Андрей Завадский - День победы

От русских можно было ждать всего, в том числи и заботливо уложенного на дороге фугаса, и в этом случае бывшему лейтенанту придется намного лучше, чем трясшимся в "Хамви" чеченцам. Еще одним плюсом был отличный обзор, не сравнимый с таковым у БМП или танка - видя все, что творится вокруг, экипаж RG-31 мог точнее направить огонь единственного пулемета, смахивая затаившихся в засаде террористов градом пуль пятидесятого калибра.

От размышлений Мейсона отвлек Стаут, просунувший голову между спинками передних сидений.

- Черт возьми, командир, не думал, что когда-нибудь буду пасти хреновых дикарей, - пробурчал чернокожий десантник, могучий мужик с габаритами двустворчатого шкафа, ростом способный поспорить с любым баскетболистом. - В Афганистане я прикончил своими руками не меньше десятка мусликов, мой взвод отправил их к Аллаху с сотню, а теперь мы с ними в одной упряжке гоняем русских! Это же настоящие дикари!

Сидевшие рядом чеченцы покосились на своих... не командиров, нет, командовал ими некто Турпал Исмаилов, хмурый бородач в американском камуфляже, патрульной кепи, разгрузочном жилете русского образца, и клетчатом платке-"арафатке", повязанном на шею. Именно его приказам подчинялись все остальные чеченцы, следовавшие в этой колонне, а сам он подчинялся Хусейну Шарипову, и никому более, и уж понятно, на парочке американцев.

Исмаилов угрюмо взглянул исподлобья на говоривших по-английски американцев, ничего не сказал, наверняка и не поняв ни слова, и лишь передвинул лежавший на коленях автомат АК-74 с подствольным гранатометом. Вообще он старался не обращать внимания на американцев, бывших кем-то вроде инструкторов или наблюдателей, придававших всему, что творила толпа чеченских боевиков, видимость законности.

- Дикари!

Роберт Стаут презрительно сморщился, взгляд его скользнул по заросшим бородами лицам чеченцев и остановился на еще одном... попутчике, сидевшем напротив, сжимая обтянутыми камуфляжем коленями снайперскую винтовку Драгунова. Для того, чтоб в бою легче различать своих и чужих, всех приведенных с гор бойцов переодели в американский камуфляж, но вот оружие гордые ичкерийцы оставили привычное, российское - автоматы АКМ и АК-74, пулеметы ПКМ и самозарядные винтовки СВД. И теперь сержант Стаут не мог оторвать заинтересованного взгляда от девушки, так же, как и все остальные, затянутой в камуфляж, скрывшей под "разгрузкой", набитой магазинами, свои аппетитные формы, и обнимавшей вместо мускулистого торса какого-нибудь знойного красавца-мачо пластиковое цевье тяжелой винтовки.

Присутствие хрупкой, на вид совсем юной девушки среди целой толпы вонючих бородатых мужиков, увешанных оружием с ног до головы, удивляло Стаута больше всего. Он не мог поверить, что эта красавица, словно сошедшая со страниц восточных сказок, сражается наравне со своими мужчинами, но то, как с ней держали себя остальные чеченцы, не давало сомнений. Эта девушка не была служанкой или чьей-нибудь "подстилкой", это был воин, хладнокровный и опасный в своем спокойствии, умелый, опытный.

- Страшный народ, - произнес Роберт, придвинувшись ближе к своему командиру. - Даже женщины воюют, отнимают жизни, вместо того, чтобы давать их! Как русские надеялись победить этих горцев? Разве что выжечь весь их край ядерными бомбами, черт возьми, чтобы ни одного человека не осталось бы в живых!

- И не останется, - скривился Мейсон, тоже взглянув на горянку. - Если их бабы будут воевать все до единой, некому станет рожать, сами вымрут, мать их так! - Морской пехотинец неожиданно разозлился: - Чокнутые дикари! Помешались на своей войне и кровной мести, ублюдки! А мы, проклятье, должны теперь присматривать, чтобы эти грязные выродки не сводили старые счеты, вместо того, чтобы исполнять приказы боссов "Ю-Пи"!

Чеченка, почувствовав на себе слишком внимательный взгляд, а может, просто поняв, что разговор идет именно о ней, сверкнула антрацитовыми глазами, с вызовом уставившись на американца. Стаут невольно отвернулся, словно вдруг его очень сильно заинтересовало что-то, промелькнувшее в окутанном сумраком лесу за бортом бронемашины, уверенно пробиравшейся к цели. И даже русское бездорожье пасовало перед широкими колесами и дизельным двигателем "Кобры" мощностью двести семьдесят пять лошадиных сил.

- Жаль, что здесь не ребята из моего взвода, - вздохнул Мейсон, изучая хмурых чеченцев, бросавших в ответ мрачные взгляды. Но до этого бывшему морскому пехотинцу не было никакого дела. - С радостью променял бы полсотни этих головорезов на десяток своих парней, сержант!

- Какого черта мы вообще здесь делаем? У них есть вои командиры, все отработано, а мы тут точно лишние!

- Присмотрим за ними, - пожал плечами Мейсон, взглянув на Стаута. - Наши боссы, кажется, не очень то доверяют своим новым подрядчикам!

Роберт Стаут кивнул, соглашаясь. В уровне подготовки чеченцев ни он, ни его командир не сомневались - не зря эти люди сумели выжить, сражаясь с русской армией столько лет. Боевой дух тоже был на высоте, в предвкушении стычки с русскими "партизанами", чеченские "охранники" скалили зубы в злых улыбках, хрипло смеялись, словно радуясь тому, что могут вскоре умереть. Никто не выказывал страха или волнения, для всех грядущий бой был не первым. Но вот дисциплина их оставляла желать лучшего сейчас - отряд, к которому присоединились американцы, был похож не на свору цепных псов, послушно сторожащих добро хозяина, а на стаю голодных волков, пробравшихся на мясную ферму.

Чеченцы шли не исполнять чужие приказы - они шли, чтобы мстить по своим диким законам, не менявшимся сотни лет. Но делать было нечего, хозяева "Юнайтед Петролеум" рисковали, понимая, с кем связываются. Нефтяная корпорация была все жнее не столь престижным местом работы для опытных военных, как частные военные компании типа "Блэкуотер" и ей подобных, профессионалы в охрану нефтепроводов шли, но не очень охотно. А здесь и сейчас требовались именно бойцы, опытные, решительные, и даже жестокие - только так можно было разделаться с русскими партизанами.

Вновь сверившись с навигатором, Роберт Стаут понял, что цель близка и окликнул командира чеченцев, перейдя на ломаный русский:

- Турпал, командуй своим, пусть приготовятся! Будем на месте через пару минут!

Не ответив американцу, бывший боевик, пять лет числившийся в розыскном списке МВД России, нажал тангету компактной рации, вызывая своих бойцов, расположившихся в "Хамви" и втором MRAP'е:

- Приготовиться! Оружие к бою! Действовать по плану!

Сам Исмаилов щелкнул предохранителем "калашникова" рывком взведя затвор. Следуя его примеру, Малкольм Мейсон взвел свой карабин М4А1 - несмотря ни на что, морпех пользовался привычным оружием, слухи о ненадежности которого были преувеличены. Конечно, не АК, но если не забывать чистить оружие, смазывать его, то не подведет в бою. Компактность, точность и легкость - вот за что Мейсон ценил М4, с которым успел повоевать на улицах Фалуджи, много раз участвовав в перестрелках с иракскими повстанцами, вооруженными легендарными АКМ, и ни разу не пожалев о своем выборе.