Константин Калбазов - Фронтир. Дорога на двоих

– Насчет формальностей вы ошиблись, господин Чержек. Очень хотелось бы удостовериться в том, что вы все еще являетесь тем лицом, с которым я познакомился полтора года назад. Время идет, знаете ли, все меняется.

– Конечно, конечно. Вот вы, например, стали старшим дознавателем. Но у меня все по-прежнему, офицер по особым поручениям при его высочестве кронпринце Элиаше. – Говоря это, гость представил Каберле документ, подтверждающий его полномочия, и вновь расплылся в самой лучезарной улыбке.

– Да, вы правы. Кое-что со временем не меняется. Впрочем, возможно, просто прошло не так много времени.

– Ох, господин Каберле, я вижу, что мой визит вас расстроил, но, убейте меня, не понимаю, отчего так.

– Ой ли? Хорошо. Тогда я объясню. Полтора года назад вы взяли с меня расписку о неразглашении в отношении некоего лица, так как это могло скомпрометировать королевский двор. Скандал получился бы не бог весть какой грандиозный, но все же никому не нужный. Я как верноподданный короны, разумеется, не мог в этом отказать. И видит Господь, считаю, что поступил верно. В конце концов господин Дворжак вернул казне уже куда более значимую сумму и вообще оказался примерным подданным, деятельность которого идет только на благо Рустинии. Чего, к сожалению, не скажешь о господине Варакине. Итак, близкий друг господина писателя, вхожего в королевское окружение, совершает громкое преступление. Это может разразиться очередным скандалом, в который окажется вовлеченной и королевская семья. И тогда появляетесь вы, решающий подобные щекотливые проблемы.

– Браво. Не знаю, за кого вы меня держите, но браво. Господину Дворжаку и не снилось ваше воображение. О-о-о, не надо хмуриться. У меня и в мыслях не было вас обидеть. Я просто не ожидал, что мой визит будет способствовать рождению подобного сюжета.

– Хотите сказать, что я неправ?

– Не во всем, но в главном – да. Причина моего визита – действительно господин Варакин. Но мотивы… Вы сильно ошибаетесь по этому поводу, – теперь уже серьезным тоном возразил Чержек.

– Господин Варакин совершил жестокое преступление и должен нести ответственность по закону. Ни вы, ни я не вправе это игнорировать. Как не вправе и его высочество. Государство не может быть сильным, если в нем не работают законы.

– И опять вы правы. Скажите, вам известно, что именно задумал господин Варакин? – вдруг перевел беседу в другое русло гость.

– Я так понимаю, что он получил солидную сумму от своего друга и решил создать какое-то предприятие.

– В некотором роде все именно так. Он обнаружил угольные копи. Надеюсь, не нужно объяснять, что значит уголь для Новой Рустинии, тем более в то время, когда его величество начал политику поощрения развития промышленности в колонии?

– О росте промышленного производства в Новой Рустинии мне ничего не известно.

– Неудивительно. Об этом вообще пока мало кто знает.

– Разумеется, я понимаю значимость угольных копей для Новой Рустинии. Но при чем тут Варакин? Найдется множество других желающих заняться добычей угля, в конце концов, это может взять на себя казна.

– Не все так просто, господин Каберле. Дело в том, что месторождение находится в глубине пинкской территории. Нужно быть достаточно отчаянным человеком, чтобы решиться на подобное предприятие. Ни один делец не станет вкладывать огромные средства с такими большими рисками. А Варакин взялся за это, причем сам, не понуждаемый никем, кроме своих устремлений. Казна же не может начать разработку копей из-за политики. Думаю, что ситуация с пинкскими территориями вам ясна и без меня. Задуманное Варакиным отвечает интересам королевства, которые требуют, чтобы он продолжил свою деятельность.

– Но закон…

– Закон не вправе нарушить даже король. Он может его изменить, отменить, в конце концов, но только не попирать. Это основа государственности.

– Тогда не понимаю, как сделать то, о чем вы просите. Варакин не может продолжить свою деятельность, так как по закону его ожидает смертная казнь.

– Не надо видеть все в черно-белых тонах. На свете есть множество цветов и несчетное количество оттенков.

– Вы предлагаете мне спустить дело на тормозах?

– Понимаю, под ударом может оказаться ваша карьера. Но я бы не стал беспокоиться по этому поводу, зная о тех людях, что заинтересованы в вашем решении. Я открою вам еще один секрет. В самое ближайшее будущее в Новой Рустинии будет упразднена должность генерал-губернатора и появится наместник.

– Его высочество…

– Король решил, что кронпринцу совсем не помешает более расширенная практика в управлении государством. Но, как я уже говорил…

– Я понял. Распространяться по этому поводу пока нежелательно.

– Именно. Вы настоящий профессионал в своем деле и уже многого добились. Но правильно ли останавливаться на достигнутом? Или у вас есть личная предвзятость к господину Варакину?

– Он убил полицейского при исполнении служебного долга.

– А вы не кривите душой? Не вы ли явились первопричиной произошедшего? Да, все случилось из-за вздорного и взрывного характера Варакина, но этот человек полностью раскаялся в содеянном. Вам известна судьба вдовы того полицейского? Вижу, что нет. Она открыла галантерейную лавку и сейчас вполне преуспевает. И она, и ее дети молят Господа, чтобы он ниспослал кару на голову убийцы их мужа и отца, а между тем преуспевают на средства, предоставленные им тем самым убийцей. Сделано это было, разумеется, тайно, но это так. Варакин заслужил помилование, именно заслужил, а не получил благодаря дружбе с Дворжаком или заботе кронпринца. И он готов служить королевству, а в первую очередь людям, и дальше. Так ли он плох, как вы о нем думаете? Думаю, что нет. Вы говорите, что он совершил самосуд и убийство. Ничуть в этом не сомневаюсь. Но также не сомневаюсь и в том, что у него не было выхода. Штырь и его банда собирались примерно наказать людей, проявивших непокорность. Иными словами, они собирались убить если и не всех, то какую-то часть из них. Варакин был готов дать им отпор и в этом случае был бы чист перед законом, так как они просто защищались бы. Однако опасности подвергались ни в чем не повинные люди, мужчины, женщины, дети. И тогда он решил нанести упреждающий удар. Да, в нарушение закона, ставя себя по другую от него сторону, но зато полностью обезопасив тех, за кого несет ответственность.

– Вас послушать, так он просто агнец божий.

– Агнцы способны лишь принять мучения и взывать к смирению, а Варакина характеризует скорее такое выражение, как добро с кулаками. И он не боится пустить в ход эти самые кулаки.

– Допустим, вы правы. Но что вы предлагаете?

– Все просто. Отбросьте свою личную неприязнь и взгляните на этот вопрос под другим углом. Подумайте, что вам важнее: добиться того, чтобы покарать преступника, несомненно виновного, или сделать так, чтобы он принес пользу королевству. Следствие сейчас находится на той стадии, когда возможно все обернуть в какую угодно сторону. Сколько свидетелей показали, что они видели именно Варакина?