Сергей Абрамов - Медленный скорый поезд

– Какая в жопу дуэль? – спросил Пастух. – Я больше не хочу тебя убивать. Обрыдло. Все куда проще и прагматичнее. Минут через сорок в Ишиме тамошние менты встретят поезд, возьмут тебя в кандалы и отвезут в застенок. И оружие на фиг отберут. И сто пятая статья Уголовного кодекса по тебе исплакалась прям. Конкретно – пункт два, все подпункты от «а» до «н». Все просто, как валенок. Сиди и жди. Или прыгай с поезда и исчезай… Только это вряд ли. Я тебе прыгнуть не дам…

– Все пункты сто пятой не прокатят, – засмеялся Слим. – Сам подумай. Пункт «и», например: «Из*censored*ганских побуждений». Это не ко мне, извини. Я и в юности «хулиганкой» не занимался… Или пункт «м»: «В целях использования органов или тканей потерпевшего». Вообще не по делу! И еще пара пунктов легко пролетает мимо… Читай почаще кодекс и фильтруй базар, Пастух, когда имеешь дело с юридически грамотными людьми. Вот мое оружие… – И достал из-под подушки «глок», семнадцатую модификацию.

Хороший ствол, знал Пастух.

Оружие у самого Пастуха, как всегда, при себе имелось. Такой же «глок». Тоже семнадцатый. Но как ни странно, он был склонен думать, что Слим придет на встречу без оружия. Ан нет. Он и впрямь пришел сюда с бредовой идеей дуэли, которая никому, кроме него, была не нужна. Хотя… Пастух не особо мучился воспоминаниями о своих жизненных неудачах: было – и было. Прошло. Да и, если честно, то мало их было. Слим – одна из. И все-таки он – сумасшедший, больной на всю голову, не ведает, что несет…

Не утерпел, спросил все ж:

– А где ты стреляться-то собираешься? Лезем на крышу вагона и на полном ходу – бах-бах, так?

– Зачем на крыше? – вполне искренне удивился Слим. – На природе. На свежем воздухе.

– А где ж мы его, свежий, возьмем до Ишима? Или стоп-кран и – быстро-быстро на полосу отчуждения?..

– Ты придуриваешься, да?.. Какая полоса?.. У тебя ж есть бабулька… Марина, так?.. А у нее имеется некий приборчик, который мухой перенесет нас из поезда на травку, в поле или на поляну в лесу, тебя, меня, Марину твою, твоего мудацкого Стрелка, того же начальника поезда… да кого угодно этот приборчик перенесет, только нам много свидетелей не надо. У тебя – секундант, у меня – секундант, и – по одному патрону в стволе. Как когда-то…

Информация в поезде распространяется быстро до невероятия. А и то: теснота кругом.

Невесть с чего вспомнилось школьное, давнее: возьмем Лепажа пистолеты, отмерим тридцать два шага… А почему бы, кстати, и нет?.. Как там дальше?.. Право, эти эполеты я заслужил не бегством от врага. Эт-то точно… Какого черта, думал Пастух, меня откровенно и, похоже, желанно вызывают на бой один на один. Он и я. И два секунданта. И откуда-то из детства выплывает: детдом… затерханная книжка в тамошней библиотеке… когда-то где-то читанные древние правила дуэли… наизусть выученные… противники ставятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга и десять шагов от барьеров, дистанция между которыми равняется десяти шагам… ну, что-то в этом роде. Стрельба в упор, по сути…

– Откуда ты знаешь про приборчик? – Зло не ушло совсем, тяжелело где-то в груди, требовало выхода.

– Некто Шухрат рассказал. Он же с вами был. А как ушел, так мы его притормозили и вопрос задали.

– С какого перепуга ему это рассказывать?

– А под дулом пистолета чего не скажешь? Тебе ли не знать…

– Где он сейчас?

– Живой, живой. Злой только очень. Сидит у меня в купе. Как король на именинах. Ну разве что приковали его наручниками к полке, чтоб не трепыхался. А твоя бабуля, кстати, тоже сидит и тоже в купе. Только в своем. И не прикованная. Зачем обижать пожилую женщину?.. И с ней – очень толковый человек, мой человек, он, представь себе, колледж литературный у вас там в Москве окончил.

– И что он у тебя делает?

– Он вообще-то из всей великой литературы только боевики и любит. Ну, фантастику еще… А у моей команды жизнь – чистый боевик с легкой примесью фантастики, то, что доктор прописал. Так что он ко мне удачно попал. Но ты не бойся, они с бабушкой о литературе разговаривают, ей не страшно и не скучно. Мы с тобой сейчас к ним и пойдем.

– Зачем?

– А чтоб бабушка… Мариной ее зовут, да?.. достала свой замечательный приборчик и отправилась бы с нами в параллельное пространство. Я правильно термин употребил?

– Мы трое?

– Ни в коем случае. Дуэль так дуэль! Кого ты хотел бы видеть в качестве своего секунданта?

– На кой*censored* мне секундант?

– Чтоб по правилам и красиво. Я своего выбрал. Начальник поезда. Фигура! А у тебя секундант, ясный пень, этот фраер Стрелок?

Пастух преотлично понимал, что все это – никакая не игра, что стреляться и впрямь придется, хотя очень не хочется, но все козыри сейчас на руках противника, как ни мрачно.

– Да мы до Ишима не успеем, – сказал Пастух.

– А тебе очень надо в Ишим? – удивился Слим. – Может, обойдешься?.. Или ты о нашем возвращении в вагон волнуешься? Насколько я знаю, прибор твоей Марины вернет нас в вагон… – Оборвал фразу, засмеялся. – Ну, не всех нас, увы, кто-то один так там и останется, а остальные вернутся вне зависимости от расстояния. Да и какое между нашим и параллельным пространствами расстояние? Насколько я знаю фантастику – никакое. Миг. А ты: Ишим да Ишим… Все равно окажемся в поезде, пусть он даже до Тюмени докатится…

– Ты и я плюс секунданты? Они-то тебе на фиг? Что за детские игры?

– Взрослые, Пастух, сильно взрослые. И более того, на дуэли будут присутствовать ты, я, твоя Марина и начальник поезда со своим восточным друганом… Маринин приборчик всех осилит, в вашем прошлом походе вас немало было. Кого добавим до кучи – шестым?

Пастух окончательно понял и принял: разговор всерьез. Отказываться невозможно. Стрелять вдруг здесь и сейчас – ну не дело это, пассажиров вокруг – тьма, перегородки между купе – картонные. Самому прямо сейчас выстрелить – так Слим палец на курке держит, опередит, да люди кругом абсолютно невинные и в стрельбе не заинтересованные. Паника в вагоне – штука, наверно, страшная…

И добавил «своего»:

– Стрелок, конечно. Иных уж нет…

– Идет, – согласился Слим. – И не будем тянуть. Прямо сейчас и тронемся. Пошли к твоей Марине, остальных участников сафари в течение пяти минут приведут мои люди. Марина за это время приборчик свой к работе приготовит. Пошли, Пастух. А если Ишим пропустим ненароком, то и хрен с ним, не переживай. У нас впереди Тюмень будет. Для тех, кто жить останется…

– Не получится, – сказал Пастух.

– Не понял, – удивился Слим.

– Марина, мягко заметим, не поймет идеи дуэли.

– А мы ей не скажем про дуэль. Оставим для сюрприза… Кончай бздеть, Пастух, ты мужик или кто? Когда в меня стрелял, не колебался… – засмеялся. – И теперь не бзди, опять в меня стрелять станешь. Прям привычка и удовольствие!..