Роман Глушков - 08.2.Кальтер: Свинцовый закат

– Бабка так и не поняла, что за шлея попала ей в тот момент под хвост, – продолжил майор, промочив першившее горло. – Не завопила, не стала звать на помощь, а вдохнула поглубже, руки развела да ка-а-ак грянет на всю округу: «Эй, мороз, мороз! Не морозь меня!..» Ну и так далее. А голосище у бабули был дай Бог каждому – не зря солисткой в церковном хоре всю жизнь пропела. И откуда, как она потом удивлялась, силы на пение тогда взялись? Однако была уверена, что если бы заблажила или побежала, тигр непременно бы на нее кинулся. Но он настолько ошалел от бабкиного фортеля, что, с ее слов, аж на задницу от неожиданности плюхнулся. Потом, правда, зарычал, но не напал, а попятился, будто хлыстом по носу получил и – деру, только кусты затрещали. Ну а бабка… – Кальтер не сдержал скупую ухмылку. – Она так в раж вошла, что пока песню до конца не допела, не угомонилась. С тех пор в том краю, наверное, не то что тигры повывелись, но и жимолость вся завяла. Такие вот дела… В общем, надеюсь, ты врубился, зачем я тебе все это рассказал, да?

– Отчего ж не врубился? Все вполне доходчиво, – ответил я. – Кроме одного нюанса. С чего ты взял, что подобный фокус сработает с долбаным Скульптором? Он ведь не тигр и даже не мутант, а хрен поймешь кто такой, пускай при этом разумен и обожает шутки шутить.

– Разве я сказал, что при встрече со Скульптором ты отделаешься от него при помощи какой-нибудь экстравагантной выходки? – полюбопытствовал в ответ компаньон. Я лишь пожал плечами. – Наоборот, я почти убежден, что подобные выкрутасы не окажут на эту тварь никакого эффекта. Но давай поставим себя на место всех ее прежних жертв и задумаемся над тем, чего обычно она от них ждет.

– Паническое бегство?

– Бегство, страх, крики… Возможно, контратака, если мутант впал в смертельное отчаянье. Нормальная реакция слабой жертвы при столкновении с более сильным хищником. Но вот чего Скульптор от нее точно не ждет, так это песен. Или акробатических номеров. Или… Да неважно, чего именно, главное, чтобы он испытал удивление. А уж как он поступит после, зависит от того, насколько сильным оно будет и на какие выводы натолкнет. Впрочем, в случае со Скульптором надо учитывать один фактор, который сводит на нет все преимущества такой тактики спасения. Наш мастер телекинеза охотится не ради пропитания, поэтому явно не испугается подцепить от неправильной жертвы какую-нибудь заразу.

– Короче говоря, подивится, поаплодирует, а в итоге все равно размажет о землю, как любую из сотен предыдущих жертв, – мрачно резюмировал я. – И зачем, спрашивается, перед ним распинаться, раз конец так и так известен?.. Однако теория твоя, Тимофеич, все равно любопытная. Смотрел я до армии один фильм, «Кинг-Конг» называется. Это он мне после истории про твою бабку вспомнился. Там ведь тоже гигантская горилла наверняка откусила бы блондинке голову, не сообрази девка вовремя, что ей надо не орать, как дуре, а цирк перед чудовищем разыграть… Один момент! – Я непонимающе уставился на экран ПДА. – Позвольте, а куда делась «пепельница»?

– О чем ты?

– Раньше здесь посреди поля всегда торчала гигантская аномалия, – уточнил я. – Разведчики, с которыми мы потеряли связь два дня назад, успели доложить, что миновали «пепельницу» и приближаются к Рыжему Лесу. А сегодня детектор помалкивает, будто воды в пищалку набрал… Или, может, он и впрямь черпанул водички в том болоте и теперь глючит?..

