Вадим Денисов - Закрытые воды

При словах о свадьбе шеф поморщился.

Прохладный северный ветерок налетел на вечерний город, сорвав с него горячее одеяло перегретого воздуха, хороший сквозняк, приподняв шторы, освежающе пролетел по кабинету — какой кайф! Я уже почти адаптировался к местному климату, теперь не потею после каждого физического усилия, как сыр на тарелке. И всё же жарковато.

Не спрашивая разрешения, подошёл и открыл вторые створки окон.

Губернатор привстал.

— Я так и думал. Действительно, Герман, во всей этой обманчиво романтической истории сложно не заметить параллели, а теперь уже и аналогии с сюжетами знаменитых пиратских романов, например, в «Одиссее капитана Блада».

— Глава «Подвиги Левасёра», — подсказал я. — Очень популярная была книга в СССР, а потом и в России.

Интересно, что он на это скажет. Папке помолчал, а потом, решившись, произнес:

— Часть может быть правдой. Но лишь часть. Про норвежский синдром. Дело в том, что похитители уже выдвинули условие. Одно.

Я подался вперёд.

— Мне предложено в указанное время появиться в назначенном месте на реке. Одному. Мы с Эвелин уже чего только не передумали! Предполагали и то, что вы только что озвучили, не буду скрывать. Молодость глупа, горяча и не склонна опираться на опыт предков. Однако в таком случае нам с женой уже давно бы предложили ясную схему действий! Промедление работает против такого сюжета, всё запутывается! И тут вдруг — требование личной явки неизвестно где. Да ещё и в одиночку.

О-па! Дело-то сложней, чем казалось. Романтики в нём всё меньше.

— Ею манипулируют. А вас хотят убить.

— Лойтхард тоже так считает.

— С другой стороны, это можно сделать и здесь подослав киллера в Манаус, — невежливо предположил я.

— Очень сложно. Город маленький, все друг друга знают и в целом, что бы вы там ни говорили, к власти относятся лояльно. Вы что, думаете, мы тут в игрушки играем? У Лойтхарда тоже есть свои люди на реке. Когда «Темза» впервые пришла в Манаус, за вами следила куча людей, я знал про каждый шаг! Нет, чужому, появившемуся здесь со злонамеренными целями, придётся очень тяжело…

— Происки конкурентов? Фердинанд Спёрри? Всем известно, что вы с ним на ножах, уж простите за прямоту.

Губернатор лишь усмехнулся, показывая, что уж эта версия отработана на все сто.

— Нет, с такими вводными предполагать что-либо сложно, — продолжил я в некоторой растерянности. — Я не пифия и не оракул. Гадание на кофейной гуще — не мой профиль. Меня местная политическая вендетта не особенно волнует… До поры! А в нынешней политической обстановке человеку инициативному и думающему приходится выбирать конкретную сторону, и я уже всё решил, дорогой Папке.

— Спасибо, Герман.

— Дата известна? Решение есть?

— Дата неизвестна. Макс разрабатывает операцию, вы же слышали, — без особой надежды сообщил губернатор.

Слышал. И не вдохновился.

— Что ж, не возьмусь советовать специалистам. Тогда я буду действовать по-своему, уважаемый герр Клаус. Намётки уже есть, prihvaty, как говорят в России.

— Нужна помощь или контроль с моей стороны? — губернатор встрепенулся, однако, заметив мою мину, поспешил отыграть. — Я не настаиваю. Был у меня один русский приятель, который в таких случаях говорил, сейчас вспомню. А-а! Oblajalis po polnoy… Знаете, Герман, ведь мы с женой рассчитывали на совсем другой итог вашего знакомства с Симонеттой. Нам показалось, что у вас что-то начало складываться, однако…

Теперь уже я промолчал. Выскочил из капкана, и ладно.

— Позвольте узнать причины вашего личного интереса к этой истории. Кроме деловых, которые очевидны.

Я не задумывался. Сколько можно задумываться ночами в тёмной каюте.

— Так не должно быть. Не говоря уже о том, что в таких условиях невозможно ни жить цивилизованно, ни работать эффективно, это уже bezpredel.

— Я слышал это слово, ставшее знаменитым после лондонских процессов.

— Деревни вырезать нельзя. С учётом того, что эти земли и нам стали родным домом, мы хотим, чтобы в этом доме было спокойно. Нужна месть, адекватное наказание. Что же касается Симоны… Мы слишком разные, дорогой Клаус. И у меня слишком много планов, чтобы стать хорошим мужем.

Тут в кабинет вновь зашла Марта с небольшим подносом, уже более тихая, какая-то даже семейная. Безопасника не любит? А кто их любит! Никто. А они лезут.

Сделав пару глотков, губернатор перешёл к ключевому вопросу:

— Итак, господин Ростоцкий, подводя итог нашей беседе: я очень надеюсь на вашу помощь. Главная задача — вернуть в семью Симонетту. Живой и невредимой. Признаюсь, все остальные, безусловно важные для общества аспекты, как то: поимка и наказание преступников, в данный момент интересуют меня лишь как второстепенные. Надеюсь, вы понимаете чувства и ожидания отца, у которого похитили дочь… Теперь об оплате ваших услуг.

Я привстал и переставил стул немного поближе.

— Мне понятно, что даже золото вас не очень-то заинтересует.

Золото меня заинтересует, хотя особой нужды в нём не испытываю. Как раз после визита к губернатору и ужина в таверне у славного Билли я собирался зайти в монетную контору и разбить у менялы-чеканщика пару приобретённых древних дублонов на более мелкие монеты, золотые и серебряные.

— Поэтому я готов выставить по-настоящему большой куш.

Я замер.

— И предложить вам обратный Крест!

Словно сама природа замерла.

На улице стихли шумы и разговоры. Не хлопали двери, не стучали по серой мостовой грубые башмаки местного производства. Грустный ослик, медленно тащивший через площадь небольшую повозку какой-то бабуси, тоже остановился. Ибо Момент! Чувствует, скотина.

И всё-таки она при делах.

Сам ли Салман воду мутит, Фердинанд Спёрри, глава противоборствующей в местном законодательном собрании партии, король Луис, — не суть важно. Папке тоже это понимает. Ему нужно вернуть дочь в стойло, взять широкий кожаный ремень, выбить всю дурь и вбить послушание. Мужик готов сунуть голову в пекло и сложить её в местных тростниках. Никакие безопасники не спасут шефа, стоит тому появиться ночью — а именно это время суток и выберут похитители — на открытом для прицельного выстрела месте.

Лады. У него есть Прорез! Обратный!

— У вас есть Крест? — делано удивился я, прикидывая варианты.

— Удивляться стоило бы, если бы его у меня не было, — с хмурым видом прервал мои горячечные мысли хозяин Манауса. — Надеюсь, у вас хватит ума не спрашивать, почему я им до сих пор не воспользовался.

Хватит с лихвой.

Владетель, вершитель и вождь нации, вот так вот, какую современную личину ни надень. У него есть деньги и власть. В самом передовом городе планеты! Почёт и уважение. Правила установлены, перерыв восседания на троне возможен, но ненадолго, партии исправно сменяют друг друга на выборах, договорной процесс, называемый демократией, идёт предначертанным ходом ко всеобщему удовлетворению.