Андрей Левицкий - Трое против Зоны

Пригоршня вскочил, дернул меня за руку, поднимая, и заключил в медвежьи объятья. Кажется, у меня хрустнули ребра.

– Вот и ты, Андрюха! – заорал Пригоршня. – А я все высматриваю, жду, когда ж ты меня спасать будешь! Не подвел, а? – И он радостно огрел меня по спине. Я охнул, потер бока – но не смог сдержать ответной улыбки.

– Куда бы я делся…

Охранники быстро разоружили наемников. Дядя шипел и плевался и все бросал вокруг яростные взгляды, наверное надеясь испепелить ими нежданное препятствие на пути к непонятной своей цели, так некстати возникшее.

– Что за самодеятельность? – злился он. – Я вам еще покажу!

Архаров всмотрелся в потемневшее, небритое лицо Дяди.

– Ба, да это же Никодим Иванович! – удивился он. – Вы как это тут, зачем? Вы же вроде бы улетели месяц назад!

Дядя плюнул и отвернулся, не удостоив Архарова ответом.

Нас с напарником окружили оживленные охранники. Пригоршне жали руку, его приветственно, одобряюще хлопали по плечам, по спине.

– Повезло тебе, парень, с напарником. Он тут такого учудил, чтобы тебя освободить! – смеялся Архаров.

– А почему, вы думаете, он Химик? – радостно отвечал Пригоршня, оглядывая окружавшие его лица. – В химии разбирается? Нет! Химичит много…

– Куда этих? – подошел Морошкин. У него за спиной красный от возбуждения Жевунов тыкал стволом в Валерьяна, а тот громко ругался. Тело Боцмана оттащили в сторонку.

Я посмотрел на небо – за куполом чуть посветлело.

– В лабораторию их, в камеры, – решил я. – Доложите начальству, как проснется, мол, так и так, предотвратили диверсию. Кстати, почему все дрыхнут?

– Брежнев не велел общую тревогу поднимать, еще когда началось, – подал голос Михайлов. – А потом не до того было сообщать.

– Да у нас Димыч вообще такой человек… – усмехнулся Морошкин. – Кабинетный…

– Давай отведем их и запрем, – сказал я. – И внимательней будьте, Брежнев где-то до сих пор гуляет. Как дела за мониторами, на главном посту? Спросите, они никого не видели?

Архаров связался с Административным корпусом и выяснил, что у них все спокойно, Брежнев не появлялся, ни сам, ни на камерах.

– Это ничего не значит, он знает и покрытие камер, и слепые зоны, – сказал Морошкин.

– Да он сбежал уже небось. Пробрался через окно в Будку и чешет теперь отсюда на всех парах… Пешкодралом через всю Зону… – предположил Алекс.

Я махнул рукой, и мы с Пригоршней и Архаровым повели пленных к лаборатории. Морошкин с Алексеем и другими держали наемников под прицелом. Бандиты недовольно щурились и переругивались друг с другом. Дядя, кажется, утратил способность связной речи – по-прежнему плевался и шипел. Иногда только можно было разобрать «Я вам еще покажу!» и «Подождите немного!» Наконец, громко фыркнув напоследок: «Человеческий материал!», – он затих.

Я понял, что мы победили. Осталось дождаться утра, получить свои деньги – и валить отсюда нафиг. Пусть местные сами разбираются со своими проблемами. Мы свою часть сделки со Шнобелем выполнили, чем бы это ни обернулось, значит, честно заработали то, о чем договаривались. Кстати, где сам Шнобель? Я сказал Архарову, чтобы тот связался с охраняющими наемника ребятами, все ли у них в порядке.

Вот и стена вокруг лаборатории, вот и открытые ворота. Фонари над воротами и над входом в лабораторию создавали своего рода световой тоннель от стены к зданию. Охранники оживленно переговаривались, подталкивая неохотно идущих наемников. Дядя у нас с Пригоршней за спиной шел молча, только иногда фыркал и бубнил что-то насчет «человеческого материала».

Выстрел выбил бетонную крошку из-под ног идущего впереди Васютина. Шустов вскрикнул: рикошетом ему ранило ногу. Голос раздался сверху:

– Стоять, не двигаться! Вы окружены и под прицелом!

Это был Шнобель.

Все разом подняли головы.

Людей видно не было, но торчащие из окон стволы, слабо подсвеченные снизу, заметны были очень хорошо.

– Черт, он что, поднял тех, кто спал? Две другие смены? – слабо выругался Архаров.

– Бросить оружие!

Сколько бы их там ни было, их положение оказалось намного выгодней нашего: сверху они легко могут нас контролировать. И при желании расстрелять, как куриц в загоне.

Люди неохотно начали опускать укороченные стволы МP-7 на бетонную дорожку.

Дверь лаборатории распахнулась, оттуда выбежал Брежнев, прижимая локтем висящий на боку штатный пистолет-пулемет. Дуло его смотрело на нас с Пригоршней. В руках у замчанальника базы был второй MP-7.

– Не доросли играть со взрослыми, – нехорошо улыбнулся нам Брежнев. – Рано расслабились.

И неожиданным ударом дал Пригоршне прикладом по голове. Никита рефлекторно уклонился, так что удар пришелся не в висок, а в челюсть. Вторым движением Брежнев всадил приклад ПП напарнику в живот, и Никита со стоном согнулся. Я поддержал его, внутри все вскипело. Ну, Брежнев, еще доберусь до тебя, сволочь!

Наемники, которых вели в камеры, с радостным гоготаньем поднимали положенное нами на землю оружие. Ситуация разом поменялась на сто восемьдесят градусов.

Из окна над входом высунулся Шнобель и помахал нам.

– Эгей! – крикнул он. – А нас тут только двое!

Дядя растолкал всех, отпихнул меня с Пригоршней.

– Ну наконец-то! – и устремился внутрь здания.

– На кого работаешь, Митрич? – набычился Архаров.

– На большого человека, Паша, тебе не понять.

– Большого человека? Дядьев гнилой насквозь, тебе ли не знать! Средств не выбирает. Ты же в курсе, за что его выслали?

Брежнева перекосило.

– В курсе ли я? Еще бы! Поэтому я и здесь!

Он приблизился к нам и прошипел:

– Я помогаю ему, потому что знаю, к чему он стремится. У нас общая цель! Я буду царем при боге, ясно вам? И никто мне не помешает! А ну пшли внутрь, материал для экспериментов!

Заново вооружившиеся наемники загнали нас всех в лабораторный коридор. Под потолком лампы горели через одну, свет бликовал в белой плитке пола.

По лестнице спустился ухмыляющийся Шнобель.

– Привет, парни, – кивнул он нам. – Ситуация опять поменялась, а?

Крафт зареготал. Я даже вздрогнул, услышав этот смех. Крафт казался мне самым невозмутимым из наемников, безэмоциональным. Валерьян с силой хлопнул Шнобеля по плечу:

– Отличная работа!

Дверь в девятую лабораторию, ту самую, где я прятался, была открыта, оттуда лился яркий электрический свет. Брежнев, с каждого плеча которого свисало по MP-7, отогнал нас с Пригоршней от толпы недоумевающих охранников.

– Шнобель, присмотри за этими двумя.

– Э, я опять под твоим началом? – наемник вопросительно оглянулся на стоящего возле двери Валерьяна. – Приказы мне лидер отдает, раз он на свободе…