Андрей Завадский - День победы

- Там будет видно, - хмуро процедила сквозь зубы Жанна. - На все воля Всевышнего! Сперва простой уедем подальше, чтобы Турпалу и его людям не так то просто оказалось отыскать наши следы. А думать о будущем станем потом.

Тяжелый внедорожник прыгал на ухабах, мчась по разбитому проселку и унося подальше от опасности двух женщин. Под колеса "Хаммера" убегала пустая дорога, и обеим, русской медсестре, видевшей свое призвание в том, чтобы спасать жизни, и привыкшей без колебаний обрывать жизни чеченской снайперше, казалось, что все опасности теперь остались где-то далеко позади.

Турпал Исмаилов опустил ладонь на безжизненные глаза своего брата. Голова Доку лежала на коленях у полевого командира, не обращавшего внимания, что весь камуфляж его уже пропитался кровью, сочившейся из страшной раны, оставленной боевым ножом. А вокруг них, живого и мертвого, собрался почти весь отряд. Два с лишним десятка бородатых мужиков, увешанных оружием, молча смотрели на амира, по щекам которого катились бусинки слез.

- Кто? - Исмаилов перевел мрачный взгляд налитых кровью глаз на своих людей. - Кто это сделал? Узнать! Найти!!!

- Биноева, - произнес кто-то негромко. - Это она, амир! Она сошла с ума, клянусь Аллахом! Она сбежала вместе с русской девкой, той, у которой в доме прятались неверные! Биноева убила Беслана, а Мухаммад ранен в ногу, истекает кровью!

- Тварь! - Прорычал, поднимаясь с колен, главарь чеченцев. Указав на одного из боевиков, собравшихся вокруг братьев - живого и мертвого - Исмаилов произнес:

- Мовсар, возьми людей, машину, езжай за Биноевой! Разыщи ее след!

- Слушаюсь, амир!

- Догнать ее! Найти! Достань мне из-под земли эту тварь!

Несколько человек отделились от основной массы, и пару минут спустя с места сорвался, взревев мощным двигателем, тяжеловесный "Хаммер". Внедорожник, набитый боевиками, умчался по единственной улице русской деревни туда, куда совсем незадолго до этого умчался такой же "Хаммер", унося с собой двух искавших спасения женщин.

Толпа неожиданно заволновалась, раздалась в стороны, пропуская к телу Доку Исмаилова, над которым склонился не пытавшийся сдерживать слезы брат его, двух американцев. Мейсон сразу шагнул к командиру чеченцев, а Стаут, на плече которого висел могучий "Марк-43", остался на месте, наблюдая за боевиками, вновь сомкнувшими кольцо за их спинами.

- Что здесь происходит?

Малкольм Мейсон держался уверенно, так, как держится чувствующий силу за собой человек. И эта уверенность на миг охладила гнев, сжигавший Исмаилова.

- Одна из моих людей убила моего брата, - произнес чеченец. - И сбежала вместе с той русской, у которой скрывались те, кого мы ищем. Они угнали "Хаммер" и убили еще одного из моих людей, пытавшегося им помешать.

- Та снайперша? - догадался Мейсон, поскольку женщин в отряде он больше не видел, а Исмаилов говорил о предателе в женском роде. - Что за глупости?!

- Она провела несколько месяцев в русской тюрьме. Наверное, там ее завербовали русские, и теперь она помогает им. Хорошо, что мы поняли это так быстро, иначе было бы хуже. Русская девчонка что-то знает о партизанах, вот эта вероломная тварь и вытащила ее из наших рук!

- Бред!

Мейсон помотал головой, отгоняя прочь идиотские мысли чеченского командира. Но Исмаилов был непоколебим:

- Мы ее найдем! Она не уйдет далеко, здесь мало дорог, а по лесам не пройдет и "Хаммер"! Вы хотели что-то знать о русских? Значит, мы поймаем тех, кто вам расскажет все, что нужно!

- Не раньше, чем я свяжусь с командованием! Тебя наняли, чтоб исполнять приказы, и тебе за это платят, всем вам платят! Так не превращай работу в кровную месть за своего брата! Вы сами упустили русских, взяли только один труп, а могли бы иметь сейчас двух живых, разговорчивых пленных!

- Не тебе меня учить, неверный пес!

Исмаилов вскочил на ноги, подавшись к Мейсону, словно хотел наброситься на того... и наткнулся на ствол пистолета. Бывший морской пехотинец не успел достать из-за спины свой М4А1, да и неудобно было в тесноте толпы, напиравшей со всех сторон, орудовать даже таким компактным карабином. Но зато под рукой был полуавтоматический "Глок-30" сорок пятого калибра, с укороченным стволом. И сейчас черный зрачок этого ствола, в котором дремала пуля, одна из десяти, снаряженных в магазин, уставился в лицо чеченскому командиру.

- Не забывайся!

Мейсон не дрогнул, услышав вокруг злой ропот боевиков. А затем солидно лязгнул затвор пулемета - это Роберт Стаут был готов прикрыть напарника огням, сметая одной очередью всех противников, сбившихся плечом к плечу друг с другом, точно стадо. Бывший десантник, успевший побарахтаться в кровавом болоте Афганистана, рвался в бой, он хотел увидеть хоте малейший повод, чтоб открыть огонь. Ему, ветерану, сражавшемуся непонятно где и непонятно за что, было стыдно сейчас действовать вместе с мусульманскими бандитами, теми, кого в его родной стране однозначно считали врагом - уже лет десять точно, а здесь, отчего-то, они вдруг стали верными союзниками.

Внезапно ожила рация, закрепленная на плече Турпала Исмаилова. Боевик, не сводя глаз с американца и его пистолета, вслепую нашарил пальцами клавишу приема.

- Амир, это Мовсар, - донеслись из динамика слова вперемежку с легким треском помех. - Мы нашли "Хаммер"! Десять километров от села! Внутри никого! Машину просто бросили!

- С нами Аллах, - улыбнулся кровожадной улыбкой полевой командир. - Убери оружие, американец, и отойди с дороги! Не мешай нам! Вы, неверные, никогда не поймете, что значит кровная месть, вы думаете только о себе, вам плевать на собственных близких! А мы - другие!

Исмаилов пошел напролом, словно хотел смести американца всей своей массой, и Мейсон отступил в сторону, не желая накалять обстановку. Морпех ухватил чеченца за плечо, рывком повернул к себе, жестко произнеся ему в лицо:

- Останешься здесь! И точка! Ты командир, вот и командуй, кто из твоих людей отправится в погоню, но сам отсюда - ни ногой! Сам будешь держать эту свору на коротком поводке!

Турпал мрачно кивнул. Трудно было осознать, что теперь ты - не "вольный стрелок", что над тобой есть кто-то иной, нежели такие же чокнутые, помещавшиеся на кровной мести "бригадные генералы". Чеченцам дали ту работу, к которой они оказались привычны больше всего, но даже минимальные правила оказалось соблюдать по силам очень немногим.

- Умар, - Исмаилов под пристальными взглядами американцев подозвал одного из своих бойцов. - Умар, возьмешь пару машин, человек десять, поедешь, и принесешь мне голову этой бешеной твари! Она наверное ушла в лес, чтобы сбить нас со следа. Но ты ее найдешь! Понял меня? Ведь сможешь справиться с женщиной?! Или я отрежу твою голову!