Михаил Анечкин - Точка отсчета

Мы ехали уже минут десять, а ни одной аномалии еще не встретилось. Странно. Моим соседом по пулеметному гнезду оказался Санни. Отсюда открывался наилучший обзор, но тесно было так, что временами дышать становилось тяжело. Санни время от времени недовольно косился на меня, но пока молчал.

– Стоп!

Ну наконец-то. Прямо через крышу я прыгнул на капот, а оттуда на землю перед авто мобилем. Капрал и переводчик повысовывали из дверей свои встревоженные рожи. Я сделал серьезное лицо и поманил обоих за собой. Впереди, метрах в ста, едва заметно струился воздух, выдавая первую встреченную нами аномалию. Трамплин, и судя по размеру, слабенький, но знать об этом американцам не обязательно. Демонстративно осторожничая, я подошел к аномалии поближе. Походу, морпехи трамплин так и не заметили. Тем лучше. Я достал из кармана заготовленный болт с полоской марли, крепко привязанной под шляпкой, и, коротко размахнувшись, бросил прямо в центр. С визгом болт улетел вертикально вверх, а лица морпехов синхронно вытянулись.

– Масса у машины какая? – с деловитым видом, как будто что-то прикидывая, я обратился к переводчику.

– Четыре тонны и еще половина. – Леха слегка шокирован. Ну да, одно дело слышать про аномалии, другое – увидеть хотя бы одну вживую.

– Можно рискнуть. – Я задумчиво нахмурил брови. – Скорее всего, проскочим.

Конечно, проскочим, только не скорее всего, а просто проскочим, и все. Тряхнет только как следует. Капрал и переводчик оживленно загукали по-своему промеж себя.

– Эээ. Можно ли объехать?

– Ну, если нет желания рисковать, то я поищу путь в обход. Давайте за мной, только не торопясь.

Я свернул с дороги и не спеша двинул в обход. Вот и славно. В школе, помнится, на геометрии был у нас учитель, такой сухонький старичок. Так вот, как докажет теорему, так причмокнет губами и, четко выговаривая, произнесет магические слова «Что. И. Требовалось. Доказать». Чтд, ребятки, чую, мои акции у морпехов только что поднялись. А вот, кстати, первые артефакты. Пока что медузки мелкие, в другой раз бы и поднял, но не сейчас. Маловат трамплин, вряд ли будет что серьезнее, но смотреть все равно надо. ПДА попискивает, сигналит, что рядом аномалия. Сам знаю, что рядом. Сзади урчит джип с морпехами, смотрят по сторонам, аж шеи повытягивали. А вот медуза покрупнее. И еще одна, совсем большая. Странно, мы отошли от трамплина, вроде бы так быть не должно, обычно редкие и большие артефакты встречаются ближе к центру аномалии. А вот это уже, похоже, каменный цветок. Ну-ка, ну-ка, надо бы посмотреть повнимательнее. Точно цветок. А вот еще один, побольше, прямо под большим кустом. Что-то идет не так, чего-то я не заметил. Я просигналил Лехе, сидевшему за рулем ближайшего джипа, и втянул носом воздух. Лес, трава, влажная земля, и от трамплина с дороги слегка тянет озоном. Стоп. С дороги? Далековато, однако. Я поднял камешек с земли и бросил за куст. Дзинь! От этого, казалось, безобидного звука моя спина покрылась липким потом. Вот так проводник. Чуть не влетел в другой трамплин, только более мощный. Хотя кое-что меня извиняет – редко бывает, когда две одинаковые аномалии располагаются так близко, что одна как бы маскирует вторую, к тому же второй трамплин оказался спрятанным за большим кустом. Слава богу, пронесло. Громко хрустя ветками, сзади подошли капрал с негром. Ну, раз уж пришли, смотрите.

Я отыскал поблизости камень побольше, килограммов в пять, для более убедительной демонстрации.

– Алекс, присядьте пониже и смотрите внимательнее. – Я размахнулся и запустил камень по вертикальной траектории туда, где, по моим расчетам, располагался центр аномалии.

Бах! Булыжник раскололся надвое со звуком, напоминающим взрыв гранаты, и оба куска под разным углом со свистом разлетелись в стороны. Один из осколков с глухим звуком врезался в ствол рядом стоящего дерева, отчего то, жалобно скрипнув, надломилось.

– Вау! – Переводчик даже рот раскрыл. Увидев испуг морпеха, я отчего-то снова почувствовал себя уверенно.

– Good job. – Капрал показал мне два пальца колечком. Дальше он чего-то замурлыкал по-своему, из чего я понял только слово «Ирак».

– Марк говорит, в Ираке повстанцы ставят мина и мина вместе. – Леха начал переводить. – Однажды Марк был в группе, где сапер не разгадал ловушку. Были большие потери. Но ты молодец. Если бы мы были не в ареале пси-аномалии, а в Афганистане или Ираке, Марк посчитал бы, что эта ловушка специально сделана для нас.

Конечно, я молодец. Разве не молодец тот, кто смог оттяпать такую крупную ночную звезду, которую я держу в руках? Это ведь тянет на… нет, не буду считать, плохая примета, пока не придем домой, прикидывать не буду. Но тянет хорошо. Теперь было бы классно объезд найти, а то придется переться через первый трамплин. Неудобно получится, если штатники поймут, что первая аномалия – фуфло.

Сергей Демидов. Брянский СОБР

До здания РОВД оставалось полкилометра, когда внезапно со стороны площади, словно наперегонки захлебываясь патронами, огрызнулись два автомата. Полностью расстреляв рожок, невидимые отсюда бойцы перезарядили оружие и продолжили яростный огонь. Затем последовал глухой удар, и один автомат захлебнулся. Вдруг воздух прорезала звонкая и долгая пулеметная трель. Еще удар. Оставшийся автомат снова перезарядился, но после странного грохота, будто рухнула стена дома, замолчали оба: и автомат, и пулемет. Короткая дробь сразу из многих стволов раскатилась по округе и сразу прекратилась, возвещая конец скоротечного боя, с кем бы он там ни шел.

– Коля, что у вас?

– У нас потери, Серег.

– Кто?

– Двойка Свяжина и Пашка.

Сколько раз погибали мои друзья и товарищи, но я так и не смог привыкнуть. Я стал бояться сходиться с людьми, чтобы не было больно терять друзей. В Брянске, так далеко от войны, казалось, можно изменить этому правилу. Я привязался к этому пареньку, даже знаю почему. Пашка принадлежал к тому редкому типу людей, которые умеют заряжать всех окружающих своим неистощимым природным оптимизмом. Даже я был подвержен действию этой магии. А вот теперь его нет. Кому-то из нас выпадет нелегкая доля рассказать о его смерти близким, матери, девушке, на которой он собирался жениться. Каждый раз, когда из жизни уходит близкий тебе человек, кажется, что кто-то безжалостный откусил кусок тебя самого. А ведь если бы я взял его с собой, он был бы жив. Теперь эта мысль не будет давать мне покоя, сверля мозг, как будто я виноват в гибели Пашки.

Перед отъездом он просился в нашу команду, но я отказал, потому что был уверен, что рядом с БТРом и его тремя пулеметами будет намного безопаснее, чем неизвестно где в городе. Хотел его сберечь, но получилось вот как…