Я осмотрел ПДА со всех сторон, но не отыскал на его влагонепроницаемом корпусе ни трещин, ни иных видимых дефектов. Кальтер тем временем в очередной раз огляделся по сторонам и обнаружил нечто гораздо более любопытное.

– Там какая-то здоровая яма, – известил он меня, ткнув стволом винтовки туда, где прежде находилась «пепельница». – Ты не ее случайно ищешь?

Я прекратил карябать ногтем стыки на корпусе детектора в надежде выявить протечку и уставился в указанном направлении. После чего, не веря своим глазам, подошел поближе, чтобы рассмотреть найденную компаньоном яму. Будучи почти идеально круглой, она уходила в глубину на добрый десяток метров. Вся поверхность этого рва была оплавлена и блестела как антрацит, а сам он походил бы на воронку от миниатюрного ядерного взрыва, кабы не отсутствие вокруг него вала выброшенной из эпицентра земли. Все это и близко не напоминало прежнюю «пепельницу» – покрытую рыхлой серой субстанцией проплешину, почти не выделяющуюся на фоне здешнего ландшафта.

– Черт-те что творится! – пробормотал я после того, как брошенный в яму болт отскочил от ее остекленевшего склона и, подпрыгивая, скатился на дно, не вызвав в перерожденной аномалии никаких возмущений. Да и на перерождение это тоже мало походило. Скорее некая сила взяла и попросту вырвала из земли «пепельницу», как хирург вырезает у пациента бородавку. Тем более что с одним обладателем подобной силы мы были уже знакомы.

– Это работа определено не Скульптора, если ты вдруг решил его подозревать, – выразил Кальтер несогласие с моими мыслями так, словно умудрился их прочесть. – Мы шли по тем землям, где он проходил до нас, и не видели, чтобы этот шутник уничтожал за собой аномалии. Могу предположить, что ими занимается Искатель – тот, кто по совместительству служит еще и загонщиком у Скульптора.

– Хочешь сказать, у них разделение труда? – хмыкнул я.

– Может, и так, – ответил майор. – Один перемалывает на фарш мутантов, второй пожирает аномалии, а третий – Буревестник – подчищает дерьмо за ними обоими. Однако не уверен, что это разделение слишком строгое. Столкнись мы, не приведи Господь, с Искателем, вряд ли он откажет себе в удовольствии поджарить нам пятки.

– Кто бы спорил, – согласился я и добавил: – И чем только думала твоя Вера, когда назначала нам свидание в Припяти на неделе Великого Очищения? Почему, например, не солнечным деньком у Небесного Паука – там, где вами каждая кочка вдоль и поперек изучена?

– Могу поспорить: это наверняка неспроста, – твердо заявил Тимофеич. – Нельзя взять и наобум перепрыгнуть из будущего в прошлое. А особенно в такое опасное прошлое, как Дикая Зона. И раз Вера назвала мне именно эти координаты, значит, какие бы страсти ни бушевали сегодня в Припяти, в урочный день и час для таймбота Верданди там будет самое безопасное место. Не нам, отсталым людям, спорить с наукой будущего, Мракобес.

– Для таймбота, может, и безопасно, а вот для нас – еще как посмотреть. Ученые, Тимофеич, тоже могут ошибаться. Даже в далеком будущем. Так что на месте Веры я не стал бы целиком и полностью полагаться на их расчеты. – Я поморщился и, бросив последний взгляд на шрам, оставшийся в земле после исчезновения «пепельницы», двинул дальше.

Раскольники возникли на опушке Рыжего Леса, когда мы находились примерно на полпути между ямой и березняком. Начатое в панике, теперь отступление банды Черепа протекало более или менее организованно. Разбившись на группы, она двигалась за нами тремя параллельными колоннами – примерно как утром, когда мы покинули Бар и отправились на север. Сейчас нас разделяло около километра открытого пространства, и хоть мы постоянно оглядывались назад, преследователи заметили меня и Кальтера первыми. О чем тут же известили, взявшись стрелять по нам одиночными выстрелами.