Александр Прозоров - Вольный стрелок

Здешний климат не предполагал заморозков, утепления и фундаментов не требовалось, а потому на ассигнованные корпорацией деньги — по миллиону рублей за дом — Денис позволил себе обеспечить каждого командировочного просторным бунгало на деревянных сваях с широкой верандой, большой гостиной, кабинетами, столовой, спальнями, ванными и прочим счастьем общей площадью в полтораста квадратных метров на двух этажах. Потаенной мыслью сидело желание приучить работников к вольготной комфортной жизни — чтобы обратно в тесные квартирки не тянуло.

И кому это теперь надо?

— Ладно, не грусти, — затормозив возле его дорожки, посоветовал Алексей. — Чего-нибудь придумаем. Инженеры мы или нет, в конце концов?

— Знаю, придумаем, — согласно кивнул Денис, не веря ни единому слову. — Созвонимся. Или ты сотовым не пользуешься?

— Совсем забыл! — хлопнул себя по лбу Сизарь, открыл бардачок, вытащил из него жестяную коробку, сдвинул крышку, вытряхнул на сиденье телефон: — Вот, теперь все в порядке. Звони.

Тумарин помахал ему вслед, поднялся на крыльцо, в тень навеса над верандой, коротко обнял Аривжу, скинул запылившуюся рубашку на спинку ближайшего стула, устало бухнулся на другой.

— Что-нибудь случилось, Денис?

— Нет, ничего.

— Неправда. — Любимая подошла сзади и положила руки ему на плечи. — Я же вижу. Я чувствую.

— Все хорошо… — Он погладил одну из ладоней девушки.

— Я принесу тебе попить.

Она отошла, но очень быстро вернулась и поставила перед Денисом запотевший стакан с апельсиновым соком. Обошла стол, села напротив, положив перед собой мобильник и лист писчей бумаги.

— Пока тебя не было, телефон звонил не переставая. Я все записала, — отчиталась она и протянула бумажку: — Вот, смотри.

— А, неважно, — безразлично отмахнулся Тумарин.

— Нет так нет, — не стала спорить Аривжа, покрутила листок перед собой, положила на столешницу, несколько раз перегнула и сложила, расправила получившийся бумажный самолетик и небрежно запустила его с веранды в сторону ближайших пальм.

Денис проводил самолетик взглядом — и вдруг сорвался с места, метнулся за ним, подобрал с земли, осмотрел, рассмеялся и запустил снова. Забежал обратно наверх, подхватил Аривжу на руки, закружился с ней по веранде:

— Мое сокровище! Моя умница! Мое счастье, мое чудо! Как же это хорошо, что ты со мной! — Он поставил ее на пол и принялся покрывать лицо поцелуями.

— Это все, конечно, правда, — с улыбкой согласилась она, когда Денис чуток успокоился. — Но все-таки: что случилось?

— А, неважно, — отмахнулся он, взял со стола трубку и вызвал друга: — Алло, Сизарь? Ты свое шампанское еще не потерял? Тогда хватай бутылку и возвращайся сюда. Моя умница, моя прекрасная, единственная и неповторимая супруга только что походя разрешила все наши технические проблемы. Так что с тебя — цветы!

— А еще сегодня я закончила изготовление полиамидно-медной шестерни для осевой втулки бульдозера! — похвасталась Аривжа. — Из ничего: только чертеж, вибростенд и порошок. Уже отдала ремонтникам.

— Я же говорю, что ты гений! — упал перед ней на колено Денис и принялся целовать руки…

После того, как в четырех последних играх Луи неплохо приподнялся, Тильон перестал его замечать. Не здоровался, не разговаривал, не смотрел в его сторону. Но самое главное — больше не запрещал впускать его в подсобку овощной лавки, из которой гости подпольного казино пробирались в просторный подвал: сумрачный, прокуренный и пропахший кислым вином. Здесь стояли два карточных игорных стола и рулетка — которой, впрочем, никто никогда не пользовался. Во всяком случае, на памяти Пусильона, открывшего для себя это заведение три года тому назад.

Да оно и понятно: что за интерес надеяться на слепую удачу, если выиграть можно благодаря острому уму и наблюдательности? Хорошее знание психологии и умение быстро просчитывать варианты запросто обеспечат умному человеку сытную безбедную жизнь за счет жирных тупоголовых хомяков, решивших пощекотать себе нервы высокоинтеллектуальным покером.

Весело посвистывая, Луи вошел в лавку, скользнул взглядом вдоль прилавка, шагнул в проход между витринами с овощами и фруктами, кивнул Гвидо, что со скучающим видом подрезал верхние, грязные и обвертевшиеся, листья капустных кочанов тесаком, пригодным для закалывания коров. Охранник и продавец по совместительству, тот лишь приподнял глаза и — как бы не заметил своевольства посетителя.

Свернув за лавкой в неосвещенный коридор, Пусильон толкнул левую дверь, спустился вниз по неразличимым в темноте ступеням, нащупал округлую ручку, потянул на себя — и с наслаждением втянул сигарный дым, щекочущий ноздри обещанием новых выигрышей.

Сразу за дверью стоял плоскорожий гоблин Бежеваля. Это было удачно — Луи уже успел «раздеть» толстяка на пару тысяч евро, и столь же плодотворно предполагал «доить» и впредь. Второй телохранитель сидел за столом с накрытой полотенцем рулеткой, скучающе глядя в окно. Игроков же было немного. За одним столиком сидели Фрэнк, Адриан и Артур — два бакалейщика и мясник. Игроки слабые, но и игравшие по мелочи — больше полусотни за день на них не сорвать. За вторым столом дымил сигарой Этьен Бежеваль. Рядом с ним сидели еще трое незнакомых игроков вполне денежного вида: один — в хорошо сшитом костюме, явно на заказ и у искусного портного, второй сверкал тяжелыми перстнями, у третьего из нагрудного кармана выглядывал золотой портсигар. Именно он с раздражением и сбросил карты:

— Ты везунчик, Этьен! Кабы не знал тебя столько лет, подумал бы, что мухлюешь. Обчистил до исподнего. Ладно, как договорились. В счет долга: ужин в «Круизе» с бабами. Созвонимся как-нибудь.

— Куда же ты спешишь, дружище? — В голосе толстяка звучало больше довольства, нежели разочарования. — Посиди еще! Может, отыграешься? Поверю в долг по старой памяти.

— Ты меня знаешь, Этьен, я долгов не делаю. Берешь чужое и на время — отдаешь свое и навсегда. Свидимся. В следующий раз играем в шахматы.

При словах о «везунчике Этьене» Луи чуть не расхохотался, отвернулся, вытянул из углового шкафчика бутылку красного вина, откупорил лежащим здесь же штопором, отпил из горла, чтобы не возиться с бокалами, чуть выждал, хлебнул еще. Решив, что выдержал достаточно приличное время, направился к столику богачей:

— Вижу, у вас свободное место, мсье? — чуть поклонился он. — Позволите присоединиться?

— Садись, малыш, садись, — величаво кивнул Бежеваль. — Это Луи, господа. С ним нужно держать ухо востро, пару раз ему удавалось меня обыграть.

Вообще-то, Пусильон обыгрывал толстяка не «пару раз», а всегда, но Луи предпочел промолчать. На столе перед Бежевалем возвышалась изрядная стопка денег. Тысяч пять, не меньше. И ради того, чтобы переместить их к себе в карман, Луи готов был терпеть любое хвастовство толстяка. А если вдобавок получится очистить еще и карманы его приятелей, то можно и вовсе дураком прикинуться. Лишь бы играли, не испугались раньше времени.