Крис Вудинг - Ускользающая тень

Влезаю к ним, накрываемся и затаиваемся. Вскоре кучер прощается с охранниками:

— Удачи вам завтра, ребята! Завидую, самого Старейшину увидите!

Представляю, что было бы, если бы я Старейшину увидела. Тут уж мне никто бы не позавидовал. Невольно передёргиваюсь.

— Доброго пути! — отвечают охранники. Они в двух шагах от нас, разделяет нас только брезент.

Повозка даже не притормаживает. Проезжаем мимо ворот, стен, оказываемся за пределами форта. Сердце стучит где-то в животе. Поверить не могу, что мы выбрались.

Но на пути к свободе осталось ещё одно препятствие. Самое трудное из всех.

Повозка, покачиваясь, катится прочь. Выглядываю из-за шторки и в первый раз вижу форт Фаракца со стороны. Отсюда стены кажутся огромными и, несмотря на крошащиеся края и следы былых сражений, очень прочными. Громада форта располагается в центре каменистого островка и, в отличие от других строений гурта, ничем не украшена. Построен форт из того же чёрного камня, из которого состоит островок. В стенах сооружений виднеются огоньки окон.

Дом Света в центре форта — самый высокий объект на его территории. Сторожевые башни отбрасывают длинные чёрные тени, похожие на гигантские пальцы, обхватывающие и островок, и реку.

Фейн с Нерейтом подползают ко мне, стараясь двигаться как можно осторожнее, чтобы не наделать лишнего шума. Адреналин так и витает в воздухе. Даже невозмутимого Фейна наконец проняло. Чем дальше отъезжаем от стен, тем свободнее себя чувствую. Тяжкий вес тюрьмы больше на меня не давит. Неожиданно ощущаю такой прилив сил и бодрости, что начинаю казаться себе всесильной.

С зубчатых стен охранники следят, как мы удаляемся. Больше на этой голой равнине смотреть всё равно не на что. Заклинатели камня разровняли пространство вокруг форта, чтобы лучникам легче было обстреливать наступающие полчища врага. Но за пределами этого участка сохраняет свои права естественный ландшафт — поросшие кустарником расщелины, узкие гребни, горы камней, причудливо сваленных каким-то древним подземным геологическим процессом.

— Даже если дальше не получится, — шепчет мне Фейн, — ты очень большая молодец.

Его слова и тон, которым он их произнёс, трогают меня до глубины души. Поддавшись порыву, вытягиваю руку и сжимаю его локоть.

— Получится, обязательно получится.

Фейн кладёт свою руку на мою.

— А с этим что делать будем? — шёпотом спрашивает Нерейт, не сводя глаз с тела гурта, которого я только что убила. Замечаю в его взгляде странный голод и не сразу понимаю, в чём дело. Но тут соображаю, что в тюрьме он нормальной пищи сто лет не видел — в смысле, нормальной для хааду. И тут прямо перед ним лежит свежий труп, даже кровь в венах ещё не остыла. Ясно — Нерейт хочет его сожрать. Ну уж нет.

— Поднимай, — приказываю я. — Аккуратнее. Только тихо…

— Значит, выбросим?

— Через пару минут будем на мосту. Хочешь, чтобы охранники труп в повозке нашли?

— Кучер всё равно заметит, что он пропал.

— Из-за одного пропавшего тревогу поднимать не станут. Он же не из важных сановников. Если повезёт, кучер вообще искать его не будет.

— Охранники нас увидят со стен, — произносит Фейн.

— В одном месте дорога идёт под горку, там что-то вроде небольшого оврага. Видела с балкона на башне. Там и выскочим. Давай помогай.

Мы с Нерейтом поднимаем тело с металлических прутьев, почти не наделав шума. Если кучер что-то и услышал, то внимания не обратил.

Когда повозка, заваливаясь то на одну сторону, то на другую, подъезжает к тому самому пригорку, местность опять становится неровной. Теперь форт Фаракца от нас загораживает склон. Открываем шторки и как можно осторожнее сбрасываем тело вниз. Глухой удар перекрывает скрип колёс.

Мы трое выпрыгиваем следом и приземляемся на дорогу. Повозка между тем снова карабкается вверх и, преодолев подъём, движется к мосту. Теперь кучер продолжает путь в одиночестве, так и не узнав, что вёз пассажиров.

Дорога представляет собой расчищенный от валунов участок земли, усыпанный мелкими камешками. С двух сторон, куда ни посмотри, тянутся неровные нагромождения чёрных камней. На повозке мы миновали открытое пространство и теперь можем передвигаться, прячась в жарких расщелинах. Подаю Нерейту знак, чтобы поднимал тело, и вместе прячем его под камнями.

— За мной, — велю ему и Фейну.

Те подчиняются. Нерейт бросает последний голодный взгляд на тело, но оставляет его лежать на месте.

На такой неровной местности можно не бояться, что нас увидят из форта. Правда, острые камни постоянно цепляются за одежду и царапают кожу. При нашем приближении шляпки грибов втягиваются внутрь. Кругом бродят крысы чи, их огромные глаза светятся в темноте красными точками. Но близко не подходят, наоборот, разбегаются. Когти и хитиновые панцири постукивают по камням, многочисленные хвосты шуршат следом. Но пугают меня вовсе не эти мелкие твари — они так, падальщики. Однако их присутствие означает, что здесь есть и более крупные хищники, которые на них охотятся. И точно — издалека раздаётся зловещий вой. К счастью, на нашем пути никто крупнее крыс не попадается.

Увожу Нерейта и Фейна подальше от дороги и моста. Никто не должен увидеть, как мы переправляемся через реку. Чем ближе подходим к реке, тем явственнее слышим треск и скрежет жидкого камня.

Наступает самый ответственный момент. Теперь придётся действовать безо всякого предварительного плана. Либо справимся, либо погибнем.

Выбираемся из расщелин и оказываемся на краю скалы. Гляжу вниз. Вот она, та самая река из жидкого камня. Нас сразу обдаёт волной обжигающего жара.

Через такое перебраться невозможно, думаю я. Но придётся. Выбора нет. При одной мысли об этом сердце падает. Задача кажется невыполнимой. До этого я даже не представляла, насколько.

Река похожа на дорогу, выложенную каменными плитами разных размеров. Только эти плиты неумолимо ползут вперёд, натыкаясь друг на друга. Ломкая корка медленно движется по поверхности вязкой, густой жидкости. Жидкий камень при контакте с воздухом чернеет и твердеет, но под верхним слоем так и остаётся раскалённым. Пышущий от расплава жар способен убить всё живое в непосредственной близости. По поверхности с хрустом расползаются трещины и возникают разломы. Иногда плита раскалывается на части, и в воздух выстреливает мощная струя пара. Река озарена красным светом, проникающим сквозь трещины и озаряющим снизу наши лица.

И это ещё не всё. Вдобавок к остальным проблемам, мы здесь не одни.

Как кто-то может выживать в такой местности, для меня загадка, но Рейта рассказывала, что многие существа приспосабливаются и к более суровым условиям. С башни я видела плоские, вытянутые силуэты, парящие в восходящих потоках воздуха в поисках добычи. Форма туловища у них как у скатов, а на конце смертоносные шипастые хвосты, на которые хищники насаживают своих жертв, а потом уносят, чтобы сожрать.