому не говори. В общем, я сказал отцу, что если я не смогу сдать общие вступительные экзамены, то возьму профессию, предложенную центром занятости.

— А ты сможешь?

— Мне нужна оценка «отлично» на экзамене по любой технической профессии.

— А если родители тебе денег не дадут?

— Центр занятости.

— А если не сдашь?

— Центр занятости.

— А если все равно откажут?

— Центр занятости. — Вздохнул тот.

И оказалось, что единственный предмет, которого ему не хватало для поступления — это математика. По русскому языку у него был зачет, хотя руками он писать и не умел. По литературе оценки не было, но для принятия резюме требовалось или литература, или история, а с историей у него проблем не было — как и с биологией, которые он вообще считал простыми науками. Даже слишком.

Значит, математика. Ненавистная, вездесущая математика. Камень преткновения. Сложная, малопонятная дисциплина, учиться которой по своему желанию не станет никто. Только из-под палки. Ну, или если захочет поступать на военную кафедру.

Самым неприятным было то, что для математики требовалась оценка «отлично», в то время как для остальных предметов — только зачет. Хотя, получить отличную оценку по всем предметам тоже было бы неплохо. Это могло повысить шансы…

Он перестал понимать математику в тот момент, когда цифры стали заменять буквами — иксами, игреками и прочими, а когда буквы стали заменять названиями — косинусами и синусами, он вообще перестал посещать занятия.

Хотя, пару раз он все-таки приходил на урок, но было как-то неприятно сидеть и совершенно не понимать, что происходит. И единственное, что оставалось — это притворяться, будто что-то понимаешь, списывать с доски и кивать, молясь всем богам, чтобы к доске не вызвали.

И этому придется учиться. Ну что же, придется, так придется…

Все усложнялось тем, что заниматься придется тайно — одна мысль о том, что класс узнает его тайну о военной кафедре, будет дружно смеяться, поминать каждый день, подкалывать пугала так, что руки опускались.

Он повертел головой, отгоняя дурные мысли, и вошел в помещение. С библиотекой ему в некоторой степени повезло — это была лучшая библиотека в городе и находилась она в двух шагах от его дома, через дорогу. Обычно, он смотрел здесь исторические фильмы — у них дома тоже был стереовизор, но в библиотеке он был огромный, и звуки, и запахи и полное погружение…

К тому же, часы, проведенные в библиотеке, засчитывались как учебные, а в школе чаще всего делать было нечего. Только английский, может быть. Или история. Ну, и математика.

Злат уже ждал его внутри. Все-таки хорошо, что у него есть Злат. Он хоть и слабенький, но отчего-то всегда был рядом и часто помогал. Было бы обидно, если о его тайне вообще никто не знал. А тут — хоть какая-то, но поддержка.

— Математика. — Сказал он.

— Да знаю я. — отмахнулся Алексей.

— Я бы посоветовал тебе начать с таблицы умножения. Это третья, четвертая и пятая часть. Ну а дальше для старшиков — не представляю, как ты в одиночку справишься. И да, кстати, — он развернул планшет, — сайт минобороны рассказывает нам, что экзамен по математики проводиться в столице 18 сентября, так же сообщается, что в колледжи принимаются дети до до 14ти лет. Учитывая, что тебе тринадцать, день рождение у тебя девятого, а заявку надо подавать за полгода, то у тебя остается неделя на подачу заявки в минобороны.

Алексей схватил планшет. Не сразу все понял, конечно, но когда разобрался, оказалось все верно — да, действительно, у него оставалось каких-то жалких несколько дней до того момента, как он вообще никогда не сможет подать заявку. А подавать заявку нужно было, лично приехав в столицу.

Форма заявки прилагалась. Один бланк. И заполнить он должен его от руки. Проклятие! Он прочитал правила подачи два или три раза. Посмотрел на фотографии счастливых учеников приехавших в Академию для подачи заявок. Ну конечно, они готовились к этому дню несколько лет, заполняли заявку аккуратным каллиграфическим подчерком. И тут он — выскочка.

— Ну что, центр занятости?

— Да иди ты со своим центром занятости! — огрызнулся он. — Нужно думать, как достать три листа настоящей бумаги для заявки и попасть в столицу. И все это сделать до четверга! А завтра уже воскресенье.

Злат явно развеселился.

— И что смешного, а, мальчик из будущего?

— А я думал ты сразу сдуешься. — сказал он радостно, — Слушай, а у тебя есть льготные билеты на флаер?

Ну конечно! Он же может раз в полгода бесплатно летать в любую точку империи.

— Злат, ты гений. Нам срочно нужен сайт аэровокзал!

— Дай сюда мой планшет! — сказал он резко. Алексей прямо даже на месте подпрыгнул. Но планшет отдал.

— Уверен, что ты ни разу не покупал билеты через интернет. Впрочем, я тоже. Но видел, как это бабушка делает. Твой ключ у тебя с собой?

У отца бумаги не было, у Светы, конечно, тоже. А ему позарез нужно было два листа. Не было бумаги ни в библиотеке, ни в школе. Но это было даже и не самое важное. Все билеты до столицы были раскуплены. И единственное, на что он мог рассчитывать — это то, что кто-то снимет бронь за эти несколько дней. Уже вечером он добрался пешком до аэровокзала и девушка, пожав плечами, сказала, что если кто-то и откажется от полета, то он будет первым в списке на место.

Все было против него. В таких случаях можно даже поверить в судьбу и все бросить, понимая, что если уж сама судьба сопротивляется, значит, хочет от чего-нибудь его отгородить. От чего-то очень опасного. И может быть, это и к лучшему. Он потеряет полгода на то, чтобы выучить ненужную ему науку, вполне вероятно — потратить все субсидии на собственное образование.

Домой он пришел уже поздно вечером.

— Я волновалась. — Укоризненно сказала Света, закрывая дверь.

— Позвонила бы. — Буркнул Алексей так, чтобы было непонятно что именно он говорит.

— Но я видела на карте где ты.