Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]

— Просто не гостиница, а приют для пенсионеров. Тишь и благодать. Милые горничные в белых передникам и заботливые медсёстры с клизмами.

— Тёплый сортир и тапочки у дивана, — согласился Поль.

Портье, сидящий у ветхой стойки, тоже не был отмечен печатью супружеской благодати. Нет, обручальное кольцо у него на пальце присутствовало. Увы, но только кольцо. Судя по замызганной одежде и свежим засосам на шее, его благоверная давно плюнула на своего мужа. Если быть честным, то я совсем не удивлюсь, узнав, что она сейчас трудиться в одном из номеров. Пыхтя под клиентом. Как говорится: «ничего личного — это просто бизнес!» Семейный бизнес…

Нет, мы с Полем не любители таких вертепов. Не тот возраст. Нам бы поспокойнее и поуютнее. Мы здесь оказались по другой причине. Так было нужно. Не спрашивайте меня о всех причинах. Просто эта гостиница, при всей своей невзрачности, была самым безопасным местом в Новой Одессе. Нам лучше не светиться в районах, где можно натолкнуться на одного из своих знакомых. Здесь тоже можно увидеть знакомые лица, но это другие люди. Они, если ты к ним не обратишься, сделают вид что тебя не знают. И никогда не видели. Даже если у них спросят. «Карим Шайя? Нет, не знаю. Понятия не имею! А кто это такой? Вы так думаете? Боже мой… А по виду такой приличный человек! Никогда бы не подумал! Да, да… Вы совершенно правы! Куда катиться этот мир!»

Я же говорю — надёжнейшие люди!

Таверна, расположенная по соседству, была такого-же уровня, что и наш пансионат. Здесь воняло прокисшим пивом, дрянными сигаретами и бедностью. Несколько деревянных столов, с грязными столешницами и тяжёлые, стоящие рядом. За одним столом, уронив голову на руки, спит человек. Рядом с ним пустая пивная кружка, тарелка с засохшим сыром и консервная банка, изображающая пепельницу.

В другом углу — небольшая компания. Судя по их виду, — пьют уже несколько недель. Лица опухшие, а в глазах читается лютая безысходность, замешанная на доброй порции злости. Они провожают нас жадными взглядами, но оценив арсенал теряют интерес к нашим персонам. Огонёк агрессии тускнет и парни возвращаются к выпивке и пьяной болтовне. Мы для них уже не существуем.

Да, это квартал трущоб. И такой есть в каждом городе Нового мира. И в Порто-Франко, и в Виго, и в форте Линкольн. И даже под боком Базы Ордена. (там, кстати, самый опасный). Как правило, это кварталы расположенные неподалёку от различных терминалов и портовых служб. Некогда, с этих кварталов начинались все города Нового мира. Правда, в начале своей истории они не были такими запущенными. Это были районы, где жили труженики. Пионеры этого мира. С лихим и бесшабашным нравом. Умеющие жить, любить и умирать с улыбкой. Со временем, пионеры откочевали в более приятные места, а на их место пришла разная шваль.

Звероподобный бармен смерил нас недовольным взглядом. Да, мы выглядели как безработные наёмники, которых здесь и без нас хватает. С такими парнями никогда не знаешь, что может произойти в следующую минуту. И пятна пулевых пробоин, украшающие грязные стены, хорошая иллюстрация моим словам.

Мы заняли отдельный кабинет. Официант, похожий на Чарли Чаплина, принёс нам еду и тихо отчалил, оставив после себя стойкий запах нафталина и дешёвого виски. Надо заметить, что при всех недостатках этого заведения, здесь неплохо кормили. По-крайней мере еда была вкусной и приготовленной из свежих продуктов. Можно спорить, но владелец этой таверны живёт не за счёт питейного заведения. Может быть у него притон в подвале или ещё что-нибудь похожее. И для клиентов «из кабинетов» всегда найдётся нормальная еда и выпивка.

Мы неторопливо пообедали, заплатили смешные деньги и вернулись в гостиницу. Портье на месте не было. На его стуле сидела жирная баба и обновляла на своем лице штукатурку.

Она подозрительно покосилась в нашу сторону, потом скривилась и вернулась к своему занятию. Видимо мы ей не понравились.

Не прошло и пяти минут, как в нашу дверь постучали. Дверь открылась и в комнату вошёл мужчина. Лет сорока пяти, не больше. Можно сказать, что наш ровесник. Бывший военный. Нет, одежда здесь ни при чём. Он был одет в какую-то бесформенную хламиду. Выправка выдаёт. Этот парень может напялить и грязные лохмотьях, но наметанный взгляд не обманешь.

— Вас будут ждать. Сегодня вечером. Вот здесь, — он говорит короткими рубленными фразами, словно стреляет. Вытащив из кармана клочок бумаги, рисует план.

— Кто встретит?

— Водитель. Он отвезёт вас на побережье. Машина из частного конвоя. На левом боку нарисован рыжий лис. В шляпе, — немного подумав добавил он.

— Водитель в шляпе или лис? — уточнил я.

— Лис, — после небольшой паузы сказал мужчина. — Нарисованный. В шляпе.

— Хорошо.

— Вам что-нибудь надо?

— А что вы нам можете предложить? — спросил я, решив играть идиота до конца.

— Амуниция, оружие, снаряжение.

— Нет, спасибо. У нас с собой. А девочки есть?

— Спросите у портье, — сухо чеканит мужчина.

— Спасибо. Вы очень любезны.

— В таком случае, господа, не буду вам мешать. Счастливой дороги, — он встал, убрал бумагу в карман и убрался восвояси. Я ждал, что на прощание он щёлкнет каблуками, но не дождался.

— Наш приятель неплохо устроился, — заметил Поль. — У него свои люди в любой дыре. Кстати, ты чего дурака валяешь? Этот мужик решил, что у тебя лёгкая степень дебилизма.

— Мне скушно, бес! — я театрально тяну слова и принимаю скорбный вид.

— То же мне… доктор Фауст.

Всё оставшееся время мы провели в номере. Я лежал на кровати и пялился в потолок. За стеной опять развлекалась какая-то парочка.

— Мне скушно, бес!

Вечером мы были на месте. Водитель довёз нас до небольшой бухты и разбрызгивая колёсами грязь уехал обратно. Мы осмотрелись и держась берега, двинули дальше, на юг. Море было спокойным, но над водой висел туман. Он быстро густел и грозил превратиться в непроницаемую пелену. Через некоторое время пошёл дождь и видимость совсем упала.

Под утро, когда немного рассвело, за нами пришёл катер. Да, тот самый, который доставил нас в Москву. Правда команда уменьшилась на одного человека. Не было одного из тех испаноговорящих парней. Судя по свежим пулевым пробоинам на рубке, спрашивать о его здоровье было жестоко.

Про морскую часть пути рассказывать нечего. Большую её часть мы провели в маленькой рубке, где укрывались от пронизывающего ветра, дождя и солёной воды, ежеминутно захлёстывающей этот маленький катер.

Спустя сутки нас высадили на берег. Осадка у катера небольшая и он сумел подойти к берегу. Ну и побережье в этих местах! Бухта на бухте. Их здесь бесчисленное множество. От небольших, где и рыбачий баркас не развернётся, до огромных, похожих на гавань.