Игорь Негатин - Под созвездием чёрных псов

— Час от часу не легче…

Дед не ответил. Молча пожал плечами и продолжал жевать мясо, отрезая его маленькими ломтями от общего куска.

— Их много этих рыцарей?

— В древних преданиях говорилось, что вы появлялись три раза. И каждый раз вас было двадцать человек. Иногда, вместе с вами идут наши люди. Те, у которых свои счёты с нечистью. Но таких мало. Это ваша война.

— Всё равно мне многое непонятно. Ведь эти люди…

— Твои братья.

— Да, — кивнул я. — Ведь они могут взять и отказаться от этой непонятной борьбы.

— Как так — отказаться? — удивился старик.

— Так. Раствориться среди людей. Жить.

— Жить? Нет, Серж. Просто жить у вас не получится. Я не знаю причин, но так говорится в преданиях. Вы, не в обиду будет сказано, жуткие непоседы.

— Почему ты так уверен?

— Так говорится в старинных преданиях, которые я слышал от своих предков, — пожал плечами дед. — И на дорогах появятся чёрные рыцари, идущие по незримому простым людям следу. Вы словно охотничьи псы, в поисках очередной жертвы…

— Хорошее начало, — пробормотал я, но старик даже не обратил внимания.

— И вы собираетесь в стаю, чтобы творить…

— Беззаконие ради закона, — закончил я и задумался.

— Именно так. И отказаться от этого, предназначенного пути, вы не сможете. Потому что вот здесь, — он дотронулся до своего сердца, — живет нечто тревожное, что заставляет вас вечно бродить по свету.

— Как мы узнаем друг друга?

— Узнаете, когда придёт время.

— И как же мне понять, что время пришло.

— Думаю, что ты поймёшь. Будет какой-то знак. А пока это не случится, поживёшь здесь. Завтра я уеду.

— Далеко и надолго?

— Нет, — усмехнулся он. — Ты сказал своё слово и бояться мне нечего. Значит, что я могу вернуть домой невестку с внуком. Когда ты пришёл в наш дом, то я усадил их в повозку и отправил в город, расположенный неподалёку. Погостить у тётки.

— Да, конечно.

— Кстати, завтра надо съездить к нашим соседям, — вспомнил старик. — Эйгар обещал закончить наконечники для стрел, новую острогу и топор. Съездишь?

— Да, конечно.

Эйгар — это тот самый старый гном, с серебряной серьгой в ухе, который приходит за рыбой. В Асперанорре оружие куют и люди-кузнецы, и гномы. Не знаю по какой причине, но у гномов оно получается гораздо лучше, чем у простых смертных. И оно раз в десять дороже, чем у ремесленников. Отличается и качеством, и тонкостью отделки. Кузнецы не любят гномов, но предпочитают с ними не связываться. Как ни крути, но у этих малышей гораздо больше возможностей навредить человеку, чем у человека достать гнома.

Гномы в этом мире не только кузнецы. Они рудокопы, ювелиры и банкиры. Судя по некоторым рассказам старика, даже король пользуется их услугами. Говорят, что никто так не умеет хранить тайны, как гномы-хранители. За всю историю не было ни одного случая, чтобы кто-то осмелился ограбить их подземные хранилища.

Нет в этом мире ювелиров, искуснее чем они. Украшения, созданные их руками славятся не только тонкостью и изяществом отделки. Поговаривают, что гномам знакомо и ремесло чароплётов. Они умеют зачаровывать украшения, создавая обереги и амулеты.

Каждый род гномов владеет своим определённым искусством, которое они передают по наследству. От отца к сыну. Род Эйгара — кузнецы и оружейники. Они живут на этом месте уже больше десяти веков. Судя по рассказам деда, их прадеды дружны больше трёхсот лет.

Это заметно. Отношения у старика и Эйгара больше чем приятельские. Иногда, старый гном приходит к деду без всякой причины. Просто так, — в гости. И тогда они берут кувшин с вином и уходят на берег озера. И сидят там долго, до самой темноты. Разговаривают, спорят и даже смеются. Потом, когда кувшин прилично опустеет, начинают петь. Удивительные у них песни. Протяжные, с резким, ритмичным припевом. Даю голову на отсечение, но это боевая песня. Именно с такими песнями идут в боевые походы. Есть что-то притягательное. То, что заставляет укладывать вещи в перемётные сумки и седлать лошадь.

Да, это так. Но у меня нет лошади. Да и куда ехать, я тоже не знаю.

Наутро, дед запряг одну из лошадей в повозку и уехал. Повозка у него двухколёсная, напоминающая двуколку. Позади широкого сиденья есть закрытый ящик для вещей и нечто похожее на платформу для лёгких грузов. Кроме привычной одежды и арбалета, дед надел кольчугу. Был у меня один приятель, помешанный на этих делах. Его хлебом не корми, дай поговорить про все эти древние дела. Так вот он рассказывал, что такая кольчуга называется «хауберк». Она доходила до середины бедра и имела разрез, чтобы можно было сидеть в седле. Я даже хмыкнул, когда увидел на кольчуге уже хорошо знакомый знак. Знак вытисненный на тубусе карты и серебряном амулете. Из переплетённых между собой листьев.

Кроме кольчуги, дед положил в повозку меч. Прежде, я не видел в доме оружия, кроме старого арбалета который висел на стене у входной двери. Судя по всему — оно хранилось в маленькой комнате, куда, по нашей молчаливой договоренности, я никогда не заходил и не заглядывал.

Я проводил старика, взял в сарае седло и пошёл седлать лошадь. Надо заметить, что седла здесь очень похожи на привычные нам «походно-охотничьи». С двумя сумками по бокам и круглой сумкой — тубусом, укреплённой позади всадника. С правой стороны — чехол для топора, посаженного на длинную рукоять. Сам топор немного похож на канадский, которым пользуются лесорубы. Мало ли… Дикого зверья здесь хватает.

Оделся в привычный кожаный наряд и поехал. Конечно, без жилета. Жилет я попросил спрятать. Дед услышав мою просьбу, одобрительно кивнул и убрал его куда-то в подпол. Так что — кожаные штаны, сапоги, косуха и бандана на голове. Средневековый байкер, разрази меня гром!

Дома здесь не запирают. Мало того — рядом с воротами стоит небольшой ларь, с едой для нищих. Там найдётся несколько мешочков с крупами, сухарями и вяленым мясом. Иногда, если хозяева зажиточные, туда же кладут и несколько мелких монет. В дом и так никто не сунется — собака не пустит. Здоровый пёс, которого звали Нэдри, был хорошим охранником. Только вот гномов недолюбливал. Чихал от них, как от перца. Со мной у него установились вполне приятельские отношения. Я делился с ним куском хлеба или косточкой из похлёбки, а он благосклонно принимал угощение с важным видом. Иногда, под настроение, позволял почесать за ухом. При этом он довольно щурился и шутливо прихватывал меня за руки.

Оседлал лошадь и неторопливо отправился в гости к гномам. Ну… в гости, это слишком сильно сказано. В дом, а точнее — в пещеру, они никого не пустят. Мы просто не пролезем в этот узкий лаз, сделанный в гранитной скале. Живут гномы недалеко отсюда. Километров пять, не больше. Можно и пешком прогуляться, но зачем идти, если можно ехать? Тем более верхом. Я всегда, с большим удовольствием ездил на лошади. Конечно, они не такие резвые, как в нашем мире, но очень выносливые. Напомнили фьордских пони. Правда местные крупнее размерами.