Тимур Свиридов - Дар Дерзкий

«Быть тангром – значит жить в союзе с цнбр». – прозвенели в ушах слова учителя. – «Но быть махо – это нечто большее. Быть махо – значит делиться своей жизнью с цнбр. Ты делишься своим телом. Трава делится своим знанием. Это очень справедливо…»

Дар почувствовал, как передернулись его плечи от сладкого, колкого озноба. Движение пришло изнутри. Где-то в нем, глубоко-глубоко, жила великая трава тангров, или по-человечьи – растительный симбионт с невыясненным уровнем разумности. Похоже, она умела читать его мысли!

«Ты здесь?» – немо спросил он, заглядывая внутрь себя, в этот бездонный колодец.

«Мы-ы…» – ответило бессловесно, и будто волшебный зеленый туман пахнул оттуда ему в лицо – одновременно теплый и холодный, с пронизывающими мозг иголочками.

Дар потряс головой, поежившись. «Зрение травы» стушевалось.

Человек-Дар представил себя со стороны – боевой черепах верхом на механической полулошади… Да и он ли это? Рыцарь таинственного облика в костяном панцире… Все эти сущности в нем: человек, тангр, цнбр – он словно ёмкость, набитая осколками нескольких личностей. Загадочный даже для себя самого… Мешок с масками…

Ко всему этому еще надо было привыкать. Серьезно привыкать.

А не то – шиза и расщепление сознания.

«Ла-и-ла…» певуче шепнула изнутри цнбр, заставив зазвенеть душу на недостижимо нежной ноте…

Какор переступал мягко – будто и сам, и человек в седле были легки как пушинки. Шел ровно, не раскачивая туловище. Идеальный скакун, в горах цены ему не было. Суставы ног какора имели много степеней свободы, и заставить его потерять равновесие было почти невозможно.

Дар-человек оценивал мудрость проектировщиков – сделать робота способным перевозить на себе личный состав. Горизонтальное, чуть прогнутое туловище еще при первом знакомстве напомнило ему невысокую лошадь. Впрочем, слабо выраженная голова на короткой шее портила впечатление. Однако пара манипуляторов впереди, ныне сложенных, делали его скорее сходным с легендарными кентаврами. Выполняя функцию транспортного средства, робот, гипотетически, мог совершать еще какую-либо работу.

«Рубить шиташем!» – подсказал тангровый ум.

Н-да… Любопытная компоновочка, ничего не скажешь. Надо будет подкинуть идейку дизайнерам на Ариестре. Робот-извозчик…

«Кожа» какора была напластованием буроватых стеклянисто-блестящих пластинок. Карасс звездолета рекомендовал почаще оставлять его на ярком свету для восполнения энергозапаса. Как уже убедился Дар, эти пластинки были способны менять окрас, приспосабливаясь к расцветке местности. Похоже, также имели устойчивость к механическим воздействиям и зеркальную поверхность – возможно для отражения лучевых ударов. Задняя часть «шееголовы» имела заглубленный хват для руки, над которым была стеклянистая пластина в полторы ладони – экран, куда какор мог выводить информацию, от графика состояния своих узлов до общих схем местности и расчетов расстояний. Передняя часть «морды» имела что-то типа пасти, некий открытый проем, из которого выдвигались различные инструменты. Благодаря этому, вид «коня» был довольно зверским, на взгляд Дара. То, что вначале он принял за глаза, были четыре темных круга, как таблетки, приклеенные по периметру «шееголовы». Внизу туловища прятались несколько транспортных емкостей, где сейчас лежали вещи и запас еды. Из дополнительностей – Дар знал, что какор мог передвигаться как на четырех, так и на двух конечностях, причем, не только горизонтально, но и по вертикальной поверхности. От его аккумулятора можно было подзаряжать лучевик, но, естественно, тем самым уменьшая срок службы самого какора. Отдавать команды ему можно было тремя способами – голосом, через «наглазник», или положив руку на стеклянистую шкуру в зоне генетического контакта – на «шееголове».

Что ни говори – полезная штучка!

Уму человека какор сильно нравился.

Старая дорога от Нортрига до Горна была довольно чиста, несмотря на несколько свежих завалов. Человеческий взгляд, помня судьбу погибшего клана ю'Линнор, видел детали, упущенные прежде. Дар легко находил среди осыпей останки сторожевых башен, изумительно сложенных из подогнанных по форме валунов. Замечал порушенные заграды, некоторые из них были не ниже трех-ростовой высоты, с закрытыми каменными балконами для стрелков. Видел и останки «ласточкиных гнезд» по сторонам.

Да… История Рортанга не была песней мирного края…

Так или иначе, с какором он засветло осилил путь, на какой ему прежде потребовалось полтора дня. Конечно, дорога все время шла под уклон, да и ровных частей старого пути было немало. Езда верхом не приносила усталости, а голода он не ощущал. С любопытством присматривался к себе – человек к тангру. Тангровые стати были выше всяких похвал. Дар нарадоваться не мог, если честно.

Время от времени, положив руку на прохладную стеклянистую шкуру какора, Дар тренировался в управлении железным «зверем», заставлял его то выплясывать зигзагами, то укоряться до предела по прямой, а то и выводить на загривке схему пути, отмечая пройденный маршрут. Он натренировался вволю – от нечего делать.

Огромная Кузнечная гора приблизилась к вечеру, когда сделавшееся малиновым небо бросило сиреневые полосы на западные грани скал. Ее покатые бока, с поднимающимися из растопочных скальных окон темными и светлыми дымами, виднелись прямо впереди. Он уже давно смотрел на нее, спускаясь вниз, с холодных высот в теплую долину. Все чаще встречались пирамиды из крупных камней, сложенные на взгорках, все больше виднелось уступами возделанных узких полей по склонам. Присутствие обитаемого жилья особенно бросалось в глаза в сравнении с запустением разрушенного ю’Линнора.

У последнего перевала Дар невольно приостановил какора, залюбовавшись. Ровные тучи над Горном уходили к горизонту четкими полосами с ярко багровыми передними наплывами. Будто легионы небесных воинств шли на запад. Было что-то загадочное во всем этом месте. На небольшой территории из нутра планеты поочередно выперло два горных хребта – да каких! Словно двойным ударом помечено было это место. Тут встретились огромные коричневые великаны Старогорья и немыслимые голубые исполины Лахирда, сверкавшие царскими коронами льда и снега. На порубежье этих гор старое встречалось с новым, а обычное – с необычным. Сама природа будто что-то хотела рассказать этим путнику.

«Недаром тут город кузнецов», – оценила человеческая часть ума. – «Рудников и жил, небось, без счета. И угля, судя по всему…»

Место, что и говорить, было замечательное. Вполне подошло бы для основательного производства. Кто знает, может, такое и случится когда-нибудь, построим тут свою промышленную зону.