Андрей Завадский - День победы

Опасаясь быть замеченным местными, чеченец двинулся туда, откуда доносился запах горелого мяса, и, прокравшись через поселок, увидел страшный костер. Среди языков пламени можно было рассмотреть очертания человеческих тел, сваленных в одну кучу и щедро залитых каким-то топливом.

- О, Аллах, за что мне это! Мои братья мертвы, зачем ты меня оставил?!

Шарипов упал на колени, закрыв лицо ладонями и, никого не стесняясь, зарыдав. В эти минуты полевой командир ничего не замечал вокруг себя, его можно было взять голыми руками, без стрельбы, ножом, вилами. Он привел сюда своих людей, чтоб отомстить, но русские обманули чеченцев, заманив их в засаду. И теперь Хусейн остался один, на чужой, опасной земле, где любой встречный хотел его смерти.

Когда слезы иссякли, Шарипов встал, и на несколько секунд замер в нерешительности. Он был один, почти без оружия. Русские хорошо потрудились, собрали все до последнего патрона, что принесли с собой чеченцы. Странно, что они не заметили пропажу "трупа" Хусейна. Боевик, оглушенный взрывом гранаты, пришел в себя прежде, чем на него наткнулись собиравшие трофеи спецназовцы. Он успел уползти, забиться в нору, переждав зачистку, и удивляясь при этом, как остался жив и почти цел, хотя упавший прямо под ноги ВОГ-25 должен был мало, что не разорвать его на куски. Наверное, его хранил Аллах, как тогда, в горном ущелье на самой границе Чечни.

Хусейн Шаприпов осмотрел свое снаряжение. Автомат пропал, пополнив, видимо, коллекцию трофеев русских солдат, но "Стечкин" остался, как и шестьдесят девятимиллиметровых патронов. В карманах "разгрузки" было еще три рожка с патронами 7,62 миллиметра, и пара выстрелов к подствольному гранатомету, но АКМ Шарипова пропал, и боевик без сожаления избавился от лишнего груза. Еще при нем оставался боевой нож, не какой-нибудь, а отличный швейцарский "Victorinox", и, самое главное, три гранаты РГД-5. Вот и все, ни пищи, ни воды, если не считать трех глотков в прицепленной к поясу фляге. И вокруг на сотни километров - чужая, бесконечно враждебная земля. Никто не поможет, никто не будет искать, даже не зная, что кто-то из отправившихся в рейд чеченцев выжил. Американские "хозяева", скорее всего, просто спишут их со счетов, забудут о существовании целого отряда.

Еще раз проверив застежки разгрузочного жилета, Хусейн Шарипов двинулся к лесу. Компас остался при боевике, и найти север не представляло труда. Где-то там, далеко, начинается зона ответственности американцев, там жизнь, безопасность. но прежде нужно преодолеть бескрайний лес, совсем не такой, как в родных горах, не попасться на глаза русским партизанам, свившим гнезда в этих дремучих чащах, и просто жителям окрестных русских селений, для которых одинокий чеченец, практически безоружный, раненый, окажется желанной добычей. Не оборачиваясь, не оглядываясь на костер, сложенный их тел его братьев, но навсегда запомнивший об этом, полевой командир Хусейн Шарипов уверенно двинулся к лесу. Через пять дней его, еле переставляющего ноги, подберет патруль американской Сто первой воздушно-штурмовой дивизии. Чеченцу, измотанному долгим переходом, истощенному, истекающему кровью, но яростно цепляющемуся за жизнь, помогут, его доставят в госпиталь, вытащат буквально с того света.

Когда в иллюминаторе заходящего на посадку Ми-8МТВ-5 показалась оперативная база батальона полиции, Тарас Беркут увидел именно то, что и ожидал. По периметру посадочной площадки расположились два камуфлированных "Тигра", и установленные на турелях крупнокалиберные "Корды" были нацелены на снижающийся вертолет. А на противоположной стороне летного поля затаилась плоская "туша" бронетранспортера БТР-80, и спаренные стволы башенной пулеметной установки тоже были запрокинуты в зенит. С такой дистанции могучий КПВТ мог буквально разорвать на куски вертолет несмотря на его солидное бронирование. Мятежного полковника встречали.

- Командир, что делать будем? - Один из взводных низко наклонился, нависнув над хранившим каменное спокойствие Беркутом.

- Не дергайся, это за мной, вы не при делах! Держи своих "волкодавов" на коротком поводке, лейтенант!

- Да мы их по плацу размажем в пять секунд, командир! Эти крысы тыловые, мы их порвем, только знак дай!

- Лейтенант, я нарушил прямой приказ, не забывай! Мы не банда, мы солдаты, и должны отвечать за свои проступки! Не делай хуже, ни себе, ни своим бойцам!

Вертолет, вращая лопастями, приземлился, и как только шасси его коснулись бетонных плит, выстилавших летное поле, один из "Тигров" и бронетранспортер двинулись к Ми-8. следом за ними шли, прикрываясь броней, полицейские из комендантской роты. Рассыпавшись цепью, они взяли вертолет на прицел, направив на него свои "Печенеги" и АК-74.

Развернулась башня БТР-80, способного теперь огнем в упор за секунду превратить боевой вертолет в груду пылающего металла, братскую могилу для нескольких десятков полицейских. Из-за бронетранспортера вышел командир бригады, уверенно двинувшийся в винтокрылой машине.

- Полковник Беркут, выходите без оружия, - крикнул генерал, держа правую руку на кобуре с табельным "Грачом". - Руки держать над головой! Не делай глупостей!

Тарас Беркут усмехнулся, стоя на пороге кабины, подмигнул своим бойцам, сидевшим словно в оцепенении, и, держав в левой руке за цевье АН-94, спрыгнул на землю. Автомат полковник немедленно бросил на бетон, заведя руки за голову. К нему подскочили сразу трое крепышей в полной экипировке, в тяжелых противопульных шлемах и масках. Один из полицейских ткнул в затылок полковнику стволом АКС-74, пока двое других освобождали карманы разгрузки офицера от магазинов, гранат, клинков. Из кобуры вырвали табельный пистоле, а затем и саму кобуру сорвали. Все это время Беркут и обыскивавшие его бойцы находились под прицелом турельного "Корда", способного в один миг смахнуть свинцовым шквалом всех четверых.

- Что, полковник, вольная охота закончилась? - Командир бригады, сопровождаемые еще двумя бойцами в полной выкладке, тоже скрывавшими лица под масками, так что только глаза и были видны сквозь узкую прорезь, приблизился к Беркуту. - Ты здорово попал! Оставление части без приказа, неподчинение старшему по званию, захват вертолета! Что ты там еще успел натворить? Это серьезные воинские преступления, полковник! Тебя ждет трибунал и зона!

С этими словами генерал подступил вплотную к Тарасу, так и стоявшему навытяжку, с заведенными за голову руками, и резким движением сорвал с рукава шеврон с триколором - добраться до погон, скрытых под "разгрузкой" и бронежилетом, он бы никак не смог.

- Ты не оправдал оказанное тебе доверие! - сказал, словно плюнул в лицо Беркуту, генерал.

Тарас ничего не ответил, даже рта не открыл, пока на него изливался поток брани и угроз. А когда командир бригады умолк на миг, переводя дыхание, коротко, коленом ударил того в живот. Генерал, захрипев, согнулся пополам, оседая на бетонку, и Беркут добавил ботинком в бок, свалив комбрига на землю.