Борис Орлов - Испанская партия

...Капитан Губенко из второй эскадрильи внимательно следил за ведущим - комэском, майором Благовещенским. Спокойный, рассудительный крепыш с быстрой реакцией, виртуоз воздушного пилотажа, он по праву считался лучшим летчиком эскадрильи - асом, как шутя называл его комбриг Красовский. И кроме наблюдения за лидером, Антон успевал осматриваться по сторонам и отслеживать маршрут по ориентирам внизу - недаром в тридцать шестом его наградили орденом Ленина за выдающиеся успехи по овладению авиационной техникой и умелое руководство личным составом авиаотряда, которым Губенко тогда командовал. Потому-то он первым заметил выложенный матерчатый угол, бросавшийся в глаза белым на желтой выгоревшей земле. Угол смотрел в сторону от маршрута - куда-то в направлении на северо-запад.

Капитан Губенко резко прибавил газу, выскочил вперед и махнул Благовещенскому крыльями. Тот рыскнул в сторону, должно быть, осматриваясь, а потом, поняв, качнул крыльями в ответ и повернул эскадрилью на новый маршрут. Уже через двадцать минут вторая эскадрилья подошла к тому месту, где крутилась яростная мясорубка воздушного боя...

...Лейтенант Гейнрих-Вильгельм Ахнерт не слишком переживал из-за развернувшейся вокруг собачей свалки. Его Не-70 недаром носил гордое имя "Блиц"-"Молния" и мог посостязаться в скорости с истребителями, а его бомбардир был одним из лучших стрелков "Кондора". Да и русских уже связали боем отчаянные парни из J/88, а те немногие, кто вырвался из общей кучи малы, больше обращали внимание на большие "сто одиннадцатые", страшные тяжелой бомбовой нагрузкой. Хотя и свои триста килограмм бомб Ахнерт не собирался тратить впустую...

Внезапно прямо перед ним словно бы ниоткуда возник "рата". Гейнрих-Вильгельм понял, что прозевал подход новых русских истребителей. Маленький злобный лобастый истребитель кинулся прямо на его "Блиц", решив атаковать в незащищенный лоб. Помянув недобрым словом засранца Хейнкеля, не догадавшегося установить на Не-70 хоть один пулемет, стреляющий вперед, лейтенант Ахнерт швырнул свой самолет в сторону по широкой дуге, пытаясь загнать русского в сектор обстрела заднего MG-15. "Если Максу не удастся его сбить, попробую удрать - рассуждал Ахнерт, прибавляя скорость. - Авось, отцепится..."

...Губенко перехватил "мессершмитта" на самом выходе из "воздушней карусели", которую пытались навязать советским пилотам уцелевшие "пятьдесят первые" и штурмовики Хеншеля. К его удивлению фашист не пожелал вступить в поединок и прибавил скорость, широким разворотом уходя в сторону. "Удрать захотел? - подумал Антон. - Удирать, дружок, тоже надо осмысленно..."

Если бы немец продолжал оставаться в горизонтальном полете, то скорее всего, он бы добился своего и ушел, потому что скорость "худого" больше, чем у И-16. Но противник, по всей вероятности, плохо знал данные советского истребителя. То ли не знал, то ли перепугался сверх меры...

Вместо того, чтобы принять, казалось бы, самое простое и естественное решение - рвануть на всех парах "по ниточке", он неожиданно полез за спасением вверх. И это была его первая ошибка...

На вертикалях с "ишачком" шутки плохи. А с Губенко - вдвое! Мощный мотор И-16 позволял ему быстро набирать высоту. Антон вписался во внутреннюю дугу и пошел вверх за "мессершмиттом". Такого маневр немец тоже не учел. Это была его вторая ошибка...

... Гейнрих-Вильгельм, дико ругаясь, попытался уйти от русского, который висел за ним, точно приклеенный. Только что впритирку к "Блицу" прошли трассы советских пулеметов. Бомбардир почему-то не стрелял, и Ахнерт рванулся вверх, рассчитывая стряхнуть "рата" и, разогнавшись в пикировании окончательно уйти от него...

...Промах! Губенко стало досадно - у немца появился шанс на спасение. Однако, в этот самый момент фашист с непонятным упорством снова полез на вертикаль. Антон послал свой "ишачок" чуть не вплотную к немцу. Удар с близкой дистанции... На глазах Губенко "мессершмитт" начал разваливаться в воздухе. Он проводил взглядом его обломки, и к своему удивлению обнаружил два парашюта, колыхающиеся в воздухе. "Двухместный "худой"? Однако..."

- Что?! Где?! Давно?! Да говорите вы толком! - кричал в телефонную трубку Чкалов.

Он вдруг прикрыл рукой микрофон и энергично выматерился. Обвел вокруг себя невидящими глазами и заорал так, что стоявший рядом Громов вздрогнул:

- Самолет к вылету! Живо, мать вашу!

Чкалов обернулся к Громову и тут же сбавив тон сказал, звенящим от напряжения голосом:

- Доигрались! Немцы идут к Бильбао. Хорошо хоть, что Красовский далеко не ушел. Перехватил их километрах в тридцати, - он энергично махнул рукой. - Гений наш, талант наш, лучший стратег Красной армии. Угадал со своим решением. Как Степан Акимович выкрутится - не знаю. И никто не знает! - Валерий Павлович зло сплюнул - Значит так: ты, Михаил - на хозяйстве, а я со своими пошел ребятам помогать. Ко мне! - рявкнул он уже пилотам своих личных звеньев. - По машинам! Взлетаем по стандарту. Я - веду.

Громов смотрел, как Чкалов и его "пятерка беркутов" быстрым шагом двинулись к самолетам, на бортах которых красовалось ярко-алое "За СССР!". Это было требование Кобулова, настоявшего, чтобы самолеты командиров не выделялись из общей массы, угрожая в противном случае привязать себя к пропеллеру. Шестерка новейших "ишачков" бойко взлетела, набрала высоту и унеслась в ярко-синий горизонт. Затем обернулся к своему штурману, стоявшему рядом:

- Иван Тимфеич, а сдается мне, что ты об том же самом, что и я думаешь?

Спирин хмыкнул:

- Да не худо бы, Михалыч, еще одного фашистика в фашистский рай наладить...

- Ну, коли так - приказывай, флаг-штурман, бригаде - к вылету!..

... Техники побили все рекорды скорости, и бригада скоростных бомбардировщиков через пятнадцать минут уже пошла на взлет. Вместо бомб на этот раз на СБ были загружены только дополнительные боекомплекты к пулеметам. Пилоты, штурманы и стрелки-радисты были сурово проинструктированы Громовым держать строй и бить противника массированным огнем. Правда, комбриг забыл упомянуть, что сам он этой тактики придерживаться не намерен...

...Лейтенант Зигмунд-Ульрих фон Гравенройт вел свой Не-111 уверенно и спокойно. Он четко держал строй, а его экипаж раз за разом отражал атаки русских истребителей, отгоняя "рата" прицельными пулеметными очередями. Барон фон Гравенройт был уверен, что строй К/88 тем количеством легких самолетов, которое было у русских, не разорвать. А потому изумился, когда прямо в лоб его могучему "хейнкелю" вдруг вымахнул двухмоторный самолет с алыми звездами на фюзеляже и плоскостях. Двухмоторник полоснул очередью по бомбардировщику Гравенройта, и барон услышал как вскрикнул его штурман: